Тайная миссия "Нибелунг" - Сергей Фомичев

Все общие каналы были забиты переговорами. Диспетчеры, чиновники, шкиперы, офицеры доков и складов, пилоты шаттлов. Кричали, умоляли, требовали, жаловались и предлагали решить дело. Тем не менее, Ивор оставил мостик на Ломку, а сам с Ником Тавиани «спустился» на Королевскую палубу, чтобы за обедом присоединиться к гражданским членам миссии и обсудить планы на ближайшие дни.

— Кажется, они специально создают препоны, чтобы получить взятку, — произнес Ник, имея в виду бюрократию.

На его родной планете дела решали именно так. Ник не раз рассказывал об этом друзьям.

— Здесь все устроено немного иначе, — возразил ему де Лаваль, едва ли не единственный из обитателей «Нибелунга», кто бывал на Квиринале раньше. — За взятку можно загреметь к нам на Барти в арестантской робе.

— Вот как? — Ник удивился.

— Да. Транспортные, таможенные, страховые и иные сборы являются законным доходом одного из кланов. При этом существуют обычные тарифы обработки грузов, документов, пассажиров и существуют тарифы ускоренные. А также имеются особые режимы пропуска, вроде нашего дипломатического.

— И много нам пришлось заплатить? — заинтересовалась принцесса.

— Ну, ваше высочество, дипломатия того стоит. — усмехнулся де Лаваль. — К тому же мы всегда можем получить с их дипломатов точно такую же сумму.

— Только если они когда-нибудь вздумают посетить Барти, — заметила Грай. — В качестве дипломатов, я имею в виду.

— Как долго мы здесь пробудем? — спросил Ивор.

— О, достаточно долго, — сказал де Лаваль. — Квиринал интересен нам и как союзник, у него крупнейший флот в регионе, и как поставщик оружия, и как клиент в пенитенциарном бизнесе, и… ну о династических делах, пусть расскажет её высочество.

— Рассказывать нечего, — Грай скривилась. — Здесь обитают самые породистые из первых дворян. И особенно нас интересует молодая графиня Амели Морат и старший отпрыск херцога Кесселя. Правда я их обоих в глаза не видела, только на фото со следами редактуры.

— Не думаешь же ты, дорогая, что они скрывают какие-то уродства? — спросила леди Далия.

— Нет, не думаю. Но полагаю, что они склонны к самолюбованию.

Далия фыркнула.

— Кто из нас к этому не склонен?

* * *

Квиринал формально считался демократией. А к демократии у выходцев с Барти было неоднозначное отношение.

— Демократия вовсе не обязательно означает свободу, — говорил Маскариль. — Вот, например, у нас на Барти свобода. Никто никого ни к чему не принуждает. Никаких налогов. Все основано на базовом договоре, к которому может присоединиться каждый. И каждый может из него выйти, за исключением отдельно оговоренных случаев. Но королевство, разумеется, это не демократия. У нас сословное общество, а единственным источником власти является король. И это сильно упрощает дело.

Ивор плохо разбирался в социальных науках. А Маскариль на них съел собаку. Он как-то заявил, что космическую экспансию и расселение человечества по Галактике начали сумасшедшие. Сумасшедшие миллиардеры финансировали проекты переселения, а сумасшедший народ в них участвовал. Государства Земли поначалу относились к экспансии прохладно. Впрочем, Маскариль утверждал, будто похожие процессы происходили и на самой Земле, когда там открывали новые континенты.

Говоря же о стимулах переселения, Маскариль приводил в пример людские потоки между мегаполисом и провинцией. В провинцию уезжают (возвращаются) только неудачники или сумасшедшие. Все активные и адекватные люди стремятся попасть в мегаполис, потому что там больше возможностей. И даже богачи, которые могут себе позволить содержать имение, предпочитают работать в мегаполисе, а в провинции лишь отдыхать. С космосом все обстояло похожим образом. Земля подобно мегаполису до сих пор предоставляет больше возможностей. Но всякий раз находились массы людей, которым хочется странного. Например, обладать собственным клочком земли.

Вокруг земли Маскариль построил отдельную философию. Как только предки перешли от присваивающей экономики к производящей, утверждал он, земля стала фетишем, который въелся в культуру, как сажа въедается в кожу рабочего человека. С тех пор люди всегда хотели обладать землей, желательно землей, за которую не нужно платить налог или аренду. Именно это двигало фургоны переселенцев по Орегонской тропе, заставляло саксов переправляться на лодках через море, а викингов через океан.

Даже когда люди стали жить скученно в городах, то неожиданно для себя приходили к мысли выращивать растения, на балконе, на крыше, на любом доступном клочке земли и прямо в доме в горшках и ящиках. Идеалом горожанина становился собственный газон или цветник у входа или грядка на заднем дворе, пусть даже тот маленького размера, с носовой платок. Не удивительно, что когда открылась возможность межзвездных полетов и относительно дешевого терраформирования планет, нашлось немало желающих обрести в собственность несколько акров, гектаров, соток, ши и чего угодно.

Раньше Ивора удивляло, почему так мало людей увлекалось космосом при таком размахе экспансии. Но согласно философии Маскариля, люди переселились на новую планету не для того, чтобы потом работать в пустоте. Они жаждали простора, но простора под небом. Они жаждали наложить лапу на савану, степь или прерию, как их далекие предки, осваивающие Американский Запад, Южную Сибирь, Центральную Азию или Австралию.

— Даже вопрос власти имеет в основе вопрос собственности на территорию, — сказал Маскариль. — Большинством миров на периферии владеют или корпорации или акционерные компании. И если вы присмотритесь к религиозным или политическим диссидентам, там собственность оформлена на общину, которая по сути является паевым товариществом с выделением пая каждому. Этим наши миры принципиально отличаются от Земли.

Потому что на Земле люди появились изначально, в процессе эволюции, и вопрос территорий стоял ещё во времена первобытных культур, а то и раньше, если учесть, что животные прекрасно воюют за территории. Поэтому частная собственность на землю часто входила в противоречие со справедливостью или естественным правом. Отсюда появилась концепция демократии, которая регулировала отношения между людьми и их собственностью.

Но на большинстве планет обитаемую территорию создавали на средства заказчика и он самом собой полностью ей распоряжался. Никакого естественного права никто ни у кого не отбирал. Терраформированная планета ни юридически, ни по факту, не отличается от космической станции. Ведь никому не придет в голову выдвигать претензии на кубометры жизненного пространства на чужом корабле. По этой причине все эти новые миры довольно стабильны. Если на них не нападет какой-нибудь Марбас.

— Однако, вы оставили за скобками рожденных, Эдди, — заметила леди Далия.

— Верно.