Цепь - Ришат Медхатович Мухтаров

– Ладно, с двоичностью разобрались. А почему коллапс?

– Не знаю. Наверное, просто слово понравилось. Он же у нас такой поэт. Слово красивое, вставлю, – снова пожал плечами Андрей. – Ну, или это гениально, а мы с тобой просто не понимаем какого-то скрытого смысла.

– Что скорей всего. Вон, я Воннегута тоже не понимаю. Хотя все говорят, что он мегакрут.

– Кого?

– Да там. Вот увидишь, через десять лет твой Колян станет звездой… Может даже с этой песней… А мы с тобой локти будем кусать.

– Ага. Друг другу.

Алиса и Андрей рассмеялись и вошли в раздевалку. Прозвенел звонок на урок. Все, кто был в раздевалке быстро побежали в холл, а потом на лестницу, рассыпаясь по кабинетам. Очень скоро Алиса и Андрей остались одни. Но они не спешили. Отличницу Алису ругать за опоздание на пять минут не будут. А троечнику Андрею было все равно.

Они прошли в дальний угол, неторопливо сняли куртки и повесили их на крюки.

– Так нам и надо будет, – Андрей обнял Алису за талию. Алиса положила руки ему на плечи. Они любили именно этот уголок. Единственное место в раздевалке, которое не просматривалось из коридора. – Какие же мы с тобой все-таки твари. Человек старается, мучается… А мы его за глаза грязью поливаем.

– Просто гниды.

– Гиены.

– Вонючки.

С каждым словом их лица приближались. Поцелуй. Долгий и нежный. О котором Алиса будет вспоминать весь следующий урок. Это тоже было традицией. Их личной традицией.

Со стороны донесся шелестящий звук. Как будто на пол упало сразу несколько курток. Алиса и Андрей отвлеклись друг от друга и повернули головы в сторону шума. Теперь до них доносились звуки какой-то возни. Очевидно, кто-то в соседнем ряду вешал упавшие куртки обратно и старался сделать это быстро.

– Кто там? – громко произнес Андрей.

Ему не ответили. Только послышались торопливые удаляющиеся шаги. Алисе в голову пришла неприятная мысль. Она быстро прошла вперед, выглянула из-за плотного ряда висящей верхней одежды и успела-таки разглядеть, как из раздевалки выбегает кто-то в мешковатом и темном. Выбегает, прихрамывая.

Олеся явно все это время подслушивала. А может и подсматривала. Умела она испортить момент.

– Пойдем. Пора уже, – сказала Алиса, стараясь не поднимать на Андрея глаза. Ей снова было стыдно. За сестру. И за то, что Андрею приходится во всем этом участвовать. Давно бы уже нашел себе кого-нибудь другого. Нет, возится с Алисой и с ее «поехавшей» близняшкой. Алиса думала, и искренне надеялась, что Андрей никогда не прислушается к этим ее мыслям.

Когда Алиса вошла в класс, Олеся как ни в чем не бывало сидела на своем месте. На заднем ряду в самом углу. Одна за партой. Как всегда. И даже не подняла глаза на сестру. Может Алисе показалось? Может там в раздевалке был кто-то другой? Но Алиса тут же сама себя укорила – не надо пытаться искусственно оправдать Олесю. Произошедшее вполне укладывалось в логику ее последних поступков.

Одноклассники встретили Алису возгласами:

– Не появилось ничего.

– Чистый.

– Кто сказал, что у нее круг?

– Как всегда.

Алиса уже давно догадалась, что одноклассники делают на нее ставки. Появится на ее лбу что-то или нет. Пока пессимисты всегда проигрывали.

Учительница русского языка Анна Владимировна, у которой отметина на лице появилась чуть ли не раньше, чем у остальных, успокоила шумящих школьников, спокойно попросила Алису садиться и продолжила перекличку. Алиса устроилась рядом со своей новой соседкой – Тоня встретила ее широкой улыбкой –, достала учебник и тетрадку и снова подумала об Андрее. Как бы Олеся ни старалась, изгадить себе настроение Алиса не позволит. Пусть подслушивает, подсматривает, косится, делает что угодно. Ей все равно.

Алиса раскрыла тетрадку, сама себе улыбнулась и приготовилась вызваться отвечать домашнее задание.

Дальше день пошел привычным чередом. Урок сменялся уроком. Алиса внимательно слушала учителей, делала записи в тетрадях. Отвлекала только Тоня. Она постоянно норовила пошептаться. Преподаватели ее постоянно одергивали и делали ей замечания. Девушка явно не привыкла сидеть за первой партой и еще не понимала, что всегда находится под пристальным вниманием. На третьем уроке учительница истории Тамара Васильевна, обладательница жирной черной полоски на лбу, даже пригрозила отсадить Тоню обратно, на ее прежнее место. На Захарову это подействовало и остаток урока она провела молча.

Так бы учебный день и закончился, если бы на четвертом уроке не случилось странное. В кабинет математики сначала постучалась, а потом и заглянула секретарь директора – Алиса не знала, как ее зовут –, сказала, что Смирнову вызывает Валерий Аркадьевич и попросила отпустить ее до конца урока.

– А какую именно Смирнову? – уточнила Гузель Маратовна, учитель алгебры и геометрии.

Этот вопрос явно поставил секретаря в тупик. Она даже предположить не могла, что Смирновых в кабинете может оказаться несколько.

– Которая… Ну… – промычала секретарь и принялась водить ладонью перед лбом, на котором у нее самой виднелась черная окружность.

– Алис, – произнесла математичка.

– А зачем? – спросила Алиса у секретаря.

– Валерий Аркадьевич сам все объяснит, – сказала женщина, заговорщически улыбаясь. Очевидно, она знала причину, но почему-то не хотела говорить.

Алиса пожала плечами, собрала вещи в рюкзак и последовала к выходу из кабинета.

– До свидания, – сказала она на ходу учителю.

– А можно в туалет? – раздалось у нее за спиной. Это Тоня, вероятно, захотела схитрить, прогуляться до кабинета директора вместе с Алисой и заодно выяснить что к чему.

– На перемене сходишь, – строго ответила Гузель Маратовна.

– Ну пожа-а-алуйста, – не успокаивалась Тоня.

– В туалет нельзя, к доске можно. Давай, иди, решай уравнение.

Последним, что увидела Алиса, было грустное лицо Тони. «Все-таки она забавная», – подумала Алиса и прикрыла за собой дверь.

До кабинета шли молча. Секретарь двигалась чуть впереди, постоянно оборачивалась и бросала на Алису короткие, заинтересованные взгляды. По работе она почти всегда находилась в приемной, и ей редко когда доводилось пересекаться с «девочкой, у которой на лице ничего нет». И теперь она насыщала свое любопытство вдоволь.

Скоро секретарь открыла перед Алисой дверь и с дежурной улыбкой предложила войти.

В кабинете директор был не один. Перед ним стояла девушка с микрофоном в руке и мужчина, который по-хозяйски держал руку на камере, стоящей на штативе. Девушку Алиса как будто бы даже где-то видела. Ах да, пару раз в местных новостях.

– Проходи-проходи, моя хорошая, – сказал директор и протянул руку, указывая направление. – А вот и Алиса Смирнова, – обращался он уже к журналистке. – Тоже, как видите, абсолютно чистый лоб. Уж не знаю, как