Обратный отсчет - Токацин

— Грёбаная разница во времени, — пробормотал Айзек. — Так и пожалеешь, что планета великовата… Гедимин, а ты чего тут? Иди отдыхай.

— А у вас тут никаких праздников не будет? — спросил сармат, выбираясь из «технологических помещений». — У «макак» Рождество длинное…

Айзек хмыкнул.

— Не, здесь гуляния с Сильвестрова дня и по десятое января. А Рождество, кажется, седьмого… Хотя — я никогда не шарил в мифологии. К следующему году, как станция заработает, что-нибудь себе вытрясем — тут для гонок куча места. Но тебя, надеюсь, тут так долго не продержат.

27 декабря 07 года. Земля, Северный Союз, Шпицберген, ИЭС «Эданна»

С утра Гедимин нашёл немного флии — как раз хватало на хвостовики и наконечники для пары топливных стержней. Откуда она взялась, Иджес и Эркенгер не знали, хоть и сидели в лаборатории с самого подъёма. С тех пор, как оба вернулись с гонок с третьим местом на двоих, проку от них не было никакого. Гедимин старался не вслушиваться в болтовню о характеристиках дронов, петард и тактике боя. «Был один поехавший гонщик, стало два,» — досадливо морщился он.

Заправив литейную станцию новым сырьём, Гедимин случайно взглянул на закрытую кювету. «Что там… а, бумага с Равнины…» — он посветил на крышку сигма-сканером. Лезть внутрь не хотелось… впрочем, то, что содержимое не ползёт из-под крышки, уже радовало.

Внутри лежала вздутая, пузырчатая колония синевато-зелёных водорослей… или, может, лишайников — Гедимин в таких организмах понимал немного. На подъём крышки она не отреагировала. Распухла она почти на всю кювету, чем питалась — сармат так и не понял. Никакие знаки на ней, разумеется, уже не читались — и для нанесения новых она была непригодна.

— Хм… Ты тут что, ещё и биологией занялся? — заглянул через плечо Эркенгер.

— Да так, запачкал кювету, — Гедимин ещё полсекунды смотрел на водоросли, думая, не отпустить ли их в ледяное море, затем бросил всё вместе в утилизатор. «Всё равно не выживут. А выживут, так мы не обрадуемся. Хватит с нас ксенофауны.»

31 декабря 07 года. Земля, Северный Союз, Шпицберген, ИЭС «Эданна»

В лабораторию кто-то принёс сивертсенит. Гедимин порылся по ящикам, нашёл ирренций, обсидиана и ипрона не нашёл. Ипрон у него был — в составе скафандра — но на целый реактор его не хватило бы. Досадливо хмыкнув, сармат убрал сивертсенит в пустой контейнер.

Из шлюза выглянул Айзек.

— Эй, тески! Всё равно работы нет, а завтра смена дат. Пойдём посмотрим на пересменку в Новоустье!

Гедимин мигнул.

— Во-первых — ничего не увидим. Во-вторых — а оно нам на кой?

…Самая высокая из смотровых площадок «Эданны» была на главной мачте энергопередачи; сделали её не для зевак, а для рабочих, но четверо в тёмной броне всегда могли притвориться, что осматривают сложенные «ветви» передатчика. Эркенгер влез в тёмно-синий комбинезон «Эданны» и вместе с Иджесом опасливо щурился на встроенные накопители. Гедимин покосился на дозиметр, убедился, что всё, что мачта могла излучить, давно ушло на приёмник в Новоустье, и оперся о поручни.

— Ты потише, — спохватился Айзек, опоясывая мачту защитным полем. Гедимин хмыкнул.

— А если сюда ликвидатор полезет — тоже всё подломится?

Отсюда берег был бы виден куда как лучше — если бы не чернота над островом, вялые всплески фиолетового северного сияния, постоянно гаснущего, и слабые, будто нарочно притушённые огни на побережье. Гедимин, приглядевшись, нашёл липнущие друг к другу купола — то ли жилые, то ли рабочие, то ли складские; света везде было мало, лишь на берегу что-то отражалось в воде — там стояла пара опреснителей. На космодроме ворочалось что-то, малоразличимое в темноте; потом башню легонько встряхнуло — сработал антиграв невидимого корабля, чёрный силуэт слился с небом. Северное сияние, будто нарочно, пригасло — звездолёт даже не мелькнул на фоне лилового полотнища.

— И вся пересменка? Было чего облучаться на верхотуре… — пробормотал Иджес и двинулся к лестнице, но пройти помешало защитное поле. Огни внизу загорелись чуть ярче, и Гедимин услышал мелодичные звуки. Он перебрал в памяти рождественские гимны Атлантиса, — нет, тут было что-то другое. Кто-то подпел, но голос унёс ветер. Ещё секунда — и над островом громыхнула жёлтая петарда.

Взлетали они невысоко, в сторону моря, — кто-то палил то одиночными, то залпами. Гедимин схватился за сигма-сканер — «От кого они отстреливаются⁈» — но Айзек вцепился в его руку, заставив выключить прибор.

— Это просто фейерверк на день смены дат. Новый Год, по-местному. А вот твой сканер засекут и к утру придут разбираться. А утром после смены дат они соображают ещё хуже, чем обычно.

Иджес еле слышно хмыкнул.

— Смена дат, вот как? А знаешь… Это разумно. Именно в момент смены, не за неделю до, всё это и устраивать. Гонки, салюты, иллюминацию… Почему в Ураниуме так не делают?

Айзек повернулся было к нему, хотел что-то объяснить, но только махнул рукой.

— Традиция, Иджес. Как достроим станцию, тоже будем отмечать день смены дат. Несколько петард с побережья нам запустить позволят. Может, даже ёлку сделаем. В Новоустье есть пара ёлок — мелких, пластиковых. А у нас тут места побольше…

Петарды у вахтовиков Новоустья закончились. Музыка стала громче. Гедимин расслышал звон стеклянистого фрила и шипение жидкости пополам с пеной. «Это как в Маракайбо — пока последний экзоскелетчик не лёг, праздник не засчитается?» — криво ухмыльнулся он. «Ну да им тут спокойнее. Соседний район точно не нападёт, а на морских тварей есть мины и турели…»

03 января 06 года. Земля, Северный Союз, Шпицберген, ИЭС «Эданна»

Стоило ветру перемениться, как с побережья доносилась музыка. Гедимин уже запомнил все мелодии — набор тут, как и в Атлантисе, был невелик. «Третий день гуляют,» — думал сармат, отходя с проезжей части. Сейчас, правда, всё движение на станции шло по внутренним коридорам — только Гедимин да патрульные болтались снаружи… Сармат покосился на часы и недовольно сощурился. «Вот где мне его искать в такое время? Смена час как закончилась, да он и на смене в администрации не сидит…»

Он взглянул на передатчик.

— Командир Айзек, приём…

«Шшшети?» — прошелестело внутри черепа; сигнал передатчика утонул в сгустившемся облаке сигма-квантов. Гедимин сощурился было, но тут же криво ухмыльнулся.

— Ага, я. Ты Айзека не видела?

«Ахсссекх?» — перед глазами помигало, потом щупальца, меняя плотность и нагрев, развернули голову Гедимина к смотровой площадке