Игры, в которые играют боги - Эбигейл Оуэн

Память о голосе Аида шепчет в моем сознании.

Татуировки.

Он говорил, что с их помощью можно узнавать сведения. Они умеют… говорить?

Я смотрю на предплечье, и идея облекается в форму. Аид велел мне не использовать его дары без абсолютной необходимости, но балансирование над обрывом – это из разряда ситуаций «делай или умри».

Мне нужно рискнуть и попробовать поработать с Зэем.

Приходится покрутить руками над головой, чтобы прочертить линию по внутренней стороне от запястья до локтя.

Как и у Аида, вслед за моим прикосновением на коже проступают мерцающие линии. Мои филин, пантера, лис и тарантул моргают на меня, двигаясь так, будто пробуждаются к жизни. Аид велел думать об их навыках и использовать их мудро, но тут все кажется очевидным. Что ж, предположим, что я права и эти животные способны общаться с людьми.

– Эй, приятель. – Я слегка щекочу филина, тот хлопает крыльями. Ощущение такое, будто под кожей что-то шелестит. – Мне нужно, чтобы ты стал посланником для Зэя.

Филин склоняет голову, не сводя круглых глаз с моего лица.

– Передай Зэю, если он пообещает спустить меня вниз в случае победы, я скажу ему вопрос, который уже задала, и ответ на него. – Потом я описываю, что узнала. – И скажи ему, что у меня осталось еще два вопроса, если надо.

Мой друг-филин расправляет крылья и соскакивает с моей руки, становясь настоящим и нормальных размеров, как только отрывается от меня. Легкое дерганое движение привлекает мой взгляд, и я поднимаю голову, а потом вжимаюсь животом в горный склон, ощущая, как внутри все крутит. Одна из даймонов зависла за стеклом моей клетки, пристально глядя на меня… и на мою руку.

Но она меня не останавливает, не убивает и не забирает никуда с воплями… так что… видимо, все в порядке?

А филин, не обращая никакого внимания на даймона, подныривает под стекло, а потом влетает в стеклянную клетку Зэя и садится на книгу в его руках.

Я резко втягиваю в себя воздух, когда Зэй вздрагивает и покачивается, но он не падает.

Тем временем даймон отлетает, но недалеко. Шикарно.

Я не слышу обмена репликами, но филин, видимо, передал сообщение, поскольку Зэй смотрит на меня горящими темными глазами, потом моргает самому себе с хмурым видом, а потом отклоняется чуть назад и заглядывает за мой купол. Рима явно пытается решить загадку, а остальные трое кричат друг другу и жестикулируют. Он волнуется из-за явного союза? Или участвует в нем?

Потом Зэй кивает мне, что-то говорит филину и слушает.

И тогда я вижу: блеск в его глазах под стать кривой улыбке.

Он сообразил?

Зэй говорит филину что-то еще. Когда птица улетает ко мне, Зэй закрывает книгу с хлопком, который я почти слышу, и проводит над ней рукой, чтобы та исчезла.

Филин подныривает под купол и садится мне на плечо. Он не открывает клюв. Но я слышу голос в голове – не вполне смертный, этакую ухающую руладу, но словами.

– Задай этот вопрос… – И филин, ухая, сообщает мне на ухо вопрос от Зэя.

Я, прищурясь, смотрю на парня.

Он закатывает глаза и делает жест, который я понимаю. «Просто спроси».

Я цепляюсь за гору.

– Лахезис. Париж – столица Франции, если и только если ты правдива, да или нет?

– Да, – без колебаний отвечает богиня.

Моя доска выдвигается на пятнадцать сантиметров. Кто-то слева вскрикивает, и я надеюсь, во имя Аида, что этот слабый звук не означает, что я стала убийцей. Я не слышу скольжения по камню или звука упавшего тела.

– Да, – кричу я и дополнительно киваю головой.

Зэй тоже кивает, затем поворачивается к мойрам. Внезапно наши доски снова начинают вдвигаться в гору. Не на пятнадцать сантиметров, не на тридцать, а больше. У меня нет выбора.

Я повисаю на обеих руках и одной ноге, ища второй опору, и молюсь, чтобы Зэй не упал. Мне не повернуть голову и не посмотреть.

– Поздравляю! – гремит с неба голос Гермеса. – Победитель – мой поборник, Зэй Аридам!

Бог так счастлив, что мог бы взлететь, но я надеюсь, что он сейчас не летает, ведь Зэю нужны эти крылатые сандалии.

