Город титанов - Данияр Саматович Сугралинов

Мысли об инопланетном корабле вылетели из головы, теперь я думал только о Сергеиче и о том, как связаны эти хреновы Нои с «Ковчега» с его состоянием.

Глава 15

Почему я?

Сергеич замер, глядя на растопыренные пальцы. Губы его мелко задрожали, будто от холода, хотя в помещении было душно. Осторожно, словно боясь повредить что-то хрупкое, он ощупал свое лицо кончиками пальцев, потом провел ладонью по шее, осмотрел руки до локтя. На правом предплечье кожа отслаивалась тонкими чешуйками, под которыми проступала розовато-желтая плоть.

— Что со мной? — голос сорвался на хрип. — Что это за хрень?

Тетыща подошел к нему и прищурился, изучая расцарапанную макушку. Из неглубокой раны сочился не алый ручеек крови, а густой желтоватый гной с резким сладковатым запахом тления. Наш невозмутимый терминатор впервые за долгое время проявил эмоцию — отвращение — и спрятал руки за спину, боясь заразиться.

— Действительно, что это за хрень? — пробормотал он.

Я развернулся к Клаусу всем телом, правая рука скользнула к рукояти «Нагибатора».

— Вы заманили нас в ловушку?

Мысленно я потянулся к своим бездушным, проверяя связь. Поначалу, когда «Сокрытие души» действовало только час, я считал каждую проклятую минуту, боясь пропустить момент. Теперь внутренний таймер работал на автомате — двадцать пять минут до отката.

На морщинистом лице Клауса проступило такое искреннее недоумение, смешанное с обидой, что я засомневался в его причастности к болезни Сергеича.

— Это заразное? — Дак попятился, морщась от запаха. — Я не хочу гнить заживо!

Вечный машинально почесал в затылке и тоже сделал шаг назад.

Профессор Нкомо уловил напряжение в воздухе и медленно поднялся из-за стола, его массивные руки легли на столешницу.

— А в чем, собственно, претензия? — спросил он. — В чем нас обвиняют?

Танака тоже встала, ее узкие глаза прищурились еще больше.

— Мы что, виноваты в болезни вашего товарища?

— Вот в этом! — заорал Сергеич, со всей силы хлопнув себя по макушке. Брызги гноя разлетелись в стороны, и все инстинктивно отшатнулись. — Я гнию, мать вашу раз так! Еще час назад этого дерьма не было. Как сюда попал, так началось!

— Было, — возразил Дак, потирая подбородок. — Ты чесаться начал еще когда мы сюда ехали. Просто сейчас резко усугубилось.

— Так и есть, ага, — подтвердил Вечный. — Помню, ты затылок драл, когда мы у ворот стояли.

— Вообще странно. — Дак нахмурился, его смуглое лицо приняло задумчивое выражение. — Меня зомби кусали, чуть кишки не выпустили, но я не заразился. А он, выходит, подхватил заразу? Станет зомби?

— Не станет, — отрезал я, стараясь говорить уверенно. — Он душу не терял, это исключено.

И правда, если вдуматься — Сергеич начал меняться еще до прибытия в «Ковчег». Мои обвинения повисли в воздухе.

— Может, от Флектора заразился, — вдруг предположил Вечный, щелкнув пальцами. — Тот ведь точно так же гнил. Вонял еще похлеще.

Меня будто ледяной водой окатили. У меня тут же зачесался затылок, я инстинктивно потянулся почесаться и с ужасом отдернул руку. Я же контактировал с Флектором, хватал его, бил! Неужели тоже заражен?

Подскочив к Тетыще, я развернулся к свету и прошептал с замирающим сердцем:

— Посмотри внимательно. Со мной все в порядке? Нет никаких пятен, гнили?

Тот придирчиво осмотрел мое лицо под разными углами, заставил закатать рукава, проверил шею.

— В абсолютном порядке. Ни пятнышка. — Он повернулся к остальным. — Вечный тоже с Флектором контактировал, и Дак, и многие другие — никто не загнил. Тут что-то другое. Нам волноваться не о чем.

— А мне? — Сергеич схватился за голову обеими руками. — Что со мной будет? Я сдохну?

Чистильщики «Ковчега» переглянулись, потом обступили Сергеича плотным кольцом, но никто не решался прикоснуться. Запах становился все резче.

— Сними футболку, — вдруг предложил доктор Пол Леман, выходя из-за стола.

Он чем-то напоминал Тетыщу — той же каменной невозмутимостью, но был выше на голову и шире в плечах. Походу, немецкая ментальность. Только у Лемана под белым халатом угадывался солидный живот успешного человека, привыкшего к хорошей жизни до Жатвы.

— Не бойся, мы просто осмотрим. Надо понять масштаб поражения — только голова или все тело затронуто.

Сергеич кивнул и стянул футболку через голову одним движением. Вонь усилилась втрое — сладковато-гнилостная, с нотками аммиака. Все невольно прикрыли носы.

Спину моего товарища покрывали багрово-фиолетовые пятна, похожие на трупные. Кое-где кожа вздулась пузырями, готовыми лопнуть от малейшего прикосновения.

Доктор Леман достал из кармана халата латексные перчатки, натянул их с профессиональным щелчком и осторожно пальпировал пятна.

— Что ты чувствуешь, когда я нажимаю здесь, — он прикоснулся к здоровому участку кожи на боку, — и здесь? — Палец переместился на багровое пятно. — Есть разница в ощущениях?

— Первое — норм, чувствую нажатие. Второе — будто через вату. Кожа онемела напрочь. — Сергеич жалобно посмотрел на доктора снизу вверх. — Что со мной, док? Я превращаюсь в зомби?

— Так сразу не скажешь. После Жатвы мы многое повидали, но с таким сталкиваемся впервые. Нужны анализы — кровь, соскоб кожи, возможно, биопсия. У нас есть полноценная лаборатория. Идемте, мистер Горбачев, в лабораторию, разберемся что к чему.

Доктор Леман положил руку в перчатке на плечо Сергеича, на здоровый участок.

Сергеич дернулся, сбросил его руку.

— Я че тебе, подопытная крыса? — вызверился он. — Будете эксперименты ставить, препарировать?

— Только анализ крови и пара тестов, — мягко успокоил его Леман. — Никаких болезненных процедур, обещаю.

Я шагнул следом за ними, но Тетыща перехватил меня за локоть и прошептал на ухо:

— Думаю, Лысому ничего не угрожает. Они не враги. Давай пока выясним про их план побега с острова — это важнее.

Приоритеты в моей голове перестроились в третий раз за последние минуты. Сначала интриговала загадочная аномалия Сектора Ноль, потом все затмил Сергеич с его болезнью, и вот наконец появился шанс узнать ответ на вопрос, мучивший меня с первого дня Жатвы — как выбраться с этого проклятого острова.

Я подождал, пока Танака и Нкомо вполголоса посовещаются и займут свои места во главе стола. Прокашлявшись, я поднял руку, привлекая внимание.

— Уважаемый господин Мюллер упоминал, что