Живые и мертвые - Ярослав Гивиевич Заболотников

мефит не видел себя — невозможно было рассчитать координаты для заклинания, которые обновлялись каждый миг. Возложенная на скрытность надежда рухнула, забрав с собой огненную защиту и пылавшее оружие.

Однако на эмоции вампирша не поддалась: лишь отвернись, и в спину ударит молния — падавшего мефита поймала растянутая вслепую пламенная сеть. После изучения твёрдых свойств огня, сделать её гибкой не составило труда.

— Какая выдержка! — рассмеялась демонесса. — Не хуже той, что удивила меня в северной пещере.

— Я убью тебя… — сказала Лайла настолько гробовым тоном, что Джону стало не по себе.

Всё внимание вампирши было направлено вперёд. Она не слышала ругательств ассасина, вопросительного шипения дроу, ничего из происходящего за спиной.

— Маленькая победа, и ты уже возомнила себя всесильным кринтэрхом? — осклабилась Хризальтера. — Это моя вина. Я говорила Могриму, что первый сонм теней получился ущербным. Хорошо, что он учёл ошибки и создал второй.

Возле Хризальтеры возник неизвестный мужчина, и за ними через весь остров проступила тёмная стена с направленными вверх шипами. По их еле различимым движениям стало ясно: это плотный ряд рогатых чудовищ. Одно из них, похожее на громадного хищного зверя, легко перескочило яму и взревело так, что кровь застыла в жилах.

Демонесса улыбнулась:

— Думаю, ты понимаешь, что через несколько секунд твоя изящная шея захрипит в его пасти, пока ты с широко открытыми глазами будешь наблюдать, как сотни зубов перемалывают твоих друзей… — она подняла руку для отмашки. — М-м-м… Я чувствую метания твоей души… Интересно, какая она на вкус?..

Лайла лихорадочно искала в памяти подходящее заклинание, пусть даже смертельно опасное и неопробованное, но в разум всё больше просачивались тревожные голоса друзей и жалобные писки раненого мефита. Ни плана. Ни преимуществ. Ни веры в возмездие. Остались лишь сожаления, опалённые ненавистью и изрезанные осколками несбывшихся надежд, страдания, которые с гадкой улыбкой смаковало демоническое отродье. Вышло иронично: открыть врата в другой мир ради долгой и счастливой жизни, а впустить собственную погибель…

Вдруг за спиной вампирши раздалось цоканье копыт. Гулкое и неторопливое. Только Хризальтера всё ещё стояла впереди. Удивление и безысходность заставили обернуться в сторону обугленного причала.

На серой, безмерно худой лошади с изломанными крыльями восседал такой же худой всадник. Ветер шевелил лохмотья тёмной мантии. Покачивал дырявый капюшон. Под которым виднелся оскаленный череп.

Наполняя округу загробным цокотом, всадник медленно приближался к остолбеневшим странникам.

Утонувшие в глазницах белёсые глаза. Зияющий провал на месте носа. Давно лишённые губ кривые зубы.

— Хоть курнуть напоследок успел… — тихо сказал Густаф.

— Это не смерть… — пробормотала вампирша. — Это — Леонардо…

Молча проследовав через расступившихся странников, всадник выехал на поле боя — рука демонессы стала неспешно опускаться. Но не для того, чтобы отдать команду. Бойко выпрямленные пальцы «завяли», и полусогнутая ладонь застыла у бедра. От гадкой улыбки не осталось даже следа. Хризальтера безмолвно взирала на всадника, остановившегося среди тёмных пятен, в метрах двадцати.

— Как?.. — негромко спросила она.

— В прошлый раз, — заклокотал утробный голос, — я оценил твоё представление. Позволь, показать моё…

Мрачный крик ворона в мутном небе — по стеклянной пустоши за Леонардо расстелился чёрный туман и через несколько секунд осел. Теперь за личом стояло войско скелетов. Ни оружия, ни брони — лишь тьма пустых глазниц и раскалённое сияние на костяных пальцах. У всех, кроме последнего ряда, экипированного латами, копьями и башенными щитами. Гремя доспехами, этот ряд попятился и обогнул изумлённых странников, взяв их в квадрат. Щиты со стуком сомкнулись в единую стену, а копья наклонились по всем сторонам света.

Вдыхая запах застарелой гнили, водя взорами по затылкам скелетов, странники поняли, что их участие в битве не предполагается.

— М-м-м… не заглушённый плотью хруст костей, — Хризальтера облизнула губы. — Это будет подобно музыке… — она взмахнула рукой, и теневое зверьё рвануло в бой.

Леонардо не удостоил демонессу ответа. Вместо этого хельграс расправил надломанные, облезлые крылья — скелеты ровным строем двинулись в наступление.

Мускулистые теневые твари и гремящие костями скелеты. Две неживые армии спешили сойтись в жестокой схватке. Командующие же безучастно наблюдали: с приторной улыбкой под сиреневым взором и вечным оскалом — под белёсым.

Едва хищники влетели в мертвецов, с хрустом подмяли первые ряды. Клыкастые пасти вырывали ключицы, а широкие лапы легко проламывали грудные клетки. Однако почти сразу же сотни сиявших пальцев впились в мощные бока, рассекая их и выдирая куски тёмной плоти. Зверьё оглушающе ревело. Но не от боли — устрашало. Хотя мёртвые уж тем более не ведали страха. Там, где тяжёлая лапа смахивала с плеч череп, уже пробирался новый скелет, да и обезглавленный ещё вполне мог сражаться. И всё же звери теснили мертвецов, исчерчивая когтями стеклянную рябь и усыпая её выдранными костями.

Наблюдая, как особо проворный хищник, продирается к восседавшему на хельграсе личу, демонесса ухмыльнулась. Однако стремительный прыжок зверя закончился его же сжатым в руке горлом. Тёмная тварь повисла даже не в силах поднять лапы, словно пойманный за шкирку щенок, после чего рассыпалась в прах. Сбросив его остатки высокомерным движением кисти, лич невозмутимо вернул руку на холку хельграса — Хризальтера насмешливо прищурилась и послала воздушный поцелуй.

— Вы не похожи на врагов… — сказал стоявший рядом Могрим.

— Он — не враг. Лишь препятствие на нашем пути.

— Как эта яма?

— Почти. Только назойливее и интереснее.

Мужчина задумчиво хмыкнул, а затем, ощутив прикосновение, опустил взор на пришедшую к ногам лису, взял её на руки и погладил. Спокойно и размеренно. Будто тлеющие крылья мельницы за спиной не чернили небеса дымом, а впереди не гремело сражение. И если реакция Могрима была уже привычной, то невозмутимость колдуна казалась Хризальтере странной. Пусть несколько зубастых тварей разорваны на части, теневое зверьё продолжало наступление. С каждой минутой всё больше скелетов превращалось в бесформенные груды костей. Но почему Леонардо ничего не предпринимал? Почему не пускал в бой людей? Неужели хотел самостоятельно преломить ход битвы, продемонстрировав всем своё могущество?.. Вряд ли. После прошлого поражения он определённо сделал выводы. Только они до сих пор не бросались в глаза. Лишь одинокий ворон оставлял энергетический след высоко в небесах.

Предчувствуя, что Леонардо собирается призвать подкрепление, Хризальтера распустила по округе незримые теневые импульсы, чтобы временно нарушить стабильность энергетических потоков и осложнить массовую телепортацию. Однако верна древняя истина: хочешь спрятать надёжно — положи на самое видное место.

Хельграс снова