Гнездо желны - Софья Сергеевна Маркелова

боковом проходе с парой квартир. Мы ныряем в полумрак коридора, бесшумно скользим вдоль дверей, надеясь, что этот ход выведет нас к такой лестничной клетке, где будет шанс убежать от преследователя. Но впереди нас ждёт жесточайшее разочарование. За поворотом коридор обрывается тупиком, где нет ничего, кроме широкой трубы забитого мусоропровода, из люка которого торчат чёрные пластиковые пакеты. Вонь здесь стоит невообразимая, но где-то за спиной мы слышим отчётливый лязг закрываемой стальной решётки и звук двигающихся механизмов.

Оля торопливо заталкивает нас в самый угол, за широкую трубу мусоропровода, и прячет за своей спиной. И мы все притихаем, полностью обращаясь в слух и молясь, чтобы жуткий механический жилец сюда не добрался.

Шурх. Тыц. Дзынь.

Он спускается по лестнице, ведущей к освещённой площадке. Я слышу, как его металлические ходовые части стучат о бетонные ступени. Наш преследователь медленно пересекает площадку, и если до этого момента я всё ещё надеялась, что он уедет на лифте или пойдёт вниз, в тупик, и у нас появится хотя бы один шанс проскочить мимо него, то теперь моя надежда умирает.

Пугающий до дрожи звук приближается к нам. Механический жилец входит в коридор, ведущий к мусоропроводу, и мы все вздрагиваем каждый раз, когда его металлические ноги или лапы стучат об пол.

Шурх. Тыц. Дзынь.

Из-за поворота появляется тень. Огромное и несуразное тёмное пятно, практически полностью закрывающее собой весь проход. Что же это за чудовище такое?!

Мне кажется, что моё сердце вот-вот остановится от охватившего меня ужаса. Эта скрежещущая машина сейчас неминуемо повернёт к нашему укромному убежищу. И я уже сто раз за последние пару секунд успела пожалеть, что привела в этот мир сестёр и брата. Не надо было открывать проход в это искажённое измерение с его опасными обитателями, не надо было даже пытаться отыскать здесь Сто Девяносто Девять. Я лишь накликала беду на свою семью, и теперь нам даже некуда бежать. Мы в ловушке.

Лера рядом тихо подвывает от страха, зажав себе рот обеими ладонями. Дима жмётся в углу, спрятав лицо в боку Аха. Кот, встопорщив шерсть, нервно мотает хвостом из стороны в сторону. Ольга бледна, но ни на минуту не опускает руки, которыми закрывает нас.

Из-за поворота медленно появляется длинная механическая нога. Следом за ней показываются и остальные. Восемь металлических паучьих лап двигаются синхронно, впечатываясь в бетонный пол и подтягивая остальное тело с характерным шуршащим звуком. Поверх них лежит широкая металлическая платформа, покрытая слоем машинного масла и соединённая с грудой человеческой плоти. За обилием свисающей кожи, покрытой шрамами, почти не видно двух иссушенных рук, безвольно опущенных по бокам. Тело ничем не прикрыто и не имеет ног – их ему заменяют механические паучьи лапы. Гору плоти венчает маленькая лысая голова на широкой мясистой шее – без ушей, носа и рта. Отвратительного вида нечто взирает на нас свысока маленькими, глубоко запавшими чёрными глазами. Он практически полностью перекрыл проход, и у нас нет шанса обогнуть его и убежать.

Я чувствую, как дрожу от ужаса и омерзения, не в силах пошевелиться и даже вздохнуть. Будто мне снится какой-то кошмарный сон, и я никак не могу проснуться.

Полумеханический жилец молча взирает на нас. Он больше не двигается, а просто стоит напротив, изучая нас, сжавшихся в углу от страха. Что теперь будет? Мои глаза беспорядочно скользят по его торсу, пока я не замечаю на толстой шее неприглядного вида багровый шрам. Это восьмёрка.

Неужели это жилец из восьмой квартиры, в которую мы стучали, чтобы попросить о помощи? Получается, он пошёл за нами наверх…

Довольно неожиданно даже для меня самой у меня прорезается голос:

– Простите… Мы ищем Сто Девяносто Девять…

Оля сразу же толкает меня локтем, заставляя замолчать. Да я уже и не собираюсь продолжать. Смелости хватило лишь на эти две фразы, а теперь горло вновь сжимается от спазма.

Однако мои слова будто оказываются для Восемь понятны. Он склоняет голову, медленно разворачивается и удаляется обратно по коридору, переставляя свои механические лапы с характерным повторяющимся звуком.

Мы даже не верим своему счастью.

– Неужели он ушёл? – боязливо шепчет Дима.

– Тсс! – шипит Оля.

И мы продолжаем прислушиваться.

Восемь неторопливо покидает коридор и направляется в сторону лифта. Мы осторожно выбираемся из своего укрытия и выглядываем из-за угла. Полумеханический жилец стоит возле дверей лифтовой шахты. Он протягивает свою костлявую руку к кнопке, и, когда касается её, шрам в виде восьмёрки на его шее начинает светиться ярким багровым цветом. Двери открываются.

– Он уезжает? – не выдерживает напряжённого молчания Лера.

Восемь поворачивается в нашу сторону, смотрит на меня и, медленно указав пальцем на лифт, разворачивается и, скрежеща лапами, уходит в сторону лестницы с металлической решёткой. Через полминуты его шаги затихают в переплетениях коридоров.

– Он что, вызвал этот лифт для нас? – не верит своим глазам Оля, осторожно выходя из нашего укрытия.

– Судя по всему, это был Восемь из той самой квартиры, куда я стучала, – говорю я. – Он нам помог, вовсе не желая ничего плохого.

– Ты уверена, что, если мы войдём в этот лифт, он не увезёт нас неизвестно куда? – строго спрашивает у меня старшая сестра.

И хоть у меня есть определённые сомнения, но я повторяю:

– Несмотря на свой внешний вид, он не причинил нам зла. И даже ушёл. Думаю, нужно поехать на этом лифте.

– Ладно. Но это будет на твоей совести, – милостиво соглашается Оля.

Мы с опаской покидаем убежище и подходим к распахнутым лифтовым дверям. Изнутри кабина выглядит совсем обыденно, как грузовой лифт. Просто пустая серая комнатка с обшарпанными стенами и без кнопок.

И всё-таки мы на свой страх и риск входим туда. Как только Дима последним запрыгивает в кабину, двери с грохотом закрываются, и лифт начинает движение вверх. Он с гулом скользит по тросам, слегка потрескивающим от напряжения. Кажется, что мы едем целую вечность. Явно никак не меньше пяти минут. И всё это время я думаю о том, что, судя по всему, пешком до нужного этажа мы бы добирались ещё очень и очень долго.

Когда лифт наконец, дёрнувшись, замирает на месте, двери резко раскрываются. Мы жмёмся друг к другу, готовые увидеть уже буквально всё что угодно.

Перед нами раскинулся пустынный этаж с белыми стенами, где прямо посередине расположена одна-единственная дверь, состоящая из стальных полос разной длины, спаянных друг с другом в хаотичном порядке. На ней висит ржавый номер.

Сто Девяносто Девять.