Император-беглец. Наемник - Виталий Свадьбин

с преломляющимися стволами, что-то вреде механизма охотничьего ружья в 20–21 веках. Первый такой пистолет изготовит оружейник Иоганн Кристоф Питер после 1780-го года. Именно такой пистолет я считал наиболее надёжным. В нём использовалась вставляемая камора, которая имела заряд: порох и пулю. Принцип входа каморы в ствол по принципу скользящего затвора. Такой способ позволит увеличить скорость зарядки, оградит пороховой заряд от влаги. А ещё такие заряды можно носить в специально сшитом поясе, что-то вроде патронташа[1] в моём прошлом времени для охотников. При таком подходе можно смело пользоваться нарезным оружием, что опять же увеличит дальность и точность выстрела. В прошлом времени я не раз видел охотничьи ружья, переделанные под обрез, даже двустволки. Далеко из такого не сможешь попасть, но ведь пистолет — это оружие ближнего боя. Потому я и заглядывал во все оружейные мастерские и лавки в поисках достойного мастера, который сможет мои мысли претворить в жизнь. В оружейной лавке я провёл более двух часов, разглядывая все экземпляры огнестрела. Ничего нового не нашёл, кроме нескольких пистолей с короткими стволами. У нас с Копытовым по паре таких уже имелась. Сейчас я в средствах не ограничен, потому купил двадцать три штуки, чтобы дополнительно вооружить всех моих бойцов, а то ходят с тяжёлыми пистолями длиной почти до полуметра. Покупку упаковали и пара подмастерьев взялась доставить пистолеты до таверны для испанского дворянина. Когда я уже вышел со своими парнями на улицу, один из пацанов, лет четырнадцати, меня догнал.

— Сэр, разрешите к вам обратиться? — спросил пацан.

Я повернулся к нему. Обыкновенный юноша, худосочный с рыжими волосами и веснушками на лице, глаза серые. Ростом невысок, от силы метр шестьдесят, хотя для его возраста вполне нормально, успеет вырасти.

— Кто ты, и чего тебе нужно? — спросил я.

— Я работаю подмастерьем у сэра Финна. Меня зовут Томас Финли, я очень способный, — пацан зачастил в разговоре, боясь, что я прогоню его.

— И чего ты хочешь, Томас Финли? — я даже улыбнулся, так забавно пацан морщил нос.

— Возьмите меня к себе ремонтировать оружие. Вам же нужен тот, кто будет следить за вашим оружием? Я буду делать всё очень аккуратно, вы не пожалеете.

Я пригляделся к пацану, глаза его сверкали, именно такие становятся знаменитыми оружейниками или мастерами в любом другом деле. Я прислушался к своим чувствам, внутри меня разливалось что приятное и тёплое. Опять интуиция?

— Чего ты хочешь на самом деле, мальчик? — всё же спросил я.

— Я хочу изобретать новое оружие. Но мастер Финн разрешает только делать детали. А старшими делает тех, кто старается ему угодить, — произнёс эти фразы Томас тихо, с какой-то грустью.

— Расскажи, что ты умеешь, — предложил я пацану.

— Мастер Финн подобрал меня восемь лет назад, когда бандиты ограбили и убили моих родителей. Я умею отличать оружейную сталь от простой, знаю, как работать в кузнице.

— Может ты знаешь, как устроена плавильная печь? — скептически спросил я.

— Да. Я даже нарисовал на бумаге схему, когда мастеру Финну ставили новую плавильную печь. А ещё умею ковать ножи, сабли и шпаги. Больше десяти раз такое делал. Мастер Финн меня хвалил, но на изготовление не поставил, считает, что я ещё не дорос. К тому же у него три сына, и они явно когда-нибудь займут место мастеров, — рассказал Томас.

— Я на обратном пути заеду, и мы поговорим об этом, — ответил я.

Развернувшись, мы пошли дальше, разглядывая вывески торговых лавок. По пути я размышлял о мальчишке. Мастер, который будет следить за оружием не помешает.

На следующий день мы выехали в имение барона, оно находилось в двадцати километрах от города. На воротах стоял охранник. Я не удивился, барон Клайв богат, а ценности требуется охранять. Мы подъехали к самым воротам, я рассматривал дом, хотя строение можно было назвать небольшим дворцом или маленькой крепостью. Спросив у охранника об управляющем, велел ему передать, что подъехал испанский идальго и желает встречи. Стражник свистнул кого-то из слуг и передал моё пожелание. Вскоре был получен ответ, нам предлагали пройти в дом. На крыльце нас встретил мужчина лет пятидесяти, довольно крепкий телом, но с седой головой и пышными бакенбардами на лице. Одет достаточно просто, но не бедно, так одеваются жители среднего достатка.

— Мне нужен управляющий барона Клайва, Энтони Райф, у меня к нему письмо.

— Я и есть мажордом Энтони Райф, — ответил этот мужчина.

Я подал ему письмо. Он распечатал его и внимательно прочитал.

— Здесь написано о каком-то «Испанце», — произнёс Энтони.

— Я, испанский идальго Хуан де Суньига, к вашим услугам, — представился я.

Энтони внимательно меня осмотрел и пригласил в дом, а вот моих парней проводили на кухню, под предлогом угощения, то есть покормить. Меня же мажордом проводил в библиотеку, достал вина и налил в бокалы. Предстоял серьёзный разговор. Мы сделали по несколько глотков, Райф решил, что время для разговора настало.

— Как к вам обращаться, сэр? Ко мне же можете обращаться по имени, я не отношусь к дворянскому сословию.

— Можете обращаться ко мне «кабальеро», — ответил я.

— Хорошо. Кабальеро, раз вас послал Фил Рич, значит вы в общих чертах знаете о нашей беде. Мой господин не хочет больше привлекать военных, они только всё портят. Потому решили обратиться к наёмникам. Рич гарантирует своей репутацией, что вы справитесь. Но остаётся риск, потери денег и невозможности возврата заложниц, — Энтони говорил негромко, даже с какой-то грустью в голосе.

— В моей работе всегда присутствует риск. Вы же меня не к молочнику посылаете, а к пиратам. Больше скажу, возможно, что над женщиной и детьми надругались и выкуп просто опоздал. Вы должны осознавать все варианты, плохие и хорошие, — жёстко произнёс я.

Энтони Райф вздрогнул, а в глазах его появилась влага. Он отвернулся, делая вид, что в глаза попал мусор. Через полминуты он успокоился и повернулся ко мне.

— Кабальеро, тогда дайте слово дворянина, что вы убьёте всех, кто причастен к непоправимой беде, — в этот раз мажордом смотрел каким-то жёстким взглядом.

— Я их всех убью при любом раскладе. Если получится безболезненно провести обмен золота на заложников, то я позже вернусь и убью всех до единого. В том вам моё слово. Моё воспитание не позволяет равнодушно смотреть на такие преступления, — ответил я