Справочник существ община г. Тальска - Анна Александровна Никода

расценивал это как работу, скорее уж как возможность опробовать свои способности в максимально возможных видах труда — и не всегда результаты были в его пользу. К четвергу она уже перебинтовала ему отшибленный молотком палец, вынимала занозу, обрабатывала порез от ножа (хорошо наточил) и — вишенкой на торте — лечила тепловой удар.

— Михаил, вы уверены, что работа руками — это ваше? — когда он открыл глаза, Соня сурово сдвинула брови. Затащить его в дом не смогла, поэтому пришлось приводить в чувство прямо посреди огорода. Что его туда понесло так и осталось загадкой. С работы она вернулась пораньше совершенно случайно — сотовый забыла. А не то неизвестно сколько бы он так пролежал! Лето наконец и в Тальске вспомнило, что оно лето и теперь нещадно выжаривало все, до чего доставали его лучи. В полдень на улицу решались высунуться только самые отчаянные, но даже при этом вечерами никто в реке не купался, хотя буквально неделю назад она постоянно слышала визги дурачившейся в затоне ребятни.

— Зовите меня Миша?

Улыбка у него была обезоруживающей — открытой, чуть стеснительной и очень светлой. Не улыбнуться в ответ было невозможно и Соня только головой покачала, подавая ему руку и помогая встать. Для такой внушительной комплекции двигался он удивительно легко.

— Миша, не попробовать ли тебе что-нибудь другое?

— Например? — он смотрел на нее с любопытством исследователя, готовый, похоже, заняться чем угодно.

— Ну, не знаю, — смутилась Соня. — В автомастерскую сходи, может, ты машины чинить умеешь?

Он обещал попробовать.

— Вот закончу у вас с делами и сразу…

Соня вздохнула — ему явно не хотелось уходить. И ведь приходит каждое утро как на работу, что, спрашивается, ищет? Если бы ее бабушка была с ним как-то связана, наверное, что-нибудь за это время в памяти всплыло.

Еще одним признаком надвигающихся Событий было возвращение Марины раньше срока. На вопросы Сони она искренне не знала как ответить — просто что-то потянуло, стало тревожно, да и остальные с озера разъехались очень поспешно. Вот и…

Вернулась она во вторник и в среду уже вышла на работу, а музей стал местом паломничества местных старожилов. Пока Соня была одна, они не приходили, видимо, с подозрением относились к чужачке, зато теперь просиживали часами, а тема для разговоров была одна — недавнее убийство. Как поняла Соня, событие это было из ряда вон, с таким Тальск давно не сталкивался и теперь все были уверены — однозначно, чужак. Уж их-то, местные, ни в жизнь… К сожалению, чужаков в городе можно было по пальцам пересчитать и она невольно оказалась в центре внимания — как девушку, родственницу местной старушки ее не подозревали, но уже весь город знал, что Софико дала работу пришлому, да еще какому! Без рода, без племени, о себе ничего не помнит — или говорит, что не помнит⁈

Дошло до того, что она всерьез начала за здоровье Михаила опасаться — а ну как устроят самосуд?

Доставалось и Илье — за бездействие. Свидетелей он опрашивал исправно, только ведь никого не арестовал — непорядок. А тот бордель в подвале давно надо было прикрыть, неизвестно еще чем они там занимаются ночами, ясно же — ничем хорошим!

Был, впрочем, один плюс от этого нашествия — они провели с десяток экскурсий, Соня оказалась особо востребованной, видимо, каждый надеялся ее разговорить. Заодно и про новую выставку рассказала, хотя большого энтузиазма эта идея не вызвала.

Михаилу она сначала ничего говорить не собиралась, только он и сам все выяснил, в среду утром наткнувшись на парочку «доброжелателей», душевно посоветовавших пришлому катиться от Тальска подальше. Чем закончилась беседа он не уточнял, но костяшки на левой руке были сбиты, а больше повреждений не обнаружилось.

— Совсем сдурели, — проворчала на эту новость Марина, когда Соня поделилась с ней своим беспокойством. Но восприняла ее своеобразно: — Нормальных мужиков и так в городе днем с огнем не сыщешь, а они последних распугивают. Сонь, а Сонь, а зачем тебе сразу два? Поделилась бы одним…

— Забирай, — рассеянно предложила Соня, воюя с допотопным компьютером, который упорно отказывался видеть интернет-провод. Ей и правда в последнее время казалось, что мужчин в ее жизни стало как-то уж слишком много и они, словно частицы с одинаковым зарядом, начинают друг от друга отталкиваться: во вторник Саид встретил ее после работы, предложив себя в качестве гида по исторической части города. Идти никуда не хотелось, тем более что дома был Миша, работал он бесплатно и оставить его еще и без ужина не хотелось. Прогонять Саида не хотелось тоже — она как раз вспомнила, что дома так и лежит тот странный головной убор.

В общем, мужчины встретились и познакомились — исключительно вежливо, но все равно складывалось ощущение, что они друг друга оценили и сделали выводы.

— Похож на свадебную чихти-копи, — не слишком уверенно сказал Саид, когда Соня, быстро протащив его мимо работающего на улице Миши в дом, достала из сундука странную вещь. — Я не эксперт. Но ты говорила, есть фотография?

— Я ее в музее оставила, — огорчилась Соня. — Весь альбом туда унесла…

— Я зайду завтра, покажешь, может, по мужской одежде больше скажу, — пообещал Саид. И, покосившись на дверь, осторожно спросил: — Не слишком хорошая идея — так доверять незнакомому человеку.

Что тут скажешь? Он был прав. Если рассуждать логически. Соня подозревала, что если бы такое случилось до Тальска — она бы шарахнулась от Миши, как от прокаженного. Мало ли? Большой город быстро учит осторожности.

Но в Тальске с ней что-то случилось. Этот городок, размеренная жизнь, люди вокруг меняли ее и Соня делала и говорила вещи, которых от себя и сама не ожидала. Внутри нее словно заработал маленький радар, подсказывающий как нужно действовать — иногда она буквально нутром чуяла, как будет лучше, хотя рациональная часть сознания кричала об обратном. Но смерть бабушки уже научила ее — иногда рациональное не значит лучшее. Вечерами, перед сном, она иногда думала — а что, если бы сразу прислушалась к бабушке? Что, если бы не отмахивалась от ее слов, не смотрела, как на выжившую из ума старушку? Что, если тогда все случилось бы по-другому?

Да, можно назвать это чувством вины. Может быть, так оно и было.

Разговор о мужчинах происходил аккурат на следующий день, а уже вечером Саид снова