Как вы здесь оказались, мисс Гроуэл?! - Наталия Ники

— Это плохо, — прошептал Ник, его лицо было бледнее мела. — Их там много. И они знают, что мы здесь.

— Сколько всего человек работало на фабрике? — прошептала я.

— Около трехсот, — бросил он, осматривая панель с рычагами, справа от ворот.

— Бесполезно, — покачал головой Ник, двумя пальцами вытаскивая провод. — Все сломано, заблокировать вход не удастся.

Дверь содрогнулась от очередного мощного удара, не закрепленная штырями сверху, она была готова вот-вот открыться.

— Нужно торопиться! Где вход в лабораторию, Марта? Скорее же.

Место, где был вход, я помнила отлично. В прошлый раз меня выкинуло в зону разгрузки, возле единственной неоштукатуренной стены. Я подбежала к ней, пытаясь найти хоть какие-то следы тайного входа.

— Не знал про тайный вход, — пробормотал граф, зажигая фонарь и осматривая кирпичную кладку стены. — Хотя не удивительно. Видимо, проход сохранился из старых времен, потому что при перестройке фабрики эту часть рабочие не трогали.

Желтое пятно выхватило тонкую щель на старой кладке, куда едва можно было просунуть нож. Я задумчиво поковыряла ее пальцем. А в это время, на другом конце зала входные ворота содрогнулись от удара, более сильного, чем все предыдущие.

— Как ее открыть? — отрывисто спросил он, обводя пальцами контуры скрытого дверного проема.

Хороший вопрос. Стена казалась монолитной, ни рычага, ни кнопки рядом не было. Несколько долгих минут, я безрезультатно ощупывала стену дрожащими пальцам, в то время, как за воротами зала нарастал гул, словно там уже собралось целое море обреченных. От волнения никак не получалось сосредоточиться. Граф же заметно нервничал, постоянно поворачиваясь в сторону ворот в Зал Приемки.

Один из кирпичей показался мне чуть темнее. Ни на что не надеясь, я нажала на него.

Раздался скрип, и часть стены бесшумно отъехала в сторону.

В этот миг с грохотом распахнулась входная дверь в зал, и лавина искаженных тел обрушилась внутрь. Не в силах отвести взгляд, я заметалась, не зная, куда мне бежать. Стальная рука сжалась на предплечье и рванула меня в проем.

— Скорее! Закрывай! — прокричал мне граф в лицо.

Очнувшись, я нащупала изнутри рычаг и дернула. Дверь захлопнулась, скрыв за собой надвигающиеся фигуры искаженных.

— Пойдемте, Марта, — граф чуть помедлил, слушая, как тела снаружи глухо бьются о преграду, и направился к выходу из кладовки. Сразу сориентировался, куда попал. — Дверь задержит их, но не стоит надеяться, что надолго. Скорее всего, они просто снесут стену.

Мы вышли в коридор. Казалось, что все осталось таким же, как и было прошлый раз: каменный пол, треск электрических ламп. Вдруг рядом за стеной раздались глухие удары и злобное рычание. Я подпрыгнула на месте, покрываясь ледяным потом, а сердце всполошено заколотилось в груди.

— Тише, Марта, — прошептал он. — Это Вофе.

Меня затрясло, и я рассмеялась. А потом поняла, что рыдаю. В мрачном коридоре с голыми неприютным стенами я горько плакала, громко хлюпая носом и некрасиво размазывая слезы по щекам.

Вдруг теплые твердые руки обхватили меня и прижали к себе.

— Все будет хорошо, — прошептали мне в висок, обдав запахом леса.

Вспомнилось, как пах влажной древесиной и сосновыми ветками лес под Вилемсом, где я шла в поместье всего месяц тому назад. С тех пор, казалось, прошла целая жизнь.

— Вофе не опасен. Он… заперт.

Я все рыдала, не в силах остановиться. Потом Ник, спокойно и твердо отстранил меня. Я потянулась обратно, за спасительным теплом, но положил мне руку на плечо.

— Придите в себя, Марта. Слезы все равно не помогут — Насмешливо прошептал он, а в его глазах было сожаление, которое хлестнуло меня сильнее любого хлыста. — Мы просто должны делать все, что можем.

* * *

— А ваше лекарство вообще работало?

— М-м? — Ник, замерший над столом, повернулся. Он услышал меня только со второго раза, когда я настойчиво повторила вопрос.

Уже час он творил свое научное колдовство: что-то растирал в фарфоровой ступке, добавлял в колбы, прокаливал тигель в печи, снова размельчал. Постоянно подносил к свету керосиновой лампы пробирку и что-то встряхивал, наблюдая за осадком.

Если сначала я пыталась хоть как-то вникнуть в происходящее, то потом просто смирилась. Со всей дерзостью заняла кресло возле письменного стола, где в идеальном порядке, листочек к листочку, лежали бумаги. Лаборатория была небольшой, оборудованной темной деревянной мебелью и многочисленными полками, уставленными склянками с реактивами. В центре стоял большой П-образный стол, заставленный посудой для опытов, в углу пыхтела муфельная печь. Низкие лампы в темных абажурах нависали над столешницей, отбрасывая таинственные тени.

Эта лаборатория мало чем отличалась от подобных на фабрике, если бы не черный массивный котел с плотно завинченной крышкой, бока которого опоясывали несколько витков фосфоресцирующих рун.

«Неужели так выглядит магия?» — подумала я.

За тот час, что мы были здесь, мой страх отступил. Я почти перестала вздрагивать, когда периодически долетал из коридора тяжелый глухой удар, а потом душераздирающий вопль.

— Был ли хоть один выздоровевший?

— Был, — проговорил граф, не отрываясь от колбы с сиреневой суспензией. — Но неустойчивые. Несколько пациентов погибли. За одним мы наблюдаем.

— Вы заражали работников фабрики?

— Нет, конечно! Мне доставляли зараженных из Лиры.

— А та девушка?

— Вот она, как раз и дала хорошие результаты.

— Но не жестоко ли держать ее вместе с Вофе?

— У вас устаревшие данные, мы подняли ее наверх. Но сейчас она, наверное, бродит с остальными зараженными. Джон должен был следить за ней.

Внезапно граф открыл котел, ранее привлекший мое внимание. Оттуда клубами повалил зеленый, мерцающий дым. Я поддалась ближе, но почувствовала, как нагрелись бусы на моей шее. Те самые, из Алого глаза, что я купила в лавке госпожи Авьер, и носила, не снимая. Они нагрелись и покрылись мелкими капельками. Красный огонь, что пылал в них, разгорелся еще сильнее, а сами они стали горячими, почти нестерпимыми для кожи. Такие камни, как Алый глаз, считались усилителями магии, именно потому они были столь редкими. Видимо, так минерал просто среагировал на волшебство.

Недолго думая, я стянула их и сунула в карман, а в следующую секунду граф поднес длинную узкую стеклянную трубку-адсорбер, и дым втянулся в нее, словно живой. Потом, когда котел