Троя. Последний рассвет - Дмитрий Чайка

— Отец, поплыли с нами! — повысил голос Рапану. — Серебро не дороже жизни!

— Поезжай! — упрямо посмотрел на него Уртену. — Я выберусь, вот увидишь! Плыви в Сидон и позаботься о нашей семье! Я приказываю тебе!

— Отец! — по щеке Рапану прокатилась одинокая слеза, но ослушаться он не посмел. Он все понял. Уртену, который всю свою жизнь прожил богачом, уважаемым во всех портах Великой Зелени, не может унизиться до того, чтобы стать безродным чужаком и приживалой. Он будет защищать свою честь с оружием в руках. И ему плевать, что прошлой жизни уже не вернуть. Он готов умереть за этот мираж.

* * *

Тимофей командовал одним кораблем из тех семи, что они купили в Трое. Так дядька Гелон решил, свято уверовав в то, что его племянник — любимец богов. Царь Приам их не обманул. И добычу выкупил, и зерна продал, и корабли. Взял, правда, за них несусветную цену, ну так о том договора не было. Тот паренек из Дардана пообещал справедливую цену на добычу и рабов, а про корабли речь не шла. Так что почти все, что награбили в Хаттусе, превратили в семь купеческих лоханей о двадцати веслах каждая, в бронзовое оружие и запас зерна на месяц. И за эту милость им пришлось дать клятву, что они разорят Милаванду, Кос и Родос. Гелон поклялся легко. После такого в Греции ему лучше не появляться, да только он туда и не собирается. Они себе новую землю для поселения искать идут.

Тимофей хищно усмехнулся, вспоминая случившееся веселье. Милаванду они взяли под утро, налетев, как вихрь. Город ограбили: забрали зерно, бронзу, олово и красивые тряпки. Ну и то золото с серебром, что нашли. Рабов брать не стали. Куда их девать-то? На Родосе продать? Смешно. Крупнейшие острова в этой части моря ограбили по похожей схеме, только добычи взяли совсем мало: зерно, сыр и скот на мясо. Там люди все больше в деревнях живут. Пожгли селения на берегу, вдоволь натешились с бабами, но штурмовать укрепленные акрополи не стали. У подножия неприступных скал, куда ведет узкая тропа, можно оставить уйму времени и убитых товарищей. А они все же грабить пришли, им без надобности умирать, когда впереди богатейшая цель светит, словно костер в ночи.

— Угарит! — заорал дядька Гелон, который шел на своем корабле меньше, чем в стадии от него. Тимофей скорее догадался, что он сказал, чем услышал. Плеск волн и ветер заглушали звуки и относили их в сторону.

— Парус спускай! — скомандовал Тимофей, когда город раскинулся перед ними во всей своей красе. — На веслах идем! Город наш! Делим всё по обычаю! Кто хоть один дом подожжет до того, как мы оттуда все добро вытащим, я тому сам башку проломлю!

— Корабли в порту забираем! — заорал Гелон, и все согласно замотали головами. По семь десятков человек на каждом корабле плывет, едва бортами воду не черпают.

— А с теми что делать будем? — заорал воин на весле, который ткнул вперед рукой. Там три корабля сорвались от пристани и уходили на юг, набирая скорость.

— Догоним их! — азартно крикнул Тимофей и кормчий заложил крутой вираж. Совсем скоро они, помогая ветру движением весел, встали на параллельный курс и начали сближаться. Осталось шагов пятьдесят, не больше.

— Эй ты! — заорал с последнего корабля Рапану, старый знакомец. — Тимофей! Чтоб тебя боги покарали, сволочь! Подходи ближе, у меня тут десять стражников с луками! И горшок с углями припасен! Ну, иди сюда, разбойник проклятый! Я тебя сначала поджарю, как барашка, а потом к богу Йамму отправлю.

— Чего в Дардан не уплыл? — захохотал Тимофей, а затем приставил ладони ко рту, чтобы лучше слышно было. Он заорал, что было мочи. — Мы из Трои плывем! Тебя дарданец Эней в гости звал! Кланяться велел, когда увижу!

— Да пошел ты, урод! — заорал Рапану и пустил стрелу в сторону корабля данайцев.

— Каково тебе, богатенький мальчик, бродягой стать? — продолжил орать Тимофей, сердце которого пело от счастья. — Нравится из родного дома бежать? Ты как, в городе красивую сестру оставил для меня? Я ее приласкаю как следует!

Рапану не соврал, рядом с ним встал десяток слуг с луками. Еще один моряк раздувал угли в горшке, а другой приготовил длинный шест с веревкой на конце. Они забросят уголь на палубу, и корабль вспыхнет, как свеча. Так издавна корабли топили, и еще пару тысяч лет топить будут, пока не придумают «греческий огонь» и пушки.

— Назад идем! — крикнул Тимофей кормчему. — И правда, сожжет еще. Зубастый купец попался. К пристани правь!

Кормчий отвернул вовремя, потому что в борт совсем рядом с Тимофеем воткнулась стрела, а еще две ранили моряков на веслах. Их тут же сменили, и корабль помчал в порт Угарита, где уже вовсю разгорался бой. Царская стража выстроилась, ощетинившись копьями из-за щитов, а в проломе стены стояли горожане с дубинами, ножами и луками, возглавлял которых закованный в панцирь бородач с длинным мечом и сверкающим на солнце бронзовым щитом. Он орал что-то и пытался построить свое неумелое воинство.

— Какой хороший доспех! — сказал Тимофей, пожиравший глазами немыслимое богатство, которое ждало его на берегу. — Я его хочу!

1 Согласно Илиаде, Менелай был блондином, да и Елена названа златокудрой. Можно предположить, что их братья, сестры и племянники имели тот же цвет волос.

2 Иегошуа бин Нун — библейский Иисус Навин, преемник Моисея на посту вождя евреев после Исхода. Жил примерно в описываемое время. Согласно Ветхому завету, он завоевал ханаанский Иерихон, ревом труб и криком народа обрушив его стены. Жители города были истреблены, кроме блудницы Раав, которая укрыла разведчиков-евреев. Иерихон контролировал месторождения природного битума, который широко использовался как гидроизоляция при строительстве кораблей, как кладочный раствор и даже как один из компонентов при мумификации. Военные действия в Иерихоне того времени подтверждены археологически, а события в целом описаны в Ветхом Завете, в Книге Иисуса Навина.

Глава 16

— Лучники! — орал Гелон. — Бей!

Туча стрел взвилась в небо, а потом острые жала с дробным стуком забарабанили по щитам царской стражи, вставшей у них на пути. Их меньше двух сотен, и среди них только командиры носят доспех. Нет нужды в защите тем, кто охраняет покой в торговом городе. И мечей у них почти нет, лишь копья и легкие щиты. Стража стоит плечом к плечу, перекрывая путь в город, ведущий из порта. Здесь