Чай со звездным сиянием. Книга 2 - Марта Льян

Лепрекон подался вперед, явно заинтересованный его словами.

– Вот скажи мне, Дирк, – Уилл встал со стула и оперся обеими руками о его спинку – когда ты вкладываешься в несколько проектов или собираешь портфель из ценных бумаг разных компаний, неужели ты всегда на сто процентов уверен, что все они не принесут тебе убытков? Ясное дело, нет. А даже если уверен – представим такую гипотетическую ситуацию, – далеко не всегда действительность совпадает с твоими расчетами и ожиданиями. Рискованный мутный проект может выстрелить, а уважаемая компания – потерять имидж за считанные дни. И тебе останется только принять это и работать с тем, что осталось в итоге. С дружбой – то же самое! Некоторые оказываются не теми, кем казались, а другие – те, кого ты и друзьями-то, возможно, не считал – придут на помощь, когда это будет нужно больше всего. Риск, Дирк, другие люди – это всегда риск! Можно крупно проиграть, потеряв все активы – доверие, свободное время, поддержку… Но ведь можно и в выигрыше оказаться! И найти хороших друзей. А ты что выбрал? Какой из тебя гений предпринимательства, если ты риска боишься? Это что, повод вообще не пробовать? Штучки свои финансовые ты же после неудач не бросил. Раз играешь на фондовой бирже, так почему на жизненной не можешь вложиться?

Уилл пристально смотрел на него. Повисла гробовая тишина.

Лепрекон был ошарашен. А мелкий-то не промах! Конечно, к проведенной этим недоделанным умником параллели можно было придраться с точки зрения экономической достоверности, но он понял, что до него хотели донести. Понял и осознал, что ему нечего противопоставить.

Он действительно боялся. Боялся до одури после всех своих провальных попыток довериться и найти поддержку. Не страшно было потерять деньги, вложившись в какой-нибудь рисковый, но перспективный проект. Страшно было потерять часть себя вместе с несостоявшимся «другом». Деньги-то легче заработать заново, в отличие от душевного спокойствия. Но, даже несмотря на это, он снова рискнул. Просто мелкий об этом не знает. И тем лучше.

– Такое ощущение, что пил вчера ты, а не я, – проворчал Дирк. – Что ты вообще так разбушевался?

– Ты сам постоянно говоришь, что жизнь похожа на экономику, – возразил Уилл. – У тебя учусь.

– Ну ла-а-адно, уел, доволен? – нехотя протянул лепрекон. – Будем считать, что я тебя понял. Не боюсь я риска! Я беру его на себя в разумных количествах. И вообще, не учи старшего! Захочу – рискну и доверюсь кому-нибудь. Может быть. А если я этого не делаю – значит, не вижу перспектив.

– Э-э-э, хорошо, – пошел на попятную Уилл. – Это был просто совет. А то мы вчера с Кадером обсуждали…

Дирк смерил джинна злобным взглядом. На лице у того застыло виноватое выражение, означавшее что-то вроде: «Сначала я молчал, но потом пришлось признаться. Прости великодушно, они же мне иначе спать не дали бы».

– Спасибо, обойдусь без сочувствия. Вы… Вы и без этого много для меня сделали. Закроем тему. Шпиона из тебя не выйдет, – он покачал головой, глядя на Кадера. – А ты кончай пялиться, теоретик! – Уилл тоже получил очередную насмешку в свой адрес. – Так вот, давайте теперь о чем-нибудь дельном. Как будем убивать время сегодня? Тут вроде уже были какие-то предложения?

* * *

Предложение было внесено Берном еще вчера вечером, и после непродолжительного ворчания Дирка на предмет того, что это не принесет пользы и лучше пойти с работниками Комитета поговорить – вдруг есть новости от Шалимара? – было все-таки решено его принять. В гости так в гости.

С Бернхардом они немного разминулись: он еще не вернулся из магазина, и встречать их пришлось Терезе, которую они оторвали от работы (правда, не своей) – Берн попросил ее сделать рассылку документов, чтобы не возиться с этим вечером. Впрочем, она уже почти закончила и, пока гости переобувались, дописывала последнее электронное послание, предназначавшееся организаторам какого-то научного мероприятия. Уилл со свойственной ему ловкостью повесил одежду первым и гордо протопал в ее комнату. Тереза поспешно обняла его и отправила на кухню (вернее, в кухонную часть гостиной), попросив подождать пару минут, пока она выключит компьютер.

Вскоре подтянулись и остальные, и стулья с крепкими широкими ножками, до этого спрятанные под столом, были растащены, как трофеи – мародерами. Дирк, закинув ногу на ногу, принялся было задвигать очередную историю из жизни, как вдруг в дверях показалась Тереза:

– Уф, закончила! Сейчас заколю волосы, сниму браслеты, чтоб не мешали с едой возиться, и приду!

Уилл окинул ее взглядом. Хоть короткие темные пряди едва доставали до плеч, их было сложно заправлять за уши, и они периодически мешались и лезли в глаза. Браслеты тоже были явно лишними, тем более в таком количестве. Какой-то совсем кривой и невзрачный, будто бы собранный из серой гальки, что валяется под ногами; аккуратный, с отшлифованными нежно-розовыми камнями; яркий, из камешков красно-кирпичного цвета; длинный, в два оборота, из желтых кругляшей, похожих на смолу – видимо, янтарный; и последний, из фиолетовых бусин – тут познаний Уилла касательно поделочных камней хватило на то, чтобы догадаться: это аметист. Хотя у него почти все камни делились на «аметисты» и «не аметисты».

Тереза исчезла в соседней комнате и вернулась через пару минут уже без браслетов и с убранными прядями – все благодаря маленьким латунным заколкам. После этого последовали типичные приветственные объятья и обмен новостями, который помогал скоротать время.

Ждали Берна, который должен был прийти с минуты на минуту; ждали, пока заварится чай и за окном стемнеет окончательно. Вроде всего минут двадцать прошло, а обсудить успели многое. И вчерашний разговор с Анной, и работу Шалимара и его команды в Тироле – пока что там так никого и не нашли, судя по утренним сведениям от Ника, и переезд Симона. Тереза тоже беспокоилась, но в целом понимала его желание что-то изменить и попробовать заново.

– Я даже завидую ему немного, – поделилась она. – Он-то точно знает, чего хочет, и у него еще пара-тройка человеческих жизней впереди точно есть. Не то, что у нас, когда после двух десятков на тебя начинает давить ответственность и время вдруг ускоряется раза в три.

– Ага, у нас хардкорный режим. Версия максимальной сложности, – горячо закивал Уилл. – По-быстрому разберись в себе, сделай что-нибудь со своей жизнью, чтобы это устраивало тебя и окружающих, и не мешкай, а то все прохлопаешь. Чуть ошибешься или простоишь на распутье – и мимо тебя пронесется очередной десяток лет, потраченный впустую.

– Хорошо,