Семеро по лавкам, или "попаданка" во вдову трактирщика - Алёна Цветкова

— Вот именно, — кивнула я. — Именно поэтому храм — лучшее место, где могут спрятаться сбежавшие маги.

— Хм, — свел брови на переносице господин Омул. — Возможно, вы правы… Пожалуй, я останусь и навещу храм в Ламане. Вы же не против немного прогуляться со мной?

— Не против, — ответила я. — Но сегодня нет никакого смысла идти в Ламан. Ворота в город заперты. А по другому за стены не попасть: ни ей, ни нам с вами. Поэтому придётся подождать… До утра. И нам, и Авдотье.

В этот раз господин Омул думал чуточку дольше.

— Хорошо… Пожалуй, я рискну поверить вам. Тем более меня очень смущает то, как Авдотья сбежала. Она как будто нарочно наследила так сильно, чтобы я даже без магии понял, куда она бежит. И это всего лишь обманный манёвр… Надеется, что, узнав направление, я помчусь следом, тогда как она тайком вернётся обратно. Знает, что после такого заклинания мне придётся восстанавливать резерв несколько часов. И в следующий раз я смогу обратиться к поиску только завтра к вечеру. И буду слишком далеко, чтобы поймать их.

— Конечно, я права… У меня, господин Омул, семь детей. И поверьте, если бы мне пришлось бежать, я забрала бы всех. И если Авдотья оставила Олива, значит, у неё должны были быть для этого очень веские основания. И вряд ли ваша жена, способная заставить мать бросить ребёнка, вот так просто отпустила бы настолько зависимого от неё человека на все четыре стороны, — произнесла я и по изменившемуся лицу мага поняла, что залезла туда, куда не следует.

Мне лучше заткнуться и говорить о чём нибудь другом. Поэтому я перевела разговор на то, что первым пришло в голову:

— Знаете, я раньше мечтала о ребёнке. Думала: встану на ноги, рожу для себя… И когда встретила Макса, — короткий укол страха заставил замереть сердце, но я смогла сделать вдох и продолжить говорить, — я впервые в жизни полюбила. И думала, что у нас получится настоящая семья.

Усмехнулась:

— Но, видимо, мне суждено всегда встречаться с мразями. Хотя я не могу не признать: по сравнению с Максом даже Трохим не так уж и плох… Он хотя бы не убил меня. И у нас дети… Семь детей. И, поверьте, ради каждого из них я пойду куда угодно. Даже в пасть к дракону.

И господин Омул тут же ухватился за эту возможность и усмехнулся:

— В пасть к дракону?.. Очень забавное выражение. У вас за дверью, — он кивнул в сторону гостевого зала, — их целых три.

— К счастью, — через силу улыбнулась я, — они не угрожают моим детям.

— Ну, это как посмотреть, — фыркнул господин Омул. — Например, сейчас Патрик убеждает отца, что вы — лучшая партия для него. Он говорит, что брак Лины с Оливом укрепит связи между драконами и человеческими магами. А брак между вами и ним — с остальным человечеством. Мол, люди поймут, что драконы хотят закончить вражду и жить мирно.

— Ничего, — отмахнулась я. — Завтра мы найдём вашу дочь, и она избавит меня от своей магии. И тогда…

— Или не избавит… Дело в том, Олеся, что женщины могут накапливать огромное количество магии, но управляют ею только мужчины. Однако в одиночку мы способны только использовать свою жизненную силу. Вы видели, как я вымотался после заклинания поиска? А ведь это магия самого низшего уровня. А если бы моя женщина была рядом, то я воспользовался бы куда более сложным заклинанием… И мне даже не пришлось бы бегать за Авдотьей. Я смог бы открыть портал прямо к ней.

Он вздохнул и заговорил так тихо, что мне пришлось прислушаться:

— Из за этого у нас с Абигейл и случилась та ссора… — Он прислонился к стене и закрыл глаза.

Видимо, теперь пришёл мой черёд внимательно выслушать то, что занозой сидело в сердце господина Омула. Он помог мне избавиться от прошлого страха, а я могла помочь ему вытащить его занозу.

— Когда то давно, когда человечество было ещё одним целым, а маги спокойно жили среди людей, женщины тоже могли управлять своей магией, а мужчины накапливали её точно так же, как женщины. Но однажды человеческий король очень сильно повздорил с придворным магом… История не сохранила причины их ссоры, но зато последствия мы разгребаем до сих пор. Обиженный король не просто избавился от придворного мага, он запретил магию и повелел изгнать с человеческих земель всех магов. Поначалу наши предки пытались убедить короля, что его решение ошибочно. Тогда он казнил каждого второго мага… Не разбирая, мужчина это, женщина или ребёнок…

Голос господина Омула сорвался. Я ахнула, прикрыв рот ладонью:

— Какой кошмар! Это бесчеловечно!

— Так и есть, — качнул головой господин Омул. — Тогда оставшиеся в живых бежали из человеческой страны… Но, как вы понимаете, нас было очень много. И остальные расы, испугавшись столь грозной силы, закрыли свои границы для человеческих магов. И нашим предкам не осталось ничего, кроме как уйти туда, где никто не жил: в ледяные земли, где такой холод, что каждый вздох может стать смертельным, и в горячие пески, где такая сушь, что можно умереть от жажды с первого вздоха…

Я на миг представила и ужаснулась:

— Но зачем они пошли туда? Это же верная смерть!

— Смерть для них была везде, — невесело усмехнулся господин Омул. — В человеческих землях их отлавливали и убивали, как животных. Границы нечеловеческих стран закрыли от людей магическими куполами, которые невозможно было обойти… Поэтому маги и решили разделиться и попытать счастья там, где никто другой не мог жить. И основали две страны: Южная и Северная Гойя. Их и назвали так, чтобы никогда не забыть, что все мы из Гойи — изгои…

Он вздохнул:

— Южная Гойя просуществовала два столетия… Маги так и не смогли приспособиться жить там, где нет ни капли влаги и даже камень рассыпается в пыль от перепадов дневной и ночной температуры… Верблюды, которых сейчас используют как самых лучших тягловых животных, выведены именно в Южной Гойе. Нам на севере повезло больше. Мы выжили, хотя заплатили за выживание запредельную цену. Смертность первые несколько десятков лет была столь высока, что нам пришлось закрыть глаза на некоторые человеческие законы, чтобы выжить. Брат женился на сестре, а матери рожали детей от своих же сыновей… И это привело к тому, о чём я вам уже говорил: женщины потеряли способность управлять магией, а мужчины — накапливать её. Поэтому первое, что мы делаем сейчас при рождении