Архитектор Душ IV - Александр Вольт

понятен и логичен. Любой здравомыслящий человек на их месте думал бы так же. Да что там, даже я прокручивал эти опасения на подкорке сознания, но пока был занят, не мог оценить всю проблему по полной. Но даже в нашей ситуации дальше действовать нужно было без паники. Именно это я и озвучил:

— Держаться начеку, но не впадать в паранойю, — сказал я ровно. — Что-то мне подсказывает, что он затаится. Ему нужно время. А главная проблема не в том, что его не поймали, а в том, что он унес с собой.

Я бросил взгляд в зеркало заднего вида.

— Души, — пояснил я. — Он утащил с собой те два сосуда с психеями эльфов. Он их поглотит. И станет сильнее. Намного сильнее. И вот тогда он станет проблемой уже не городского, а имперского масштаба. Я скажу Корнею, чтобы Инквизиция по всему югу усилила наблюдение за магическим фоном. Любой необъяснимый всплеск, любая аномалия — это может быть он.

Больше мы не разговаривали. Каждый переваривал полученную информацию, примеряя ее на себя и на наше будущее.

Мы подъехали к дому. Я вышел из машины, открыл ворота и заехал во двор, после чего поднялся по ступенькам, отворил входные двери и щелкнул выключателем. Мягкий свет залил холл. Сняв верхнюю одежду, каждый повесил ее на вешалку.

— Я голоден, — сказал, нарушая оцепенение.

Никто не возразил. Простая, животная потребность в еде была лучшим лекарством от пережитого стресса. На кухне мы двигались почти синхронно, без слов понимая, что нужно делать.

Я достал из холодильника мясо и овощи, принялся резать их на широкой разделочной доске. Звук ножа, ритмично стучавшего по дереву, был гипнотическим и отвлекал от прокручивания дурных сценариев, которые мозг услужливо рисовал. Алиса поставила на плиту большую сковороду, Лидия доставала из шкафа тарелки и бокалы.

Простые, механические действия, в которых не было места мыслям о монстрах и похищенных душах. Только лук, который нужно нарезать так, чтобы не пустить слезу. Только масло на сковороде, которое должно зашипеть, но не задымиться.

Скоро кухня наполнилась запахами. Жаркое, сдобренное травами и чесноком, скворчало на огне. Я открыл бутылку красного, терпкого вина, оставшуюся еще от старого Громова, налил в три бокала. Рубиновый цвет жидкости красиво играл в свете лампы. Последняя бутылка. Ну, не пропадать же добру?

Мы ели почти молча, сидя за большим дубовым столом. Вкус горячей, сытной пищи, тепло вина, разливающееся по телу, тусклый свет над столом… все это продолжало расслаблять и успокаивать.

Мы выпили по бокалу, потом еще по одному. Плечи Алисы расслабились, в глазах Лидии погас холодный блеск тревоги. Я ощутил, как тяжелая, свинцовая усталость наливается в теле. Не та адреналиновая вымотанность, что была после боя, а необъятная усталость человека, который прошел через многое и наконец-то оказался дома, в безопасности.

Надеюсь.

— Я, наверное, пойду, — сказала Алиса, зевнув и прикрыв рот ладонью.

Лидия молча кивнула.

Когда они ушли, я еще некоторое время сидел за столом, глядя на остатки ужина. Потом поднялся, убрал посуду в раковину. Механически вымыл тарелки, вытер их насухо, потушил свет на кухне.

Очень скоро дом погрузился в сон.

* * *

Дверь в ванную закрылась. Убаюкивающий шум воды отрезал Шаю от остального мира. Это Нандор ушел смывал с себя грязь и кровь подземелий. Шая же осталась сидеть в глубоком кресле у панорамного окна, наедине с огнями Феодосии и своими мыслями, которые были куда назойливее любого городского шума.

Она не смотрела на город. Ее взгляд был прикован к телефону, что лежал на подлокотнике. Черный, гладкий прямоугольник. Она взяла его в руки и повертела в тонких пальцах, то подбрасывая и ловя, то просто проводя по холодному стеклу. Бессмысленные, механические движения, выдававшие бурю, бушевавшую за внешней невозмутимостью.

Это было ненормально. Она отдавала себе в этом полный отчет. Ненормально и неправильно.

Благодарность — да, это чувство было логичным и оправданным. Человек спас ей жизнь. Не просто помог, не просто прикрыл в бою. Он выдернул ее с того самого края, за которым была лишь боль и забвение. Любое разумное существо испытало бы благодарность.

Но то, что она чувствовала, было глубже, сложнее и опаснее. Это был интерес. Не праздное любопытство, а что-то вязкое, цепкое, что проросло в ней с их первой ночной встречи в грязном переулке.

Она эльф. Существо, чей род смотрел на звезды, когда предки этого коронера еще ютились в пещерах. Ее жизнь — долгая, размеренная река, его — короткая, мутная вспышка. Он был представителем хаотичной, эмоциональной, до смешного недолговечной расы. Он должен был вызывать у нее лишь снисхождение, раздражение, в лучшем случае профессиональное уважение к его странным, но эффективным методам.

И поначалу так и было. Ее разум, отточенный веками наблюдений и анализа, старательно отсекал любые иррациональные импульсы. Но потом… потом случилось подземелье.

Тот последний, отчаянный выпад культиста. Она видела его, видела блеск зазубренного клинка в свете свечей. Она знала, что никто не успеет. Шая приготовилась умереть.

И в этот миг она почувствовала его. Это не было похоже на заклинание, на четко сформулированный магический конструкт. Это была волна. Волна такой странной и непонятной энергии, которая прошла вдоль ее тела, обдав порывом воздуха, и врезалась в нападавшего. Магические вибрации пробрали ее не то что до костей, а до каждого атома, из которого состояло ее тело. Нечто такое, о чем Шая читала лишь в старых хрониках, в легендах о заре времен, когда магия еще была не наукой, а стихией. И эта сила исходила от простого смертного.

Она посмотрела на свое отражение в темном стекле окна. На бледное, с тонкими чертами лицо, которое за сотню лет почти не изменилось. А он… он изменил ее отношение к себе за несколько дней.

Не словами или жестами. А… Шая задумалась. А чем? Своим присутствием? Наличием странного магического потенциала? Она даже толком не могла объяснить, что это такое, хотя и сама обладала магией.

— А, черт с ним, — прошептала она в тишину номера.

Ее пальцы разблокировали телефон. Быстро, почти не думая, чтобы не дать разуму снова взять верх, она открыла зашифрованный чат.

«Я не сказала этого раньше. Спасибо, Виктор. Я выжила фактически благодаря тебе. Никто из них не успел бы среагировать. Могу тебя чем-нибудь отблагодарить?»

Она перечитала написанное. Прямо. Без эльфийских недомолвок и человеческих ужимок. Отправила и тут же заблокировала экран, отложив телефон на столик так,