Млечный Путь, 21 век, номер 3(52), 2025 - Песах Амнуэль

Понимая, что нашему делу пришел логический конец, я почувствовал себя душеприказчиком своего бывшего коллеги, ныне вволю гулявшего по диким джунглям. Мне досталась его библиотека, книги в которой были исписаны убористым почерком. Создавалось впечатление, что он читал и писал одновременно. Здесь было, что почитать. Но кроме того, обнаружились несколько блокнотов, сложенных в какой-то неприметной коробке. Следовало позаботиться о всем этом, пока я еще был в штате сотрудников. От нечего делать, а может быть в надежде найти что-то ценное для нашей темы, которая незаметно стала смыслом жизни, я принялся неторопливо пролистывать затрепанные блокноты и невольно увлекся чтением. Неожиданно выяснилось то тайное, что часто в корне меняет мнение о человеке.

Оказалось, при нашем знакомстве он на самом деле представлял собой двух человек. Дело в том, что в той давней катастрофе на Земле пострадали отец и сын, и пострадали они очень сильно, по сути - смертельно. После падения их геликоптера у отца были травмированы грудная клетка и печень, а у сына - голова. Родственники распорядились доставить умиравших в их частную клинику; тогда в операционной находились только близкие. Они-то и приняли тяжелое решение - пересадить мозг отца в черепную коробку сына. Таким образом они как бы спасали обоих, только, если можно так сказать, "по частям". Вообще-то, первоначально эту идею предложил сам отец, замирающими губами прохрипев ее по связи, а его жена была вынуждена согласиться с ним. Операция прошла успешно, а о ее истинном предназначении знали только родственники. Тело отца с мозгом сына кремировали, а сын с мозгом отца продолжил жить. Тогда-то мне стала понятной его "сыновняя" любовь к матери.

Этому специалисту в теле юноши, конечно же, было скучно учиться в медицинском вузе, но он молчал и поражал преподавателей своими успехами. Как же он ухищрялся, чтобы скрыть свой действительный уровень знаний! А молчать ему приходилось уже потому, что в случае обнаружения правды его могли обвинить в инцесте с собственной матерью. В ту пору он и научился скрывать свои достижения от широкой огласки. Тем не менее, он вел записи в блокнотах, первый из которых был начат еще его сыном, прежним обладателем тела, по всему видно - романтиком, делавшим милые зарисовки к своим размышлениям и виршам. Первая запись, сделанная отцом, была краткой: "Я плакал, читая твои слова, сынок..."

Итак, это было началом его пути в науке. А дальше он пошел этим путем, с каждым перевоплощением подтверждая успешность своего необычного метода.

Теперь же он продлевает свою жизнь в теле сексуально активного гоминида, помня о нашей договоренности о следующей операции. Она должна состояться после того, как он каким-либо способом сообщит о своем желании вернуться: например, явится на станцию приматологов и нацарапает своей лапой несколько слов для ведущего специалиста нашей лаборатории: меня или того, кому я поведаю всю правду о наших исследованиях. Так мы между собой договорились.

9. Анализ

Однако боюсь, что сам я уйду прежде, чем Адам захочет вернуться, и кто тогда будет помогать ему? Как оценит все случившееся мой преемник? И какое тело затребует себе наш экспериментатор в следующий раз? Кто согласится явно или тайно помогать ему в этом? Вопросы, искать ответы на которые мне страшно. Все чаще я вспоминаю фразу одного кюре, брошенную им на встрече гуманитариев и естественников: "Верно сказал мудрейший Экклезиаст: "Создал Бог человека правильным, но они устремились к замыслам многим"". Тогда ее не восприняли серьезно - трудно услышать всю глубину мысли сквозь синтаксис древней речи, - но теперь мне кажется, что в ней прозвучало осуждение нам.

Последнее время я стал стареть и болеть; полагаю, вызвано это ослаблением витального тонуса, осознанием бессмысленности своего дальнейшего существования. Еще в студенческие годы я определил смысл жизни так: "оставить по себе добрую память". С тех пор пролетели десятилетия упорного труда. Все, что я мог сделать, - сделал, а теперь пора и на пажити Небесные. Надеюсь, для ученых, даже таких неудачников, как я, там уготовано хорошее место. Уверен, тамошние специалисты управляют Вселенной, а значит в инобытии нам будет чем заняться.

Погоня за ускользающей, словно во сне, нитью жизни - занятие для дураков. Да и вправду, зачем людям бессмертие? Даже до ста двадцати лет интересно жить тем, кто еще не все приобрел в этой жизни, кто не перерос хватательный рефлекс ребенка. А что делать ученому, да и вообще любому творцу, который вдруг понял, что исчерпал себя? Получать почетные научные степени и шамкать с присвистыванием во время торжественного спича, на самом деле думая лишь о скорейшем визите в туалет? И как же трудно перенести вид молодой девчонки, почтительно выказывающей тебе восхищение, но бездумно дарующей свою любовь глупому юноше!

Вполне вероятно, что человек исчерпывает себя не столько физически, сколько метафизически, интеллектуально. Пока мы точно не знаем, поможет ли новое и здоровое тело мозгу снова плескать идеями. Мы также не уверены, что мозг, омоложенный после контролируемого инфантилизма, продолжит свой прежний путь в науке. Все это - лишь мечты фантастов, порождающие гипотезы в головах ученых.

Впрочем, мой бывший коллега нашел себе интересное занятие и теперь вместо получения научных наград вместе с любимой самкой оглашает джунгли песнями в честь Афродиты. Он доказал верность своей теории и под конец получил вишенку на торте. Пусть там им будет так хорошо, чтобы не хотелось назад. Впрочем, совершенно не исключено, что с годами его мозг совсем запутается в наследственных памятях разных тел. Или даже вытечет вместе со спермой, как учили в древности. Да будет это истечение приятным, а деменция - мягкой!

Я же потратил всю жизнь на помощь этому талантливому, не боявшемуся риска ученому в его изысканиях, и какое-то время его концепция вдохновляла всех нас, но в конце концов он превратился в обезьяну, а я - в старика. А чем одно лучше другого? И когда я наконец-то возглавил лабораторию, вдруг оказалось, что и сказать-то мне нечего. Все то, о чем я мечтал в молодости, уже сделано молодыми талантами. А я оказался исполнительным и добросовестным служакой с хорошим окладом, этаким смотрителем коллекции черепов и заспиртованных мозгов. И в этом качестве я долго занимал место, достойное лучшего кандидата.

Таким я и покину этот свет. А своему бывшему шефу от души желаю познать осень Эроса. И пусть его любимая закроет ему глаза и оплачет