Обратный отсчет - Токацин

Гедимин задумчиво сощурился. «Да непохоже…»

— У вас тут много люфтовых узлов, я видел, — на них вспышки сильнее? Чаще?

Айзек качнул головой.

— А между блоками «перемигивание», как в начале было, — оно продолжается?

— Дней пять не видели, — Айзек сверился с журналом. Гедимин посмотрел на дозиметр — ещё две вспышки «отметили» что-то из «витков» вспомогательных служб — и облегчённо вздохнул.

— Это не кипящее облако. Это вроде поисковых лучей. «Эданна» ощупывает себя. Как после медкапсулы. Разбирается, что к ней приделано. Скажи своим — пусть не боятся и не мешают. Освоится — перестанет.

На мгновение перед глазами вместо огней энергоблока сгустилась темнота, а в ней коротко сверкнули сгустки света, связанные тяжами, и цепочки мелких скользящих огоньков. Гедимин машинально встряхнул головой — картинка пропала.

— Что? — Айзек схватил его за плечо.

— «Эданна». Пыталась передать изображение, — сармат криво ухмыльнулся. — Я думаю… сейчас такое будет у многих. Предупреди всех, и медчасть тоже! Оно с непривычки… не очень приятно.

Стрелка дозиметра крутилась в разные стороны, пока Гедимин шёл к бараку, но тревожно сармату не было — напротив, в груди разлилось приятное тепло. «Хотя бы с хранителем всё в порядке. Осталось разобраться с безоболочником… Куэннским альнкитом. Думаю, я его буду называть безоболочником, — оболочки у него точно нет. Защитные поля не в счёт.»

06 декабря 07 года. Земля, Северный Союз, Шпицберген, ИЭС «Эданна»

Всю ночь Гедимину снились вспышки и протянутые в разных направлениях лучи; иногда они складывались во что-то знакомое — ему удалось опознать активную зону, очень слабый свет накопительной выстилки, иссиня-чёрные ипроновые барьеры… Почему-то ему казалось, что он должен назвать предмет и объяснить его назначение — и он пытался, как мог. Если не успевал — картинка возвращалась, иногда по три-четыре раза, — кто-то очень терпеливо ждал. Проснулся Гедимин со звенящей головой и зудящей кожей на висках, лбу и груди напротив сердца. Реальных ожогов не было — медленно «заживали» фантомные. «Станция сегодня общительна,» — криво ухмыльнулся Гедимин. «Ночью ей, наверное, проще — днём у сарматов голова делами забита. Надеюсь, она поняла, что я объяснял…»

В душевой к нему двинулся было Эркенгер, но его перехватили двое встревоженных филков. Разговора за шумом воды сармат не услышал, но один рабочий показывал на висок, а другой жестами изображал вспышки и колонны.

— Видел? — Эркенгер повернулся к Гедимину. — Это уже седьмой и восьмой. Ночью куча народу наелась «сигмы». По четверти дозы флония на нос — думаю, хватит. Ты-то как?

— Станция общается, — отозвался Гедимин. — Как умеет. Ты бы лучше сказал им, как с ней говорить. Она не хочет вреда.

Эркенгер фыркнул.

— Не по моей части, атомщик. Это вы с Айзеком и Исгельтом разбирайтесь. Моё дело — чтоб никто не помер… от вашего общения. Что там внизу? Спускаться уже можно?

Гедимин качнул головой.

— У меня там трубки и хвостовики, ничего не фонит… но ты смотри — если не по себе, лучше не надо.

09 декабря 07 года. Земля, Северный Союз, Шпицберген, ИЭС «Эданна»

У первого энергоблока Гедимин столкнулся с Айзеком. Тот выглядел сонным и машинально потирал шлем над виском.

— «Эданна» общается? — Гедимин криво ухмыльнулся.

— Ага. Заобщала по самое некуда, — мрачно ответил Айзек. — И меня, и ещё сотню сарматов. Со всех пришлось брать подписку. Не хватало, чтоб северяне докопались до хранителя. Они ему вряд ли что сделают, а вот он им… а потом они нам…

Гедимин вспомнил закрытие «Вайтрока» и угрюмо кивнул.

— И как у них? Получается общаться? Или только пугаются?

— Постепенно привыкают, — ответил Айзек. — Знаешь… мне нравится, что у неё тут столько собеседников. Ей это полезно… А ты сейчас куда? Работать?

— В энергоблок зайду, — сказал Гедимин. — Ты тут командир, — скажи, чтоб меня пустили в машзал! Ну, проверить коридоры оттока… Я хочу ей показать чертежи. Они тоже в «сигме», ей будет видно. А я руками покажу, что где в машзале. А то во сне я её не понимаю, а она — меня.

Айзек хмыкнул.

— Чертежи?.. Ну, попробуй. В машзал-то войти не проблема…

…Показать руками и сигма-сканером, что где в машзале, заняло почти час — хранитель после каждой попытки выдавал свои картинки, Гедимин не понимал их в упор. Однако на исходе часа перед глазами сармата вспыхнул чертёж — почти такой же, как он показывал на «карте» из сигма-лучей. Гедимин кое-что подправил и одобрительно хмыкнул.

— Это внутренняя часть, твой машзал, — он выделил исследованный кусок более ярким свечением. — А всякие кольца дальше — вспомогательные службы. А тут живут сарматы. Осторожно изучай их лучами и сверяйся с чертежом — вижу, ты его помнишь. А если захочешь спросить, делай так…

Под вопросительный шелест внутри черепа он сосредоточился и прошипел про себя «шшшто?», указывая коротким лучом на предполагаемый предмет интереса. «Шшшто?» — прошипело в голове, и часть поля зрения заслонил белесый луч, упёршийся в гермоворота. Сармат радостно хмыкнул.

— Это гермошлюз. Через него выходят. Внутри камера с дезрастворами и дозиметром. Мыться от лишнего излучения. Проверять, сколько ещё осталось. Так понятно?

«Ух-хууу,» — протянуло в мозгу, и Гедимин ошалело мигнул. «Не зря я, похоже, прыгал тут с чертежами…»

…В санпропускнике он долго лил холодную воду на голову — общение со станцией давалось нелегко. «А филки-то как выживают…» — мелькнуло в мозгу, когда сармат выходил через дальний шлюз.

— Ну как? Сдвинулось? — Айзек поймал его у главного хранилища. Гедимин кивнул.

— Кажется, есть два слова. Но голове тяжко. Надо бы флония — а потом уже работать.

Айзек сочувственно хмыкнул.

— Иди, колись, мы с Исгельтом догоним.

…В лаборатории, обычно пустынной, собралось непривычно много сарматов. Иджес следил за литейной станцией — там дозревала партия хвостовиков. Эркенгер вооружился сигма-сканером и сортировал трубки — оболочки твэлов. Часть ящиков пропала, зато добавились новые.

— Рилкар и бор — не проблема, — Исгельт, заложив руки за спину, расхаживал вдоль верстака. — С флией и обсидианом хуже. Ирренций, ипрон, накопители, сивертсенит, — всё стратегическое сырьё… полный набор у тебя будет в лучшем случае к марту. Готовь пока помещение. Тут придётся заглубить пол. И ещё… у малых реакторов были только накопители-индикаторы заряда. Здесь собери полную лучевую