Ярость светила - Эдуард Сероусов

Малкольм и несколько ключевых членов движения удалились в отдельное помещение для продолжения разговора. Она не могла слышать, о чём они говорили, но видела, что дискуссия была напряжённой, с активной жестикуляцией и серьёзными выражениями лиц.

Выйдя из здания, Серена направилась к остановке общественного транспорта, сохраняя спокойное выражение лица, хотя внутри она была глубоко встревожена. Она должна была как можно скорее передать собранную информацию Киану и, через него, официальным органам безопасности.

Однако она не заметила, что за ней наблюдают. Двое молодых людей из внутреннего круга "Новых Ноевых" следовали за ней на дискретном расстоянии, их глаза были холодны и подозрительны.

Орбитальная станция "Кассандра" представляла собой впечатляющее достижение человеческой инженерной мысли. Огромная конструкция, состоящая из центрального хаба и нескольких протяжённых модулей, вращалась вокруг своей оси, создавая искусственную гравитацию для комфорта экипажа. Солнечные панели, похожие на гигантские крылья, поворачивались, отслеживая Солнце для максимального сбора энергии.

Для Элайджи Хокинса, который последний раз был в космосе более десяти лет назад, прибытие на станцию стало смесью профессионального любопытства и личного беспокойства. Он наблюдал за своим сыном, когда их транспортный шаттл завершал стыковку. Киан выглядел совершенно спокойным, словно ежедневно путешествовал в космос. Его внимание было полностью сосредоточено на планшете, где он продолжал работать над своими квантовыми алгоритмами, несмотря на перегрузки во время взлёта и невесомость во время полёта.

– Стыковка завершена, – объявил пилот. – Добро пожаловать на "Кассандру", доктор Хокинс, мистер Хокинс.

Полковник Ли лично встречал их в стыковочном шлюзе. Его высокая фигура в темно-синей форме Космического Агентства выглядела внушительно.

– Доктор Хокинс, рад видеть вас лично, – он пожал руку Элайдже, затем повернулся к Киану. – И вас, мистер Хокинс. Ваша работа по квантовой запутанности произвела фурор среди наших учёных.

– Спасибо за приглашение, полковник, – ответил Элайджа. – Где доктор Новак? Я думал, она встретит нас.

– Она в своей лаборатории, заканчивает подготовку оборудования для ваших экспериментов, – объяснил Ли. – Попросила передать, что встретит вас там через полчаса. А пока я покажу вам ваши каюты и проведу краткий инструктаж по безопасности.

Пока они шли по коридорам станции, Ли негромко продолжил:

– Должен предупредить вас, обстановка на станции… напряжённая. После последней солнечной вспышки я обнаружил признаки несанкционированного доступа к системам безопасности. – Он понизил голос ещё сильнее. – Я подозреваю, что на борту есть агенты Монтгомери.

Элайджа нахмурился.

– Вы принимали какие-то меры?

– Усилил протоколы безопасности, заменил некоторых сотрудников, установил дополнительные системы мониторинга. – Ли выглядел серьёзно. – Но я не могу проверить каждого члена экипажа или заменить всех подозрительных без прямых доказательств. Это создало бы панику и нарушило работу станции.

– Понимаю, – кивнул Элайджа. – Мы будем осторожны. Особенно с данными о квантовых щитах.

– Именно, – согласился Ли. – Лаборатория доктора Новак теперь имеет особый уровень защиты. Доступ только для вас троих и меня. Все данные хранятся в изолированной системе, без подключения к общей сети станции.

Они достигли жилого сектора, и Ли показал им их каюты – небольшие, но функциональные помещения с основными удобствами.

– Устраивайтесь. Через полчаса я пришлю сопровождающего, который проводит вас в лабораторию доктора Новак. – Он сделал паузу. – И ещё раз – будьте бдительны. Не обсуждайте детали проекта в общих помещениях и не доверяйте незнакомым членам экипажа.

