Живые и мертвые - Ярослав Гивиевич Заболотников

ней не горело, но они не были нужны — рассекающий темноту взор бродил по пустым шкафам, проваливался сквозь стеллажи в соседние ряды. Ни книг. Ни предметов. Ни случайно потерянного на полу листочка. Девственная пустота. В душе теплилась надежда, что этому имелось разумное объяснение. Возможно, надвигающаяся угроза заставила Эсту всё перепрятать. Хотя трудно представить угрозу, с которой она бы не совладала. В любом случае смотреть здесь было не на что, а спрашивать — не у кого.

— Дальше, — сдержанно сказала вампирша и снова подала руку молчавшему колдуну.

Следующая телепортация перенесла их во внутренний двор крепости — но вместо вечерних ароматов мальвы по тонкому обонянию ударила неимоверная вонь. Среагировав на жужжание мух, Лайла уставилась на скреплённые тросами цилиндры, окружавшие стёсанную давней телепортацией брусчатку. От них в углубление тянулись полосы засохшей крови, а в ближайшем, за покорёженными листами металла, бледнели человеческие тела: плотно набитые внутрь, покрытые чёрной крапинкой насекомых, они вызвали у вампирши шок, вслед за каким пробудились рвотные позывы.

Не спрашивая дозволения, Леонардо взял Лайлу за плечо и телепортировался к стенам крепости, где смрад сменили цветочные ароматы.

— Нет… нет… нет! — тяжело дыша, вампирша стала нервно ходить из стороны в сторону. — Как я не почувствовала?.. Почему ничего не услышала⁈.

— Если тебя это хоть немного успокоит, они были парализованы ядом волоконницы, а толстый слой железа не пропускал ни запахи, ни еле различимые сердцебиения.

— Она предала моё доверие… — алый взор разгорался всё ярче. — Я бы на такое никогда не согласилась!!! Вот про какие жертвы она говорила… Все эти люди…

— Были убиты не тобой, — холодно изрёк колдун. — Попавшие в руки вампиров изначально обречены. Осталось выяснить, кто их хозяин. Он преступил все моральные нормы и должен ответить за содеянное головой.

Лайла вдруг остановилась:

— Не там ищешь, — зло сказала она. — Они подчиняются сами себе. Научились «размыкать оковы», чтобы смерть создателя не обращала их в прах.

— Хм… — блеснув перстнем в форме птичьего черепа, колдун коснулся подбородка. — Это многое объясняет…

— Тогда тебе нужна Эста фон’Крюэль-Лакриз, собирающая под своим крылом вампиров на восточном континенте. Не всех. Только полезных «Лунному венцу». Надо было уже тогда догадаться, что она расчётливая, лживая тварь… — поднявшаяся рука сжала серебряный кулон в кулаке.

— Сорвёшь его и тем самым открыто объявишь ей войну. Будь рассудительна, королева. Если Эста видит в тебе потенциал, не утрать её заинтересованности. Так ты сможешь при следующей вашей встрече, исключительно миролюбивой, выразить озабоченность исчезновением артефактов и, при должной настойчивости, убедиться в их сохранности лично.

После коротких раздумий отпустив кулон, Лайла хмуро посмотрела вдаль, на отравленный небесной сиреневой лес, где под тенью ветвистой липы находилась могила Дельвинуса:

— Я покинула замок, чтобы обрести свободу… уйти от чуждых сердцу интриг… но они идут за мной по пятам… и каждый мой просчёт приближает мир к гибели… — вампирша отстранённо вскопнула пальцами тёмно-каштановые волосы и пробормотала: — Никому нельзя верить…

— Мне — можешь. Я по-прежнему верен нашим соглашениям.

— Тебе?.. — уронив руки, уставилась на колдуна Лайла. — Ты втянул невинного ребёнка в свои игры!

— Я посчитал, что, помимо наставления тебя на нужный путь, ей будет занимательно увидеть святилище времён имхирской цивилизации и пообщаться с созданием, существующим на грани жизни и смерти.

— Какая цивилизация⁈ Какие грани⁈. Она всего лишь ребёнок! И она… говорила про отца. Что ты с ним сделал? Извёл? Загипнотизировал? — новые обвинения полетели острыми пиками.

— Нет, он здесь. Целый и невредимый. Можешь сама убедиться.

Поглядев по сторонам, где покачивались заросли мальвы, Лайла шагнула вбок, чтобы заглянуть за Леонардо, но там серела лишь замаранная вечерним солнцем стена:

— И где же он?.. — с ноткой колкости спросила вампирша. — Здесь только мы.

— Всё верно, — спокойно ответил Леонардо. — Она — моя дочь.

Раскалённый взор остыл, словно его резко опустили в воду. Глядя на колдуна изумрудными глазами, потрясённая Лайла приоткрыла рот. Видневшиеся кончики клыков, белые, как первый снег, олицетворяли чистейшее непонимание услышанного. При всём многообразии эльтаронского языка и немалой начитанности, вампирша не могла подобрать нужных слов. Потом же нижняя губа дрогнула, уста неуверенно задвигались, попробовав нащупать двусмысленность в непоколебимо правдивой речи:

— Она тебе…. не родная?.. — невзирая на, казалось бы, очевидную логичность, утверждение всё равно прозвучало вопросом.

Леонардо пристально глядел на обескураженную Лайлу:

— Что ни на есть плоть от плоти, — следующим уточнением он развеял последние сомнения в родственности: — Моей плоти.

И рот вампирши снова приоткрылся. Чтобы через несколько мгновений выпустить обрывки мыслей:

— Но её сердце стучит… И ей всего… Я не понимаю…

— А должна? — по губам скользнула тонкая, почти незаметная улыбка. — Ты снова пытаешься объять необъятное… Предлагаю вернуться к нашему соглашению.

— Ты прав, — вдруг с вызовом ответила Лайла. — Вернёмся к соглашению. Два обещанных мне пункта утратили актуальность. Будет справедливо их заменить. Я прознала о твоей сделке с Эрминией, и первое моё условие: она тебе больше ничего не должна. Во-вторых, раз ты гордишься своей причастностью к «Апофеозу», то сделаешь так, чтобы его наёмные убийцы оставили её в покое. За моё недолгое участие в твоём алхимическом эксперименте цена может показаться высокой. Но я уверена, что за грядущим уничтожением демона стоит пылкое желание завладеть его силой. С этой точки зрения мои условия более чем приемлемые. А также я думаю, что ты ещё на севере знал о гибели Дельвинуса, потому ограничился лишь ни к чему не обязывающим экспериментом. Был уверен, что я возжелаю мести, возможность которой ты мне любезно предоставишь в случае успеха с пылающей кровью.

В ответ раздались неспешные хлопки ладоней, слабо походившие на поздравительные аплодисменты.

— Мне импонирует твоя проницательность. Только ты упускаешь из виду маленькую, но невероятно значимую деталь: то, что ты не дождалась обещанного, — не моя забота, — жёлтый взгляд колдуна пробирал, точно осенний ветер. — И всё же я поощрю твою самостоятельность. Ты вольна добавить к нашему соглашению любой из этих пунктов.

— Оба. Второй станет компенсацией за то, что ты использовал меня в качестве приманки.

— Один, Лайла де’Рон, — холодно сказал колдун. — И я советую выбирать с умом.

Спорить не имело смысла. По строгому лицу Леонардо было видно, что озвученный консенсус, преподнесённый в виде благородного