Фермер 2. Водная жила - Алим Онербекович Тыналин

Когда члены комиссии уехали, оставив после себя толстую папку с замечаниями и требованиями, я вернулся в НИО и обнаружил, что спор о печках перерос во что-то совершенно невероятное.

Кутузов стоял возле старой чугунной «Буржуйки», держа в руках самодельный прибор, собранный из деталей разобранного радиоприемника «Рига-104». К термометру ТЛ-4 он приделал длинный провод и какую-то электронную схему в жестяной коробке из-под леденцов «Барбарис».

— Виктор Алексеевич, посмотрите! — воодушевленно объявил он, размахивая своим изобретением. — Я сконструировал дистанционный термометр! Теперь можно измерять температуру в любой точке помещения, не вставая с места!

Ефимов сидел за письменным столом, покрытым зеленым сукном, и что-то усердно записывал в общую тетрадь в синем переплете. Перед ним лежали счеты «Феликс» с костяшками из карельской березы, логарифмическая линейка ЛИ-1 в кожаном футляре и стопка исписанных листов.

— Сергей Михайлович, что вы там высчитываете? — поинтересовался я, подходя к столу.

— Экономическое обоснование выбора отопительного прибора, — серьезно ответил молодой сотрудник, поправляя очки в пластмассовой оправе. — Учитываю стоимость топлива, время розжига, коэффициент полезного действия, амортизационные отчисления.

На листах были начерчены графики и диаграммы, таблицы с цифрами, формулы теплотехнических расчетов. Ефимов подошел к задаче с той же тщательностью, с какой планировал бы строительство электростанции.

— И к каким выводам пришли? — спросил я, изучая его записи.

— При нынешних ценах на дрова «Сибирячка» окупается за два года и четыре месяца, — ответил он, показывая итоговую таблицу. — А «Буржуйка» требует больше топлива, но зато служит дольше. При сроке эксплуатации свыше пяти лет она экономически выгоднее.

Кутузов тем временем продолжал свои измерения. Он методично обходил помещение площадью двадцать квадратных метров, фиксируя показания своего самодельного термометра в полевой дневник в клеенчатой обложке.

— Петр Васильевич, — обратился я к нему, — а долго вы этим занимаетесь?

— Уже третий день, — ответил лаборант, не отрываясь от измерений. — Снимаю показания каждые полчаса в пятнадцати контрольных точках. Хочу составить карту температурных полей для каждой печки.

Я посмотрел на его записи. Действительно, аккуратные таблицы с данными, схемы помещения с изотермами, графики изменения температуры во времени. Научный подход в чистом виде.

— А в чем принципиальное различие? — поинтересовался я.

— «Буржуйка» создает более равномерное распределение тепла, — объяснил Кутузов, показывая схему с нанесенными изотермами. — Чугун медленно нагревается, но долго держит температуру. А «Сибирячка» быстро прогревает воздух в непосредственной близости, но дальше тепло распространяется хуже.

Ефимов поднял голову от расчетов:

— Зато коэффициент полезного действия у стальной печи выше! Я проводил замеры калориметром, КПД «Сибирячки» составляет семьдесят два процента против шестидесяти восьми у «Буржуйки».

— Четыре процента разницы! — фыркнул Кутузов. — А неравномерность нагрева у вашей «Сибирячки» достигает восьми градусов в пределах одного помещения!

В дверь заглянула Галя в темно-синем шерстяном платье с белым воротничком, держа в руках папку с комсомольскими документами. Услышав спор, она остановилась на пороге с удивленным выражением лица.

— Виктор Алексеевич, — сказала она, — а что у вас тут происходит? Я издалека слышала, как кто-то про КПД кричит.

— Научная дискуссия, — ответил я, показывая на наших горе-исследователей. — Петр Васильевич и Сергей Михайлович выясняют, какая печка лучше греет.

Галя подошла к столу Ефимова и полистала его расчеты:

— Ого, как серьезно! А зачем такие подробности? Не проще ли просто посидеть возле каждой печки и понять, где теплее?

— Субъективные ощущения ненадежны, — возразил Ефимов, поправляя очки. — Нужны объективные измерения и научное обоснование.

— А может, обе печки хороши, просто в разных ситуациях? — предположила Галя, изучая схемы Кутузова. — Вот смотрите: «Буржуйка» лучше для длительного обогрева, а «Сибирячка» для быстрого прогрева помещения.

Кутузов и Ефимов переглянулись. В словах девушки была простая логика, которую они упустили за научными выкладками.

— Интересная мысль, — признал Кутузов. — Действительно, зачем выбирать что-то одно?

— Можно составить график использования, — подхватил Ефимов, доставая чистый лист бумаги. — В зависимости от температуры за окном, времени суток, продолжительности работы.

За окном послышался рев дизельного двигателя. Это Семеныч подгонял экскаватор к новому котловану. Мощная машина желтого цвета оставляла в снегу глубокие следы гусениц.

— Знаете что, — сказал я, садясь в кресло для посетителей, — давайте действительно составим научно обоснованный график отопления. Тем более что у нас теперь есть точные данные.

Галя достала из сумки блокнот в кожаном переплете и авторучку «Москва»:

— Диктуйте, запишу.

Кутузов и Ефимов с энтузиазмом принялись формулировать рекомендации. Их недавнее противостояние быстро превратилось в творческое сотрудничество.

— При температуре ниже минус двадцати пяти градусов используем «Буржуйку», — предложил Кутузов. — Она лучше держит тепло в экстремальных условиях.

— А при обычных зимних температурах до минус двадцати — «Сибирячку», — добавил Ефимов. — Она быстрее прогревает помещение и экономичнее расходует топливо.

— В межсезонье, когда нужно топить всего несколько часов, тоже «Сибирячку», — предложила Галя. — А для круглосуточного отопления — «Буржуйку».

— А что, если совсем холодно? — поинтересовался я.

— При критических морозах ниже минус тридцати можно использовать обе печки одновременно, — решил Кутузов. — Я проверил, дымоходы не мешают друг другу.

Ефимов быстро считал на счетах:

— Совместная работа даст температуру плюс двадцать два градуса даже при морозе сорок градусов за окном.

Через полчаса у нас был готов подробный «Регламент эксплуатации отопительных приборов НИО», включающий графики, таблицы и рекомендации на все случаи жизни. Документ получился на четыре страницы машинописного текста.

— А теперь главное, — сказала Галя, закрывая блокнот, — нужно этот регламент соблюдать. И никаких больше споров о том, какая печка лучше.

— Согласен, — кивнул Кутузов. — Научный подход исключает эмоции.

— Полностью поддерживаю, — добавил Ефимов. — Каждому отопительному прибору свое применение.

Я смотрел на них с улыбкой. Еще утром они были непримиримыми противниками, а теперь составляли совместные планы. Возможно, тот же принцип можно применить и к более серьезным конфликтам.

В дверь снова заглянула Зинаида Петровна в белом халате поверх цветастого платья. На голове косынка белого цвета, на груди значок «Отличник социалистической торговли».

— Ребятки, — сказала она, — обед готов. Борщ со сметаной, котлеты рубленые с гречневой кашей. Идите, пока горячее.

— Спасибо, Зинаида Петровна, — ответил я, поднимаясь с кресла. — Сейчас придем.

Когда повариха ушла, Галя тихо спросила:

— Виктор Алексеевич, а что с комиссией? Серьезные проблемы?

—