Млечный Путь, 21 век, номер 3(52), 2025 - Песах Амнуэль

И напоследок еще кое-что.

В моих ушах все еще звенит, будто я сам слышал его, крик несчастного юноши за мгновение до падения их геликоптера:

- Папа, я не хочу умирать!

Ты не умер, мальчик, просто папа прожил твою жизнь за тебя...

Анна Самарина

Эридан

МЕТ 00:00:00

Бортовая операционная программа (БОП): номинально (авт.)

Навигация: стаб., Δ0.0001°

Сенсоры: угловое смещение Δ0.0008°

Время: ΔT = 0.000с (синх.)

Связь: задержка 0.0003с

По корпусу корабля пробегает легкая, почти неощутимая вибрация, словно кто-то неожиданно перерезал удерживающий его канат. Мягкий толчок, я зажмуриваюсь, считаю до пяти и открываю глаза. Все. Передумывать поздно.

В наушниках раздается голос оператора:

- Отстыковка подтверждена. Автопилот стабилен. Перевожу челнок в автономный режим.

Ровно, сухо, без эмоций. Как будто меня здесь нет. Впрочем, чего я ждал? Дружеского хлопка по плечу?

Я смотрю в иллюминатор. Материнский корабль "Анхиал" медленно уходит в чернильную темноту. Огромное дрейфующее чудовище, испещренное тонкими мерцающими линиями навигационных огней, грузовых отсеков, шлюзов... Там, в его чреве по-прежнему копошатся сотни людей, следят за системами и процессами, поддерживают жизнь этой невообразимой махины. Мне нет до них никого дела. Анхиал. Тот, кто остается у края бездны. Нам не по пути.

Обвожу взглядом кабину. Темно-серый металл, приборная панель моргает холодным синеватым светом - ничего лишнего, ничего личного. Я пристегнут ремнями так крепко, будто это не ради безопасности, а чтобы я не сбежал.

Глухой треск в наушниках:

- Челнок на стабилизированном курсе. Ожидаемую точку прибытия подтвердите.

Я молчу. Слегка ослабляю ремни для комфорта. Я здесь пассажир, моя задача - поддерживать свои жизненные функции, наблюдать, слать отчеты. Не свихнуться и вернуться на базу. В теории. Бортовая система оповещает меня равнодушным писком - ожидаемая продолжительность миссии - 36 часов, точка назначения АС - Прайм.

Оператор настойчиво повторяет:

- Подтвердите, Эридан.

Это мой позывной. Ребята в штабе явно не слишком напрягались, чтобы придумать что-то оригинальное. Как еще назвать миссию в Эриданской суперпустоте? Точно. Интересно, из них кто-нибудь читал, что на самом деле Эридан - река, текущая в никуда? Не думаю.

Нехотя нажимаю кнопку.

- Подтверждаю.

Странное чувство, будто меня слышат не только на Анхиале. Не свихнуться, забыл?

ЭйСи - Прайм. Первичная аномальная сингулярность. Первое зафиксированное космическое тело, нарушающее все известные физические законы. Мне не очень-то нравится, как это звучит. Если назвать что-то первым, обязательно будет второе.

Боюсь, что это - я.

***

Я никогда не знал имен своих родителей. Наверное, потому что они пропали прежде, чем я понял, что их можно называть как-то иначе, чем мама и папа.

Отец, вероятно, был автомехаником или кем-то вроде того. Его руки пахли машинным маслом, и, поскольку я тогда еще не знал, что это, мне казалось, так пахнет сам отец. Лежа в кроватке, я всегда безошибочно чувствовал дома он или нет. Позже, впервые уловив знакомый запах на улице, я расплакался и принялся искать папу, убежденный, что это такая игра. Что он просто спрятался, и стоит мне его найти - все станет как прежде. Бабушка только качала головой и жаловалась соседям на мое буйное воображение, а я все продолжал поиски, пока не понял, что это бессмысленно.

Кем была мама - не знаю, но до сих пор помню, как стучало ее сердце, когда она прижимала меня к груди. Помню светлые волосы, пряди которых я любил ловить пальцами, и то, что она постоянно просыпалась по ночам, чтобы поправить мое одеяло. Мама всегда была рядом, пока однажды просто не перестала быть. Но я помню их обоих так отчетливо, будто мы виделись только вчера.

Бабушка ужасно злилась, когда я говорил о них. Кричала, что отведет меня к врачу, и что родителей у меня никогда не было. Я не мог понять - разве так бывает? Но их действительно не было: ни на фотографиях, ни в документах, ни в чужих воспоминаниях. Я долго не понимал, почему никого, кроме меня, это не удивляет, но, в конце концов, перестал спрашивать.

Но бабушка, хоть и ругалась, заботилась обо мне. По-своему. Иногда даже жалела. Но мне всегда казалось, что она нарочно прячет мои самые любимые игрушки. Стоило мне привязаться к новой машинке, как та бесследно исчезала. А бабушка только сердилась, что я вечно все теряю, и грозила ничего мне больше не покупать. В общем, я так и не смог ее полюбить. Может, это и хорошо.

***

МЕТ 12:00:00

БОП: номинально (авт.)

Навигация: стаб., Δ0.005°

Сенсоры: угловое смещение Δ0.0020°

Время: ΔT = +0.34с (дрейф)

Связь: задержка 8003.8с

В иллюминаторе - чернота, проколотая редкими, тусклыми точками единичных звезд. Где-то там позади терпеливо завис Анхиал, как маяк, напоминающий мне о реальности. Можно вывести его изображение на экран, но почему-то не хочется. Интересно, они действительно ждут, что я могу вернуться, или просто соблюдают протокол? Звезды дрожат, будто это всего лишь отражения на воде. Эридан - река без конца и начала. Греки верили, что в ее водах покоится Фаэтон, сбитый со своей солнечной колесницы. Не повезло.

Мне кажется или где-то впереди, почти за гранью видимого, тьма глубже, чем должна быть? Пробегаюсь глазами по приборной панели - ничего критического, все в пределах нормы. Почти.

Что ж, посмотрим. Хотя колесница у меня так себе. Да и солнца здесь нет.

***

С Максом у нас не было ничего общего - школа часто сводит людей, пути которых вряд ли могли где-то еще пересечься. Я был типичным ботаником, он - не менее типичным бунтарем. Я часами сидел над книгами, он рисовал на их полях. Я обожал физику, он ее списывал. Классика.

Но зато Макс никогда не смеялся, когда я рассказывал про родителей, не задавал глупых вопросов, а просто приглашал к себе домой ужинать. Его мама готовила пиццу и всякие вредные вкусности, которые в нашем доме были под запретом. Мы весь вечер болтали о неважных вещах, шутили и обсуждали нелепые теории Макса, например, о том, что директор школы на самом деле - пришелец и работает под прикрытием.

- И зачем ему это? - спрашивал я, почти не сдерживая улыбку.

- Эксперимент, - уверенно отвечал Макс. - Он нас изучает. Сам посмотри, урок длится 45 минут, но на самом деле мы там сидим часа