Неучтенный элемент - Антон Каково

Алексей кивнул, принимая еду, и осмотрелся. Теперь, при свете дня, пробивающемся сквозь щели в заколоченных окнах, Убежище выглядело мрачно и величественно. Это была настоящая "заброшенка" имперских времен. Обои, некогда роскошные, лоскутами свисали со стен, обнажая дранку. Паркет под ногами скрипел и стонал от каждого шага, покрытый толстым слоем вековой пыли. Мебель стояла, укрытая белыми простынями, похожими на саваны привидений, а в углах под высокими потолками висела густая паутина, напоминающая серые гардины. Здесь царил холод, но это был безопасный холод — холод забвения.

В дальней комнате, которая, судя по остаткам камина, когда-то была библиотекой, собрались Драуг и Катерина. Оборотень выглядел намного лучше: его регенерация почти полностью исцелила последствия падения и пыток Машкова, остались лишь темные круги под глазами.

Алексей сел в свободное кресло, поднимая облачко пыли.

— Майор Комисарова дала мне два дня, — сразу перешел к делу он. — Я должен сам прийти сдаваться.

— Почему она не схватила тебя сразу? — задумчиво спросил Драуг. — У нее была сила, ты был истощен.

— Видимо, им нужно сначала разобраться с сетью Машкова, — заметила Катя, грея руки о кружку. — Ты дал ей компромат, который взорвет их структуру изнутри. Ей сейчас не до беглого подростка, ей нужно зачистить предателей, пока те не поняли, что раскрыты. Ты для нее — десерт.

— Кстати, Драуг, — Алексей посмотрел на Альфу. — Какие дела у вас были с Машковым на самом деле? В его воспоминаниях все выглядело как четкий план.

Оборотень тяжело вздохнул.

— Я с Машковым лично не встречался. Все контакты шли через Быкова. И ни о каком плане переворота я не знал. Видимо, майор хотел меня убрать как вероятного свидетеля его связи с Быковым, когда придет время "зачистки".

Драуг сжал кулаки.

— В последнее время Быков начал своевольничать. У него не получалось надавить на мою стаю. Он требовал от нас нападений, разбоя, запугивания. Я стремился к противоположному — выживанию и скрытности. Я понимал, что у Быкова есть связи во властях, но я думал, что мы выступаем в качестве… кулаков для убеждения разных дельцов и магов. А оказывается, он планировал использовать нас как таран революции и затем сбросить со счетов в расход.

— Однако он не оценил вашу тягу к свободе, — заметил Алексей.

— Да, нас постоянно недооценивают, — усмехнулся волк, обнажив крепкие зубы. — Считают безмозглыми зверями.

— Что ты ей скажешь через два дня? — обратилась к парню Катя, внимательно глядя ему в глаза.

— Правду, — твердо сказал Алексей. — Что мы не планируем никакие перевороты, революции и саботажи. Даже наоборот. Мы готовы сотрудничать, но только не в клетке. Пусть дадут нам шанс вырваться из этой круговерти шпионажа и предательств. А мы взамен будем укреплять страну.

— Оборотней не возьмут в органы, парень, — скептически заметил Драуг.

— И почему? — горячо возразил Алексей. — Твоего опыта хватит на десятерых оперативников! Ты ведь давно и успешно скрываешься от всей системы. Кстати, ты мог давно переметнуться на Запад, почему этого не сделал?

— Вообще-то я родом из Румынии, — неожиданно признался волк. — Но за долгие годы скитаний я понял: ваша страна при всех её минусах все же остается меньшим из зол. На Западе дела у оборотней обстоят намного хуже. Там нас считают просто монстрами, подлежащими истреблению или опытам в лабораториях МКВ. Здесь же… у вас была система. Хрущевские резервации. Это были закрытые города, где мы могли жить, работать и не бояться.

Глаза Драуга затуманились воспоминаниями.

— Вот только программу приостановили, заморозили.

— Может, удастся убедить Комисарову продавить идею о восстановлении программы? — загорелся Алексей. — Если мы покажем, что мы полезны?

— А я вам буду помогать, — вдруг воодушевилась Катя.

Они встретились с Алексеем глазами. В полумраке старой библиотеки, среди пыли и разрухи, родилась искра чего-то настоящего.

— Я буду заниматься медициной, — твердо сказала Катерина. — Изучать ликантропию не как проклятие, а как состояние. Искать способы облегчить трансформацию. Наконец не буду зависеть от Семьи и их предубеждений.

— А я буду строить, — кивнул Алексей. — Новое будущее. Где магия и техника работают вместе.

Драуг посмотрел на молодых людей. В их словах была наивность, но такая мощная, что даже старый волк почувствовал укол надежды.

— Но это все голые надежды, — голос Альфы вернул их на землю. — Пока есть вероятность, что Комисарова решит просто зачистить "проблему". Нас все-таки могут попытаться уничтожить.

Он встал и прошелся по скрипучему паркету.

— Поэтому готовимся к отходу. Мне нужно связаться с Валькой-Козырем. Нужно узнать, как у него дела с необходимым инвентарем и вещами для переброски в Карелию. Если переговоры провалятся — мы уходим в леса.

— А мне нужно вернуться домой, — сказала Катя, и тень легла на ее лицо. — И отчитаться отцу о проведенной "операции". Боюсь, он может потерять терпение. На него давят эти люди какого-то Темного Лорда с Запада, требуют результатов по вербовке Дикого мага. Мне нужно выиграть время и успокоить его.

— Что ж, давайте готовиться к худшему, но надеяться на лучшее, — заметил Алексей и, несмотря на всю серьезность ситуации, азартно потер руки. Впереди была игра по-крупному.

Трамвайный Звон

Алексей ехал в старом, дребезжащем трамвае № 27, который тащился по Петроградской стороне. Он был относительно отдохнувшим, но в теле чувствовалась приятная тяжесть после двенадцатичасового сна. Он старался не думать о черном кристалле пеленгации, лежавшем в кармане, и о том, что через сорок восемь часов он должен будет сам явиться к майору КГБ.

Он смотрел в окно на мокрый от вчерашнего дождя город, и в голове прокручивался безумный хронометраж последних дней. Эта короткая пауза в трамвае казалась целой эпохой.

Пятница — ограбление сейфа в промбазе и первая, хоть и ошибочная, встреча с магическим миром. Суббота — Ночь Обращения. Воскресенье — отчаянный побег от преследователей и опасная игра с Комисаровой.

Алексей улыбнулся. Теперь он наконец знал, кто он есть и что значит его Сила. Он больше не был просто студентом, странно притягивающим неприятности; он был Диким Магом, и он выжил. У него впервые появилось четкое намерение: он должен научиться контролировать эту мощь и использовать ее правильно.

Он вспомнил долгий разговор, который состоялся с Катериной перед тем, как они оба отправились в город.

— Обучение тебя правильной, академической магии может только нанести вред твоим способностям, Леша, — говорила она, сжимая в руке свой Жезл.

Алексей нахмурился, пытаясь вспомнить точную формулировку, которую Катя использовала в качестве предостережения.

— Это как заковывать водопад в водопроводные трубы. Вода потечет куда надо, будет выполнять функции, но она больше не сможет дробить скалы. Твоя