Ее имя ярость - Эмили Варга

– Сколько?

Он наклонил голову, его взгляд был направлен не на налетчиков, устроивших хаос в моей деревне, а куда-то еще, словно он вспомнил нечто, что предпочел бы забыть.

– Обычно их не больше дюжины. Налетчики редко работают большими группами, так трудно оставаться незамеченными.

– Откуда ты это знаешь?

– Потому что налетчики приходили и в мою деревню. И многих убили.

Я была так удивлена, что могла лишь схватиться за меч и беспомощно смотреть на Мазина.

– Я не знала.

Он покачал головой, словно отгоняя воспоминания:

– Это случилось много лет назад.

Из горящей хижины снова донесся крик ребенка.

– Но мы можем остановить их сейчас, – попыталась настоять я.

– Послушай меня, Дания, налетчики – настоящие дикари. – Маз схватил меня за плечи, и его длинные пальцы впились мне в руку. – Им все равно, кого убивать или калечить. Они думают только о себе. Если они возьмут над тобой верх, тебе конец.

– Значит, нельзя позволить им взять над собой верх, правильно? – Я стояла, вращая меч в руке. Я знала, какими будут последствия, если я не попытаюсь, и не была готова жить с этим.

Я вскочила на ноги и направилась к хижине, крики ребенка становились все громче. Двое мужчин стояли снаружи и смеялись, один даже ковырял в зубах. Я не колебалась. Если я буду колебаться, они могут позвать на помощь. И мне не нужно было обладать боевым опытом, чтобы понять, что я неплохо сражалась и с куда большим количеством противников одновременно.

Я подняла меч и взмахнула им, рассекая икру первому налетчику, который держал мешок. Он вскрикнул и выронил мешок, схватившись за ногу. Его друг резко повернулся ко мне. Он был молод, это было моей первой мыслью. Он был едва старше нас с Мазом. Слишком молод, чтобы совершать набеги на деревни и убивать детей. На нем была квадратная шапка, посеревшая и потрепанная, а одежда висела огромным мешком. Его меч покрылся ржавчиной, как будто Маз не ухаживал за ним, хотя из-за крови, размазанной на нем, выглядел гораздо более зловеще, чем мой блестящий и слишком чистый тальвар.

Он улыбнулся, как будто его товарищ по налету не выл на земле, держась за окровавленную ногу с перерезанными сухожилиями:

– Ты собираешься сразиться с нами, малышка? Это будет весело!

Он бросился на меня, но я была готова. Я развернулась и занесла клинок за спину, после чего рубанула его по вытянутой руке. Он испуганно вскрикнул:

– Ах ты дрянь!

– Мне казалось, ты придумаешь что-нибудь более изощренное, раз уж я пустила тебе кровь. – Я кивнула на струйку, стекающую по его руке.

– Деревенская девчонка, к тому времени, как мы закончим, от тебя ничего не останется!

Второй налетчик уже стоял, направив на меня свой окровавленный меч:

– Тебе не справиться с нами обоими в одиночку.

– Ей и не придется.

Позади меня раздался низкий голос Маза, и, хоть я и не хотела этого признавать, он был подобен поднимающему меня порыву ветра в пустыне. Раньше мы никогда не были по-настоящему на одной стороне. Мы тренировались, сражались и проливали кровь друг друга снова и снова. Но теперь я это почувствовала. Я знала, что он не оставит меня сражаться в одиночку.

– Как трогательно. Два деревенских ребенка, которых мы сегодня сможем убить.

Как будто мы делали это раньше, как будто мы отрабатывали это тысячу раз, мы с Мазом стали обходить налетчиков с обеих сторон, словно в танце.

Я набросилась на того, что помоложе, отражая его клинок ловкими ударами. Меня переполнял адреналин, и с каждым успешным парированием я чувствовала себя все смелее и увереннее. Это ничем не отличалось от тренировочного поля, где я была лучше всех. Налетчик бывал в бою и раньше, но я была лучше подготовлена, и это было заметно. Мне удалось нанести ему еще один удар, скользнув мечом по его плечу, а затем я снова попала ему в бок. Он взвыл и стал еще более непредсказуемым, а моя уверенность росла. Он был в моих руках, и я собиралась сделать так, чтобы он больше никогда не совершал набегов на другие деревни.

Но когда дым от горящего дома сгустился вокруг нас, воздух огласился криком ребенка. Тот мальчик все еще был в доме. Я споткнулась и пропустила следующий удар. Меч налетчика задел ребро моей ладони, и я вскрикнула, когда лезвие рассекло мне кожу и хлынула кровь.

– Дани! – крикнул Маз, сражаясь с раненым налетчиком.

Но я потеряла инерцию. Юный налетчик снова двинулся вперед, его уверенность возросла. Меня окружили крики. Если я не доберусь до ребенка, он умрет. Но если я не отражу клинок налетчика прямо передо мной, умру я. Я подавила разочарование, от невозможного выбора в моей груди образовался узел. На тренировочном поле были только я и меч. Но именно это и имел в виду Баба, когда говорил, что битва – это другое. Он был прав: дело не в мастерстве, а в том, что происходит, когда инстинкт берет верх, в том, в каком направлении двигаются твои ноги. Главное – сердце.

Я бросилась на налетчика, надеясь застать его врасплох. Наши мечи скрестились, и я надавила на него, отчего он потерял равновесие и упал в грязь. Он снова занес меч, но я опустила свой с такой силой, что выбила клинок у него из рук. Он уставился на меня, разинув рот.

– Ты всего лишь девчонка, – сказал он, глядя мне в лицо такими же молодыми глазами, как у меня. – В тебе нет духу убивать.

Я посмотрела на его окровавленный нож, валявшийся в грязи, а потом на дом, который он поджег:

– То, что я девчонка, никогда не мешало мне ударить ножом того, кто этого заслуживает. Сегодня вам не повезло с выбором деревни для налета.

Он попытался откатиться в сторону, но я уже опускала меч, пронзая его живот, вонзая лезвие в его кожу и чувствуя, как мой собственный желудок сжимается, когда я ощутила, как его внутренности поддаются моему клинку. Он рухнул в грязь, и жизнь покинула его.

Позыв к рвоте был таким сильным, что я чуть не извергла все свои внутренности на дергающийся труп. Но у меня не было времени размышлять о том, что я сделала.

– Маз! – крикнула я, указывая на дом.

– Иди! – крикнул он в ответ. – Я найду остальных налетчиков!

Налетчик, с которым сражался он, лежал на земле, истекая кровью. Маз посмотрел в сторону остальной части деревни, а я вбежала в горящий дом. Крыша была охвачена огнем