Первая кудесница Империи - Колин Ви

Они смотрели на меня внимательно, изучающе. Без враждебности, но и без теплоты. Будто ожидали увидеть совсем другую. И теперь не понимали что делать.

— Конечно, дорогая! Мы как раз собирались тебя искать, но, как говорится, на ловца и зверь бежит, — лукаво блеснула глазами Варвара Николаевна. — Приступаем, дамы! Сегодня наша Кудесница должна блистать на императорском балу!

И завертелось — как ураган в ясный день.

Подготовка заняла несколько часов. Где-то было больно, где-то щекотно, а где-то просто непривычно. Но я точно поняла одно: женщины девятнадцатого века умели многое скрывать. А ещё — мои помощницы были существами.

Пока они хлопотали, моя сила распустилась, как большой тёплый цветок, мягко согревая пространство вокруг. Женщины жмурились от счастья и на меня смотрели почти с благоговением.

Процесс затянулся так, что опомнились мы только тогда, когда за окном уже царила луна. Мастерицы быстро собрали косметику и прочие вещи обратно в саквояжи и глубоко мне поклонились.

Стало неловко от такого почтения, но я позволила себе улыбнуться искренне — от всего сердца.

А потом они обратились к моей наставнице.

— Нас обманули, Целительница. Теперь мы это ясно видим, — сказала самая юная, сверкая болотными радужками. — Мы обязательно расскажем сёстрам всё, что увидели. И не станем скрывать — Кудесница уже не та, что была в древние времена… Она нас согрела на долгие месяцы вперед.

С этими загадочными словами они поспешили к выходу, оставив меня в недоумении.

У Варвары Николаевны было такое самодовольное выражение лица, что я не выдержала:

— И что это вообще было? Тайные смотрины? Или зачем тогда всё это говорилось? — я нахмурилась и уперла руки в бока.

— Это был наш ответ, девочка моя, — спокойно произнесла Варвара Николаевна. — Пока зло кружит вокруг и плетёт сети из лжи и скверны — мы показываем лицо. — Она мягко коснулась моей щеки и развернула к зеркалу. — Сегодня ты будешь блистать на рауте. Все будут шептаться — так пусть шепчутся о том, что мы сами выберем. Не так ли?

— Может, и так… — пробормотала я. — Но ведь мне всё равно придётся встретиться лицом к лицу с этим самым злом… независимо от того, нравлюсь я кому-то или нет.

Плечи опустились. Как тяжело знать наперед что будет.

— Знаю, девочка, — тихо ответила она. — Но позволь нам с генералом хотя бы немного облегчить твой путь.

От этих слов стало ещё горше.

Я больше не могла вынести ни одного слово о нём. Со злостью всплеснула руками и резко отвернулась от зеркала — от той самой безупречной принцессы, что с укором смотрела на меня из отражения.

— Снова речь о нем?! Куда ни глянь — везде генерал!

Ком подступил к горлу. Хотелось закричать, но я лишь глубоко вздохнула. Остаться одной — было единственным, что я сейчас могла себе позволить. До того самого момента, пока за нами не приедет карета.

Глава 41. Танец с врагом

Меня решили объявить отдельно от моей команды. Я стояла одна перед роскошными дверями, ожидая, когда эти врата в неизвестность впустят меня на долгожданный бал.

С того самого момента, как я вышла из дома, меня не покидало чувство обреченности — словно сердце застыло на краю пропасти.

Я так долго и напряженно вглядывалась в золотистые завитки двустворчатой двери, что вздрогнула, когда прохладные, чуть шершавые пальцы коснулись моих лопаток.

— Ты вся дрожишь… почему? — расслабленный, бархатный голос Димитрия, чуть было не довел меня до инфаркта.

— Но кому-то же надо… — возмутилась я, чтобы не показать, как приятна его ласка. — Вы весь такой расслабленный, ни о чем не беспокойтесь, но я предчувствую беду. Мне даже кажется, что вы точно знаете, что сегодня ожидать от бала! Как быть генерал? Как узнать, что вы скрываете от меня? Где ваше хваленое доверие к своему партнеру? Не хотите мне ничего рассказать? — на одном дыхании закончив засыпать его вопросами, пытливо посмотрела в глаза цвета льда. В тревожном ожидании задержала дыхание, я была готова к тому, что генерал сейчас скажет что-то вроде: “Я готов ко всему, даже принести вас в жертву ради спасения Империи”, но никак не:

— Ты опять забыла… Наша помолвка настоящая, а значит и переживать по поводу безопасности тебе не стоит. А еще я не про партнерство говорил, но слово Партнер мне нравится больше. — лукаво улыбнулся уверенный в себе мужчина.

Сегодня он как никогда выглядел собранным, элегантным и до неприличия притягательным. Кажется, я никогда прежде не встречала тех, кому слово «мужчина» подходило бы настолько безупречно.

— Тогда что вы тут делаете? — чуть заторможено спросила. О, боже! Я почти забыла о чем мы говорили! Я тонула в его заботливом взгляде и нежных касаниях. Без стеснений, без предрассудков, как будто вокруг нас не было этих любопытных носов..

Димитрий непроизвольно сделал еще шаг ко мне, поглощая все мое пространство. Завоевывая.

— Моё спокойствие не связано с тем, что нам предстоит. Я просто понял, что получил шанс на настоящее… и позволил себе надеяться. Даже если всё пойдёт не так — это чувство уже прекрасно, — ответил он тихо, немного уклончиво, а потом сразу спросил: — А вы… оставили там кого-то? Кого-то, кого по-настоящему любили?

Я открыла рот чтобы признаваться, как те самые “Врата в неизвестность” испортили момент.

Громкий голос объявил о нашей паре, оглушая нас шумом и светом светского общества.

Мы так стремительно переместились из уютной, тихой обстановки в толпу, жаждущей зрелища, что я не успела даже сообразить, как всё произошло. Генерал взял мою руку в тонкой перчатке, поднёс её к губам и на глазах у всех поцеловал тыльную сторону. Затем уверенно положил мою ладонь себе на сгиб локтя — и мы зашагали по живому коридору из людей.

Всё это могло бы показаться романтичным… И, возможно, у моей души не было бы причин провалиться в пятки от волнения — если бы не одно «но».

Димитрий тоже читает мои мысли!

Его большой палец будто невзначай скользнул чуть выше моего локтя, вызывая в теле такой трепет, что сложно сосредоточиться на чём-либо ещё. Он явно не хотел разрывать тактильный контакт, тем самым давая мне возможность заглянуть в его мысли. А там… Димитрий вовсю развлекался. Причём делал он это с таким серьёзным выражением лица, будто всё происходящее — обычный протокольный выход, а не имперский