Хейтер из рода Стужевых, том 3 - Зигмунд Крафт

«Успокойся. Сейчас главное — взять себя в руки. А потом… потом разобраться с Алексеем. Что он знает об этой ситуации, как относится к Водяновой… Наверняка эта наивная дура решила поиграть в кукловода, поверила в свои силы. Да вот только не её это уровень, она не справится, это очевидно. Не напрямую же она договорилась со Стужевым, введя его во фракцию?»

Она тихо засмеялась, настолько эта мысль была абсурдна. А вместе со смехом ушла напряжённость.

План выстраивался в её голове мгновенно, отточенный годами интриг. «Нужно прощупать почву. Узнать, насколько он в курсе происходящего. И насколько… готов идти на контакт со Светой».

Татьяна расправила плечи, и её лицо вновь стало бесстрастной маской. Она без труда найдёт способ поговорить с Алексеем. Лично. И тогда станет ясно, кто кого в этой партии сделал следующей разменной фигурой.

Глава 15

Воздух в кабинете Максимилиана был густым и неподвижным, пахнул дорогой кожей, старым деревом и безраздельной властью. Глухие стены из чёрного мрамора поглощали любой звук снаружи, а за тонированными стеклами медленно гас тамбовский вечер. Это была его крепость, его официальная резиденция в одном из престижных бизнес-центров города.

Я только что вошёл в это помещение, готовый ко всему. Один воин в логове врага. Но я не боялся, знал, что смогу довести дело до конца. Хоть и физически чувствовал давление обстановки, это заставляло меня быть еще более собранным и точным.

Света, стоявшая у панорамного окна, обернулась. Её взгляд был спокоен и нейтрален, что неудивительно. Здесь она хозяйка, а не десант на вражеских землях, как в академии.

— Максимилиан, это Алексей. У него есть соображения по нашему общему плану. Я считаю, тебе стоит его выслушать.

Её брат, восседающий в массивном кресле за столом из чёрного дерева, не поднялся. Он его холодный, оценивающий взгляд давно впился в меня, стоило только войти.

— Рад познакомиться лично, Алексей Платонович, — благосклонно сказал он и кивком указал на кресло напротив.

Я принял предложение, стараясь дышать ровно.

— Максимилиан, спасибо за уделённое время. Речь, разумеется, о предстоящем «спектакле» с Огневым, — начал я, положив руки на подлокотники.

— Я слушаю, — его голос был ровным, уверенным, как с равным. Чистая деловая беседа, и мне такое начало нравилось.

— Ваш план безупречен в тактике, но имеет одну стратегическую уязвимость — точку проведения. Вы предполагаете территорию, на которой имеете власть — бойцовский клуб. Вот только — разве это всё, что требуется? Я же считаю, что здесь, в Тамбове, у вас связаны руки. А потому представление может провалиться, не достигнув финальной точки.

Брови Максимилиана медленно ползли вверх.

— Громкое заявление, — хмыкнул он. — Обоснуйте. Почему у меня связаны руки, по вашему мнению?

— Местные власти, — улыбнулся я, светясь уверенностью, — которые могут проявить инициативу. Наверняка вы в курсе того, как была замята история с кражей у меня крупной суммы денег.

Максимилиан понимающе кивнул, делая вид, что готов слушать меня дальше. Света задумчиво нахмурилась — она была прямым свидетелем тех событий. Раз сейчас молчит, значит, её брат в курсе той истории и её подробностей.

— Например, мой родной Козлов, там лишних переменных нет. Только вы. Ваша власть там безоговорочна, как должностного лица клуба. Это стерильная операционная среда. Да и мне будет куда спокойнее в тех краях. Меньше волнений — лучше результат.

Он помолчал, переваривая. В кабинете было слышно, как тикают наверняка дорогие часы на стене.

— Огнев не дурак, — Макс покачал головой. — Он почует неладное, если его повезут за тридевять земель. Два часа на автомобиле по трассе скрыть невозможно. Он позвонит отцу, а если мы отберём телефон или заглушим связь, это также лишь усугубит ситуацию.

— Он ничего не почует, — твёрдо сказал я. — К тому же, его смартфон останется здесь, в Тамбове. В комнате общежития. Уверен, отнести его обратно труда не составит. Для внешнего мира он будет находиться именно здесь. По поводу самого Михаила…

Я сделал паузу, нагнетая обстановку и улыбнулся.

— Его можно усыпить в машине. Он подумает, что просто заснул, укачало, перенервничал. Для него это обычное состояние в последнее время, если вы понимаете, о чём я. Сейчас темнеет рано, он не заметит по виду за окном — восемь вечера или десять. Михаил будет считать, что всё время был в Тамбове. Для него всё будет выглядеть естественно. Он узнает, что находился в Козлове, только когда окажется вновь в Тамбове, а дело уже будет сделано, ничего не получится исправить. Да это уже окажется не столь важным в тот момент. Ведь важна сама запись и мои показания.

Максимилиан посмотрел на меня ещё несколько секунд, затем его взгляд скользнул к Свете, которая молча наблюдала за нашим разговором, и вернулся ко мне.

— Звучит логично, — произнёс он, наконец. — Вы меня убедили. Но план потребует доработки, а на это нужно время.

— Михаила и так необходимо подвести к нужной мысли, — Светлана отошла от окна и положила руку на плечо брата. — Это тоже время, мы ничего не теряем.

Я кивнул, ощущая облегчение. Всё прошло гладко, даже лучше, чем я ожидал.

Переговоры, по сути, были завершены. Мы обговорили ещё пару деталей, после чего я ушёл.

Мой гениальный план ещё на шаг приблизился к своей реализации.

Интерлюдия

Дверь кабинета мягко закрылась за Алексеем, и тишина, на мгновение нарушенная его уходом, вновь обрела свою плотную, незыблемую власть. Максимилиан не двигался несколько секунд, лишь его пальцы медленно барабанили по полированной поверхности стола. Потом уголки его губ поползли вверх, складываясь в выражение глубочайшего удовлетворения.

Он перевёл взгляд на Свету, которая все так же стояла рядом с ним и, скорее всего, ждала похвалы. Что ж, он не собирался разочаровывать любимую сестру.

— Браво, дорогая, — его голос прозвучал тепло и почти ласково, резко контрастируя с холодным тоном, которым он вел переговоры. — Ты приняла верное решение, начав работать со Стужевым напрямую. Он только несколько дней назад вошёл