Троя. Пепел над морем - Дмитрий Чайка

— Царь Евн вопрошает тебя, чужеземец, — патетически выпятил грудь белобородый старец в грязноватом хитоне. — Зачем ты пришел, не убоявшись гнева повелителя Аххиявы? Разве ты не знаешь, что мой царь — сын ему?

— Да плевать я хотел и на повелителя Аххиявы, и на твоего Евна, — честно признался я. — У вас времени до заката. Вы отдаете всех пленников, что наменяли в ахейском лагере, всю медь, всю бронзу и олово. Даете ткани на сто хитонов, две тысячи мешков зерна, сто кувшинов масла, триста баранов и двести кувшинов вина. Царь Евн признает себя моим сыном и отдает мне всю свою казну.

— А если мы не согласимся? — озадаченно посмотрел на меня старец, слегка удивленный размером моих притязаний.

— Если не согласитесь, то завтра до полудня я зайду в город, и тогда живые позавидуют мертвым, — равнодушно пожал я плечами. — Вы даете еду ахейцам, которые разоряют мою страну. Так почему я должен жалеть вас? За то, что вы сотворили, вашим женщинам светит рабский рынок, а вам самим — смерть от железа.

— Да что мы сделали такого? — возмущенно посмотрел на меня старик. — Мы просто торгуем! За что ты хочешь нас покарать, царь?

— Вы встали не на ту сторону в чужой войне, — похлопал я его по плечу. — И теперь вам придется за это заплатить. Возвращайся, уважаемый, и передай своему царю то, что я тебе только что сказал. Либо он платит мне дань, либо я возьму город и все, что в нем есть. Иди, разговор окончен.

— Они не станут платить столько, — озадаченно посмотрел на меня Абарис. — Это слишком много.

— На то и был весь расчет, — признался я. — Здешнего царька надо пустить под нож. Он слишком верно служит Агамемнону, я не могу оставить его у себя за спиной. Готовьте таран, на рассвете пойдем на штурм.

Свое обещание я выполнил, и вскоре смотрел на несколько сотен человек, которые понуро ожидали решения своей участи. Мужчины погибли почти все, а те, что сдались, были изранены. Женщин, стариков и детей согнали в кучу на площади. Я ходил вдоль рядов уцелевших, пытливо вглядываясь в испуганные лица.

— Ты! — увидел я давешнего посла. — Как твое имя?

— Холайе, — ответил он, но, заметив, что я хмурюсь, тут же исправился. — Холайе, господин.

— То-то же! Ты назначаешься архонтом этого острова, Холайе, — я жестом приказал ему встать. — Ты выплатишь ту дань, что я назвал, и тогда я пощажу этих людей.

— Спасибо, спасибо, господин, — униженно кланялся старик. — Всех богов молить будем за вас. Мы недавно царевича Ликаона обратно в Трою отослали. Его Ахиллес пленил и нашим купцам продал.

— Выкуп получили за него, — понимающе усмехнулся я, и старик опустил голову, пряча глаза. Прогнуться не вышло.

Да, Лемнос хорошо заработал на чужом несчастье. Впрочем, на Ликаона мне было плевать. Сын наложницы, каких у Париамы без счета. Я его и видел-то пару раз. Холайе просто пытался меня задобрить.

— Это еще не все, — продолжил я. — Вы больше не торгуете с теми ахейцами, что пришли в Вилусу. Если узнаю об этом, вам конец. Понял?

— Да, господин, — пугливо посмотрел он на меня.

— А если понял, — я смерил его ледяным взглядом, — то я возьму десять заложников из самых знатных семей. Они поедут на Сифнос. А из твоей семьи возьму двоих. И все горожане принесут мне присягу именем богов, в которых верят.

— За-заложники? — поморгал тот в растерянности. — Какие еще заложники? Зачем заложники?

— Затем, что если вы нарушите данную клятву, — пояснил я, — то они умрут на кресте, проклиная своих отцов.

— Великие боги, — прошептал старик. — За что ты караешь нас?

— А ведь вы могли не доводить до этого, — укоризненно посмотрел на него я и повернулся к людям, которые вслушивались в каждое слово. — Разве я обманул вас? Я сказал, что возьму город, и я его взял. А вот теперь я клянусь вам именем бога Поседао, которого почитаю! Если вы преступите данную клятву, то я сотру этот город с лица земли, а всех, кто живет в нем, убью или сделаю рабами. Я населю Лемнос своими слугами, а ваши земли и скот отберу и отдам им. Расскажите это тем, кто сейчас прячется в горах. Остров большой, вам понадобится время. Но я не спешу.

— Да, господин! Клянемся, господин! — раздались испуганные голоса, преимущественно женские. — Не трогайте нас! Мы все исполним, что велите.

— Весной сюда приедет мой писец, Холайе, — повернулся я к своему новоявленному чиновнику. — Он пересчитает людей, которые здесь живут, их скот, количество олив и пахотной земли, и все рыбацкие лодки. Я установлю справедливую дань, и вы будете ее платить после каждого урожая.

— А? Чего? — старик застыл с дурацким выражением лица.

Он так и не понял, кого я пришлю и, главное, зачем. Ведь на этом острове ни один человек не умеет ни читать, ни писать, а дюжина дюжин для них — это абстрактное понятие, означающее бесконечное множество.

— Дикое время! Дикие люди! — сплюнул я и пошел к кораблям. — Ну вот, скажите на милость, какая тут может быть цивилизация? Как спасти этот проклятый мир? Вот ведь угораздило меня именно в это время провалиться. И почему не на пятьсот лет позже? Тьфу!

— Куда сейчас, государь? — спросил Абарис. — Может, наведаемся на Лесбос? Остров огромный, и там правит несколько басилеев. Я думаю, нам нужна еда.

— Лесбос? — задумался я. — А давай. Время пока терпит.

Сколько там ахейцы с троянцами воевали? Десять лет? Вранье, конечно, но я должен успеть. И хотелось бы вернуться домой до того, как море закроют зимние шторма.

Глава 15

Две недели спустя. Окрестности Трои.

— Корабли горят! Корабли! Еле отбили троянцев!

Патрокл ворвался в шатер, где Ахиллес бездумно валялся уже не первую неделю, понапрасну изводя зерно и мясо. Он наотрез отказывался биться, а ведь положение данайского войска ухудшалось с каждым днем. Подвоз еды с Лемноса