Семеро по лавкам, или "попаданка" во вдову трактирщика - Алёна Цветкова

— Я попаданка, — призналась я, ныряя в омут с головой. — Совсем недавно я жила в другом мире…

Прямо там, стоя у закрытой двери кухни в полумраке осеннего вечера, я рассказывала господину Омулу, как всё случилось. Что я просто проснулась однажды не в своём мире. Что там я была образованной и довольно обеспеченной женщиной, руководила финансовой организацией, жила припеваючи и совершенно не собиралась ничего менять.

А потом внезапно оказалась здесь, в теле другой Олеси, которая, по всей видимости, и была его потерянной дочерью. Поэтому теперь я кажусь ему служанкой, укравшей пальто своей госпожи.

Господин Омул слушал внимательно, не перебивая. Иногда, когда я делала паузу, задавал вопросы — уточнял, правильно ли понял, не имела ли я в виду что то другое. Я только мотала головой и продолжала рассказ.

— Вот так всё и было, — вздохнула я и добавила: — Теперь вы понимаете: я ничего не крала. Я сама такая же жертва, как и ваша дочь… Кто то переместил мою душу из того мира и того тела сюда. И это точно не я сама…

Маг неопределённо качнул головой. Я молча смотрела на него, ожидая вердикта. Но вместо того, чтобы решить мою судьбу, он неожиданно спросил:

— А что с вами случилось там, в вашем мире?

Я нахмурилась:

— Не поняла, о чём вы говорите… Ничего. Я просто жила там. А потом стала жить тут…

Маг взглянул на меня. В его глазах не было никаких эмоций, которые помогли бы понять его настроение.

— Вы говорите, что вашу душу кто то отправил сюда. Но чтобы это стало возможным, вы должны были закончить свою жизнь там…

Я снова мотнула головой:

— Умереть?! Нет, я не умерла… Я просто проснулась здесь. И всё.

Он не стал спорить и вместо этого предложил:

— А вы хорошо помните свой последний день в том, другом, вашем мире?

Я кивнула… И только потом поняла, что нет. Не помню. Я помнила, как жила, работала, но любое моё воспоминание не было последним. Всегда помнила следующее утро, следующий день, вечер…

— Я… Я не знаю, — растерянно произнесла, копаясь в памяти, в которой, оказывается, не было дна.

— Давайте я помогу вам вспомнить, — улыбнулся господин Омул одними губами. Глаза его при этом продолжали смотреть на меня с каким то притворным участием.

Он слегка сжал мою руку, и в тот же миг во мне снова щёлкнул переключатель. Я мгновенно провалилась в ощущение бесконечного, всеобъемлющего страха.

Я закричала, как дикий зверь, попавший в ловушку, и дёрнулась, пытаясь вырвать ладонь из «его» рук…

— Тише… Тише, Олеся, — до меня, как сквозь толстый слой ваты, донёсся голос господина Омула. — Вы уже не там, вы здесь, в безопасности… Слышите?! Вам уже ничего не угрожает…

Я уцепилась за этот призрачный голос, как за спасательный круг, брошенный в бушующее море бесконечного ужаса. Стало легче: страх не ушёл, но стал менее липким и тяжёлым. Как будто я сумела на короткий миг вынырнуть из воды и сделать живительный глоток воздуха…

— А теперь, Олеся, попробуйте вспомнить, где и когда с вами случилось то, что так сильно напугало вас, — тихий, мягкий, наполненный магией голос убаюкивал страх, заставлял его отступать, выпуская меня из удушающих объятий. И позволяя вспомнить.

Я снова закричала от ужаса. Но этот крик был другим. Страх тоже был другим: он не лишал меня воли, неохотно, прилипая к коже, как липучка, отступал, показывая то, что прятал за своей пеленой.

И я вспомнила всё…

Слёзы вскипели на глазах. Я вцепилась в одежды господина Омула, чтобы не упасть, и кричала — кричала, избавляясь от кошмара, случившегося со мной в прошлом. В тот самый миг, когда я умерла там, в другом мире…

Я возвращалась домой после новогодней корпоративной вечеринки, посвящённой открытию первого филиала нашего банка в другой стране. Было темно и очень поздно. Но я ничего не замечала, я была абсолютно счастлива.

На это имелось две причины.

Во первых, я получила повышение. Именно меня назначили руководителем иностранного представительства и велели готовиться к длительной командировке и новой должности с совершенно сказочным окладом. Через два года, вернувшись домой, я смогу купить не только крохотный домик на южном берегу нашей родины, но и небольшую виллу там, где лето не заканчивается круглый год.

И наконец то смогу родить ребёнка. Командировочных хватит, чтобы спокойно сидеть в декрете, растить ребёнка и ни в чём себе не отказывать.

Во вторых, наши отношения с Максом перешли на новый уровень. Макс — такой же руководитель регионального отделения банка, как и я, мой конкурент за место руководителя в иностранном представительстве. Мы с ним неожиданно для всех и, пожалуй, самих себя, сошлись как раз в тот момент, когда бились друг с другом за столь желанное кресло на вершине успеха.

Перед началом корпоративной вечеринки он предложил мне съехаться и пожить вместе. Попробовать, как это вообще у нас получится.

«Олеся, мы с тобой уже не юные, — говорил он. — И прежде чем бросаться в омут семейной жизни с головой, стоит попробовать пожить вместе, чтобы понять, а надо ли это нам обоим».

Да, пожалуй, это звучало несколько цинично, но мне нравилось. Я сама думала так же. Даже будучи влюблённой в него, как девчонка, я не могла не пользоваться разумом и не просчитывать последствия своих решений. Я никогда не умела бросаться в омут с головой.

И это меня погубило.

Макс исчез сразу, как только объявили о моей победе. Он сухо поздравил меня и сказал, что ему нужно побыть одному. Я его понимала, на его месте поступила бы так же. Поэтому, попрощавшись, я осталась и продолжила принимать поздравления.

Вечеринка закончилась далеко за полночь. Я шла по парку абсолютно счастливая и довольная своей жизнью. И когда из кустов неожиданно вышел Макс и перегородил мне дорогу, я даже не испугалась. Улыбнулась ему и сказала:

— А я думала, ты уже дома…

Он смотрел на меня мёртвыми глазами. Потом вытащил откуда то нож — длинный, острый, с крупной рукоятью из серой, потрескавшейся от времени кости. В тусклом свете луны я успела рассмотреть его досконально, вплоть до крохотной царапины на лезвии, украшенном странными символами.

Я рванула прочь. Бежала, чувствуя, как сбивается дыхание, а ужас хватает за горло. Слышала, как за спиной громко топает и шумно дышит тот, кто хотел меня убить.

Петляла между деревьями, надеясь оторваться. Ломала каблуки на каком то перекопанном участке, наверное, это была клумба, в которую