Когда Ли ушёл, Элайджа повернулся к сыну.

– Ты слышал полковника. Нужно быть осторожными.

Киан кивнул, не отрываясь от своего планшета.

– Я установил дополнительные протоколы шифрования на всех наших устройствах. Любая передача данных будет защищена квантовым ключом. – Он поднял взгляд. – Однако я не понимаю мотивации потенциальных шпионов. Проект квантовых щитов направлен на спасение всего человечества. Какой смысл саботировать его?

Элайджа вздохнул. Иногда его поражала наивность Киана в вопросах человеческой психологии.

– Дело не в саботаже как таковом, Киан. Вайс и Монтгомери не хотят остановить проект. Они хотят контролировать его. – Он сел на край кровати. – Представь, что квантовые щиты действительно работают, но только избранные знают, как их активировать и управлять ими. Это даёт огромную власть.

Киан обдумал эту идею, его лицо выражало искреннее недоумение.

– Это… нелогично. Эффективность щитов не зависит от того, кто ими управляет. Их цель – стабилизировать солнечную активность и защитить Землю.

– Для тебя и для меня – да. Но для людей вроде Вайса всё сводится к контролю и власти. – Элайджа покачал головой. – В любом случае, давай придерживаться мер предосторожности. Наша цель – разработать рабочий прототип квантового щита, а не разбираться в политических интригах.

Полчаса спустя молодой офицер проводил их в лабораторию доктора Новак, расположенную в научном модуле станции. Просторное помещение было заполнено высокотехнологичным оборудованием, голографическими проекторами и странными устройствами, назначение которых было непонятно даже Элайдже.

Ясна Новак стояла у центрального терминала, её короткие светлые волосы были взъерошены, словно она то и дело пропускала их через пальцы в моменты интенсивной концентрации.

– Наконец-то! – воскликнула она, увидев вошедших. – Я уже думала, вы решили сначала совершить экскурсию по всей станции.

– Рад видеть вас, доктор Новак, – сухо ответил Элайджа, уже привыкший к её прямолинейности. – Полковник Ли проводил небольшой инструктаж по безопасности.

– Ах да, его паранойя относительно шпионов, – отмахнулась Новак. – Хотя, должна признать, после попытки взлома моих файлов я стала относиться к этому серьёзнее. – Она перевела взгляд на Киана. – А вот и молодой гений! Ваши идеи о тройной квантовой запутанности – это именно тот прорыв, который нам был нужен.

Киан моргнул, слегка смущённый прямым комплиментом.

– Моя модель всё ещё требует экспериментального подтверждения, – осторожно ответил он. – Теоретические расчёты показывают высокую вероятность успеха, но…

– Теория без практики мертва, да-да, – перебила его Новак, жестом приглашая подойти ближе к центральному столу. – Именно поэтому вы здесь. Смотрите.

Она активировала голографический проектор, и над столом возникла детальная модель квантового резонатора – сложного устройства, состоящего из кристаллической структуры, окружённой системой электромагнитных катушек и квантовых процессоров.

– Это последняя версия моего прототипа, – объяснила Новак. – Он способен генерировать стабильное квантово-запутанное поле в радиусе ста метров. Но для воздействия на солнечную плазму нам нужен радиус в миллионы километров. – Она посмотрела на Киана. – И вот тут ваша модель естественной квантовой запутанности между Солнцем и Землёй становится ключевой. Если мы сможем "подключиться" к этой предсуществующей связи…

– Мы можем использовать её как канал для нашего воздействия, – закончил Киан, его глаза загорелись интересом. – Вместо создания новой квантовой связи, мы усиливаем и модулируем уже существующую. Это… – он задумался, подбирая слово, – элегантно.

– Именно! – воскликнула Новак с несвойственным ей энтузиазмом. – Элегантность решения всегда была признаком его истинности. – Она активировала новую проекцию, показывающую модифицированную версию резонатора. – Я уже начала адаптацию прототипа