Ее имя ярость - Эмили Варга

Анам и осматривал ее на наличие ран. Его я опасалась, поскольку он умел быстро сориентироваться на тренировочном плацу и использовать слабости противника против него самого. Он, в свою очередь, посмотрел на меня оценивающим взглядом, как будто я была тем самым уличным головорезом, который тащил Анам. Тишк подозревал все на свете.

В ответ на недоверчиво-хмурый взгляд я одарила его лучезарной улыбкой:

– Я сделала то, что на моем месте сделал бы любой: я увидела, как два хулигана тащили Анам, и должна была ей помочь. – Я кивнула в сторону Анам. – Мы только познакомились, но я сразу вас узнала. Очень рада, что смогла помочь.

Анам улыбнулась и потянулась к моим рукам. Она сжала их в своих, затем притянула меня в объятия. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы отреагировать, и, пока мои руки безвольно висели вдоль тела, она крепко обнимала меня. Прошло много времени с тех пор, как меня кто-нибудь обнимал, – за исключением того момента, когда я обняла свою бабушку, – но даже теперь я чувствовала себя скованной, а объятие ощущалось вынужденным. На глаза навернулись непрошеные слезы, и я с трудом сглотнула. Что со мной не так?

Доброта была соблазнительной. Будучи Санайей, я могла притворяться доброй, говорить, что совершаю хорошие поступки по доброте душевной – а не потому, что хочу уничтожить ее брата. Но месть приносила гораздо больше удовлетворения. Мазин определенно не был добрым, когда запер меня в самой страшной тюрьме империи. И сейчас доброта мне не поможет.

Я высвободилась из объятий Анам с дружелюбной улыбкой на лице:

– Я с первой же нашей встречи почувствовала, что мы с тобой очень близки.

В ее глазах промелькнула искра тепла. Я знала ее, знала, как одиноко ей жилось во дворце без кого-либо, кроме брата, и решила этим воспользоваться.

– Я не могла просто смотреть, как тебя похищают. Я должна была что-то предпринять.

– Но ты рисковала собой ради меня, и это похвально. – Она посмотрела на своего стражника. – Не так ли, Тишк?

Он открыл рот, чтобы ответить, и теперь, когда его подозрения насчет меня частично рассеялись, его плечи немного расслабились, но голос, который ответил, принадлежал не ему.

– Это действительно похвально.

Я прикрыла глаза, мои веки трепетали. Этот низкий рокот всегда был способен поставить меня на колени. Но на этот раз я подготовилась к встрече с ним, рассчитывала, что он придет. Я повернулась к нему лицом, поправила бусинки на своем камизе и подняла глаза, чтобы встретиться с ним взглядом.

Маз выглядел безупречно. Как обычно, он был одет во все черное, золото на его шервани поблескивало. Волосы, которым солнце придавало чуть более светлый оттенок, были зачесаны назад и аккуратно лежали идеальными густыми волнами. Я вспомнила, как перебирала его волосы пальцами, когда он лежал в моей постели и мы говорили обо всех наших мечтах. Я вспомнила, как победила его на тренировочном ринге, и это был единственный раз, когда я заметила выбившуюся прядь. Под его мрачным взглядом я растянула губы в широкой улыбке. На его челюсти подергивался мускул, и он, казалось, едва сдерживал себя, как шакал, осматривающий долину перед тем, как выбрать себе следующую добычу. Только здесь добычи не было. Тогда почему же я чувствовала себя загнанной?

– Похоже, мы должны поблагодарить вас, Санайя, – сказал Мазин, внимательно глядя на меня. Его голос звучал напряженно.

О, ты должен мне гораздо больше, чем эта благодарность.

Сейчас он не походил на того парня, которого я встретила у Касильдо. На этот раз в его глазах не было и тени грусти, его взгляд был поистине убийственным. Лицо омрачала ярость. В последний раз, когда я видела его таким, он был в моей комнате и говорил об императоре. Тех, кто украл его сестру, он заставит заплатить сполна.

– Дураб, Тишк. Соберите городскую стражу. Переверните базар вверх дном. Преступники не могли уйти далеко. Кто-нибудь в Басрале что-нибудь да знает.

– Да, господин, – ответил Дураб, сжимая в кулаке рукоять своего скимитара.

– И помните, – спокойно сказал Маз, глядя на двух стражников, – мою сестру похитили во время вашего дежурства. – Его рот скривился в усмешке. – Не разочаруйте меня снова. Найдите того, кто ее похитил. – На его скулах все так же играли желваки, а глаза сверкали.

Дураб и Тишк вздернули подбородки, на их лицах был написан стыд. Они кивнули и ушли, оставляя горячие следы на красной земле. Анам, Мазин и я остались одни.

– Спасибо, что спасли Анам, – тихо сказал Мазин. – Вы преуспели там, где мои собственные стражники потерпели неудачу. Мы в большом долгу перед вами.

– Ничего особенного, – сказала я. Я не была уверена, кем он был сейчас. Он был таким серьезным. Таким несгибаемым. Как будто на него легла тень и так и не покинула его.

– Для меня это значит очень много. – Он наклонил голову, не отрывая от меня глаз, и я почувствовала, как меня охватывает беспокойство: пока он наблюдал за мной, его взгляд оставался таким же убийственным.

– Мой брат прав. Ты была великолепна. Ты бы видел ее, Маз. Ну, не то чтобы я сама видела… – Анам скорчила гримасу. – Но я слышала ее. Она отбилась от воров и спасла меня.

– Вам удалось рассмотреть их? – Мазин посмотрел на меня испытующе, и под его пристальным взглядом я немного выпрямилась.

– Боюсь, что нет, – сказала я, качая головой с притворным разочарованием. – Было темно, и я больше сосредоточилась на том, чтобы помочь Анам.

– Их возраст? Какие-нибудь характерные шрамы или черты лица? Они были высокого роста? Как они были одеты?

– Брат мой! Перестань давить на нее, она ведь только что меня спасла. Мы должны как следует отблагодарить ее, а не допрашивать. Пойдем, Санайя. – Она взяла меня под руку и направилась к тонге[29], которая вместе с другими повозками ожидала ее на краю базара.

– Прошу прощения, – тихо сказал Мазин, шагая рядом со мной и подстраиваясь под мой темп.

Я закрыла глаза и наслаждалась рокотом этого голоса и тем, как он отдавался во мне.

– Вам не за что просить прощения. – Мой голос был бодрым, звонким, фальшивым. Но ведь и все, что я раньше знала о нем, тоже было фальшивым.

– Отобедайте с нами во дворце.

Я повернула голову, чтобы посмотреть ему в лицо, и от его властных слов у меня перехватило дыхание. Приглашение будто казалось поспешным, сделанным в последнюю минуту, но его лицо было серьезным, губы сжаты.

– Анам права, – продолжил он, склонив голову набок. – Мы должны отблагодарить вас как следует. Позвольте оказать вам