Я шепчу себе под нос:

– Давай, Зэй. Пожалуйста, быстрее. Сдержи обещание и не бросай меня здесь…

– Я за твоей спиной.

Его голос раздается так близко и неожиданно, что я вскрикиваю и чуть не разжимаю пальцы. Феликс бы качал головой с отвращением, если бы видел меня сейчас.

Две ладони ложатся на мою талию, и я чувствую, как Зэй слегка подпрыгивает в воздухе благодаря крыльям на ногах.

– А сандалии выдержат нас обоих? – спрашиваю я.

– Конечно. – Звучит смешок. Приятный звук, на удивление низкий и теплый.

Не буду смеяться, пока не спущусь с этой горы невредимой.

– А теперь, – говорит Зэй, – отпусти правую руку и попробуй обхватить меня за шею. – У меня получается, и он крепче обхватывает меня левой рукой. – Когда я скажу, прыгай и закидывай ноги мне на правую руку. Поняла?

– Поняла.

– На счет «три»… Раз. Два. Три…

Зэй сипит мне в ухо от усилий, пока меня поднимает, но я умудряюсь обхватить его руками, как детеныш ленивца – маму. Когда я прижимаюсь к нему так, хрупкость его тела становится еще более очевидной.

Я в безопасности.

Хвала не богам, но Зэю Аридаму.

Облегчение, которое проносится по моим венам, могло бы быть приливной волной, и я дрожу от адреналина.

– Зэй, ты победил во втором Подвиге, – говорит Гермес. – А что до остальных…

Остальные.

– О боги. Кто упал?

– Амир. Но он шевелится.

Значит, не умер? Пока. Пацан наверняка себе что-то повредил. Я толкаю Зэя в плечо:

– Оставь меня и возьми его.

– Я вернусь за ним.

– Но…

– Я быстро.

Он настроен решительно. Я хмурюсь:

– Остальные…

– Все удержались, – спешит уверить меня Зэй.

Я вздыхаю от очередной волны облегчения.

– Пока.

Гермес прокашливается, как будто мы его перебили:

– Оставшиеся поборники могут начинать спускаться, и удачи вам всем.

Парящий Зэй спускает нас вниз, как только стекло моей клетки исчезает. Я поднимаю взгляд на резкий птичий крик и вижу, как мой филин удерживается в воздухе, хлопая крыльями. Вцепившись в Зэя покрепче, я вытягиваю левую руку, и прекрасное создание с коричневыми перьями и «рожками» летит прямо ко мне. Он не садится, но прыгает прямо в мою кожу, уменьшаясь и превращаясь в мерцающие синие линии. Тарантул машет ему передними лапами, а лис трется об него, как будто друг приветствует друга.

– Полезный дар, – говорит Зэй.

В очень неожиданном плане.

– Да.

– Кажется, даймоны не слишком довольны.

Я бросаю взгляд через плечо Зэя, где выстроились в линию все четверо, удерживая себя в воздухе взмахами крыльев. Они смотрят на меня так пронзительно, что у меня сводит желудок. Дважды. Видимо, это Аид научил их так злобно смотреть.

– Я заметила.

– Будь осторожней, – говорит Зэй.

Я киваю и меняю тему, чтобы отвлечься от ужаса, вяжущего узлы у меня в животе, ведь я заработала себе еще одного врага – даймонов. Вместо этого я спрашиваю:

– А как ты понял ответ? Из книги?

– Не совсем. Книга – это не интернет. Она не дает прямые ответы, но поясняет, как ты можешь найти знание сам. Твои ответы помогли сузить круг поиска.

Он пускается в описание вопросов «если и только если», и от этого пухнет мозг, но, кажется, я улавливаю суть. И очень рада это слушать всю дорогу до земли, пытаясь поспевать за мыслью, чтобы не начать переживать из-за новой проблемы – еще одной встречи с Аидом.

С новым союзником. Наверное.

После двух проигранных Подвигов.

После того поцелуя.

39

Можно ли этому верить?

Зэй мягко опускает нас на землю, как будто сходя со ступеньки: он словно всю жизнь летал на сандалиях Гермеса. Но, несмотря на начавшиеся хрипы, он не отпускает меня сразу.

– Спасибо, – говорю я еще раз. – Надеюсь, я смогу побольше вложиться на следующем Подвиге.

Темные глаза Зэя – вблизи они светлее, с золотисто-коричневыми полосками, идущими от зрачков, – остаются серьезными.

– Ты отлично справилась. Я поборник Разума, а ты…

Кажется, он осознает, кому