Кремлевский кудесник - lanpirot

Я улыбнулся этим своим мыслям и вновь уставился в окно, пытаясь угадать конечную точку нашего маршрута. Мы ехали по московским улицам куда-то в сторону Северного административного округа по Ленинградскому проспекту. Я заметил мелькнувшую мимо станцию метро «Сокол», после которой мы свернули на Ленинградское шоссе.

Съехали с Ленинградки мы на Флотской улице и остановились перед комплексом 2−4-х этажных зданий с приятной глазу коричнево-бежевой отделкой, огороженных высоким забором. Кое-где виднелись желтые таблички с предупреждающими надписями: 'Запретная зона. Проход (проезд) запрещен (закрыт).

Но машину, на которой мы прибыли, без проблем пропустили на закрытую территорию, когда Руслан предъявил суровому охраннику свой пропуск.

— Серьезно тут у вас, — произнес я, когда мы въехали за ограду и остановились у центрального входа.

— А ты как думал? — усмехнулся Руслан. — Фирма веников не вяжет!

На большой вывеске над входом я вслух прочитал:

— «Российский институт стратегических исследований»? Это же…

— Бывший «НИИ разведывательных проблем ПГУ КГБ СССР», — как будто угадав мой следующий вопрос, пояснил Руслан, распахивая дверь микроавтобуса и готовя кресло-каталку.

Внутри института царила атмосфера консервативной научной основательности и строгие «возвышенные» лица людей «от науки» в коридорах. Но, неожиданно для меня, Руслан повез каталку вниз, в подвальное помещение, которое оказалось вовсе не мрачным пыточным подземельем, наследием «страшного и ужасного» КГБ, а современным, блестящим сталью, стеклом и огромными мониторами продвинутым технопарком.

А за бронированной дверью с биометрическим замком скрывалась лаборатория Гордеева — настоящий футуристический оазис, резко контрастирующий с казенными стенами НИИ.

Пока Гордев закатывал меня внутрь, я не выдержал и спросил:

— Руслан, откровенно. Почему именно здесь? Ведь ты вполне мог устроиться и поближе к центру?

Руслан на мгновение остановил инвалидную коляску, его взгляд стал рассеянным, будто он заглянул куда-то вглубь себя.

— Мой дед работал здесь, — сказал он просто. — Еще в советские времена. С самого открытия. Решал свои, как он говорил, «особые задачи». Он пропадал здесь сутками. Для меня этот институт всегда был местом силы, храмом науки, пусть и очень специфической. — Он обвел рукой лабораторию. — Когда мне понадобилась серьезная база, я тоже решил устроиться здесь… Я обратился к президенту — ведь именно он является учредителем РИСИ. И мне пошли навстречу — предоставили те же помещения, где работал мой дед. Символично, правда? Я, как бы продолжаю его дело. Только мои «особые задачи» теперь немного другие…

Я кивнул, глядя на мерцающие огоньки сложной аппаратуры, на десятки различных мониторов и индикаторов. В этих стенах, пропитанных историей и секретами, его слова действительно звучали символично. Гордеев вновь тронул коляску, и мы двинулись дальше, вглубь лаборатории.

Он провез меня мимо рядов сияющих приборов в ту часть подвала, которая больше напоминала не научную зону, а комфортабельные жилые апартаменты. Мы проехали через уютную гостиную с мягкими диванами, телевизором и даже небольшой кухней-нишей, а затем свернули в коридор, где по обеим сторонам располагались двери.

Руслан остановился у одной из них и распахнул ее, показав просторную, почти роскошную больничную палату, набитую сложным, футуристическим на вид оборудованием.

— Вот здесь тебе и придётся проводить большую часть своего времени, — сказал Руслан, закатывая меня внутрь. — Не пугайся вида аппаратуры, большую часть дней она будет молчать. Считай это своим личным пятизвездочным номером с усиленным сервисом. Я, кстати, — он указал большим пальцем через стену, — практически тут же и живу, в соседнем блоке. Так что скучать не придется.

Я оглядел помещение, пытаясь совместить в голове образ секретного института и этот невероятный подземный техно-отель.

— И кто же здесь будет со мной возиться? — поинтересовался я. — Твои коллеги-ученые с «возвышенными» лицами?

Руслан покачал головой, его выражение лица стало серьезным и немного отстраненным.

— Допуск в эту лабораторию имеют только несколько особо проверенных медработников и санитаров, а также пара уборщиц, которые прошли всевозможные проверки. Остальные сотрудники института даже не подозревают, что именно происходит за этой бронированной дверью. Им известно лишь то, что я веду здесь некие «закрытые исследования».

Он сделал паузу, подошел к одному из мониторов и провел рукой по его холодному корпусу, нажимая кнопку питания.

— И да, все мои исследования, — его голос стал тише, но приобрел металлические нотки, — курируются спецслужбами и строго засекречены. Так что, — он обернулся ко мне с легкой, но безжалостной улыбкой, — добро пожаловать в самое сердце государственной тайны. Теперь ты ее часть.

— Ну что ж, — я вздохнул, и шевельнул левой кистью в знак согласия, — так тому и быть.

— Подожди минутку, — произнёс он, глядя на свои жутко престижные котлы, — сейчас тобой займутся и устроят. А после мы с тобой поедим и немного отметим наше обоюдовыгодное сотрудничество.

Не прошло и пяти минут, как в палату бесшумно вошли двое — женщина в белом халате с невозмутимым, почти ледяным лицом и мощного вида санитар, с внимательными умными глазами. Они не суетились, двигаяськак хорошо отлаженный механизм, без лишних слов.

Меня быстро и профессионально переложили на функциональную кровать, ловко переодели в новую больничную пижаму и подключили к части аппаратов, которые тут же начали тихо гудеть и выводить на экраны зеленые кривые моих жизненных показателей. Руслан тем временем куда-то исчез, оставив меня на попечение этой предельно компетентной пары.

Медсестра, представившаяся Анной, тут же начала брать у меня кровь на анализы. Пусть я ничего и не чувствовал, но видел, что ее действия были точными и быстрыми — никакой суеты. Санитар, представившийся Петром, между делом поправил подушки и проверил подключение какого-то датчика.

— Не переживайте Владимир, здесь с вами всё будет в полном порядке, — произнесла Анна, и в ее голосе звучала железная уверенность в собственных словах. Видимо, репутация у Руслана среди обслуживающего персонала была неимоверно высокой.

Когда все процедуры были завершены, они так же бесшумно удалились, оставив меня наедине с мерцающими огнями и тихим гудением техники. Я лежал и вновь смотрел в потолок, пытаясь осознать весь абсурд происходящего со мной. Из глубокой ямы отчаяния я каким-то фантастическим образом угодил в эпицентр какой-то новой невероятной и строго засекреченной реальности.

Вскоре вернулся Руслан, с ещё дымящейся горячей пиццей в картонной коробке.

— Ну что, обживаешься? — весело спросил он, ставя коробку на выдвижной столик у моей кровати. — До обеда еще далеко, поэтому маленький перекус нам не