Ковен возрожденных - Айви Эшер

– Что это значит? – требует объяснений Велла.

Мужчина разворачивает пергамент, делает глубокий вдох и начинает читать то, что там написано:

– «Винну из Первого Дома следует немедленно препроводить в Первый Дом, где она воссоединиться со своими людьми и займет принадлежащее ей по праву место. Любой, кто нарушит этот приказ, будет рассматриваться как вступивший в войну против Первого Дома и будет наказан соответствующим образом».

Толстяк останавливается, сворачивает пергамент и ждет, как будто все остальное не имеет большого значения. Ни фига себе… Пришел сюда, чтобы заявить: «Займи свое законное место», а если кто-то помешает, они будут наказаны. Да этот чувак одним махом убил все мои флюиды в духе «Я не представляю угрозы, не убивайте меня», которые я излучала все это время.

Кто этот человек и какого хрена происходит?

Глава 21

– Мы не закончили, – рявкает Порт и багровеет от возмущения. – Как они смеют прерывать Трибунал и разбрасываться такими нелепыми угрозами?!

В ответ толстяк снова разворачивает пергамент и читает текст слово в слово.

Да, я точно не придумала часть про «займет принадлежащее ей по праву место».

– Вы говорите, Первый…

– Порт, сядь, прежде чем скажешь что-то, о чем пожалеет весь твой Дом, – приказывает Велла, и к моему удивлению Порт затыкается.

Он выглядит так, словно жует стекло, когда усаживает свою сварливую задницу на стул, но тем не менее он это делает.

Велла поворачивается к остальным.

– Есть ли еще какие-нибудь неотложные вопросы, требующие решения? – спрашивает она.

Толстяк снова разворачивает свой пергамент и читает его. Его зациклило? Нари закатывает глаза, а Моут возмущенно фыркает. Порт еще больше багровеет, но молчит.

Я смотрю на Сабина и вижу такое же, как и у меня, растерянное выражение на лице.

– Хорошо, на сегодня мы закончили, – объявляет Велла, но язвительность в ее тоне и взгляды других членов Трибунала кричат о том, что они совсем этому не рады.

Я со злостью смотрю на толстяка. Если этот парень или тот, кто его прислал сюда, заставит Трибунал возненавидеть нас еще больше, он поплатится за это.

– Пойдемте со мной, Винна из Первого, – требует мужчина.

– Конечно, не вопрос. Только дайте минутку одеться… и мне бы хотелось узнать, кто вы и куда собрались меня вести, – вспыхиваю я.

И что он делает? Правильно, разворачивает гребаный пергамент и снова зачитывает текст.

– Здесь есть кто-то, у кого вместо мозга не заезженная пластинка? Пожалуйста, объясните мне, какого хрена происходит? – спрашиваю я, поворачиваясь к разозленным членам Трибунала.

– Твоя семья из Первого Дом хочет познакомиться с тобой, – объясняет Сориэл, как будто все это так просто.

Меня словно ударил в грудь этот ответ. Я во все глаза смотрю на Сориэла. Сабин и Торрез тоже резко поворачиваются к нему, мы все удивлены.

– Таув рассказал нам, кто твоя мама. Очевидно, они тоже это узнали, и… Ты хочешь познакомиться с ними? – спрашивает он.

На меня одновременно обрушиваются страх и волнение, я не знаю, что сказать.

Да, хорошо, я встречусь с ними, если вы пообещаете, что они ничего мне не сделают?

Нет, пошли они на хрен? Они бросили мою маму и не стали искать ее, когда она гнила у Адриэля.

В горле пересохло, дышать тяжело. Я знаю, что мне нужно ответить на вопрос Сориэла, но единственное, о чем я думаю, – это… насколько больно мне будет. Смогу ли я выдержать удар от людей, которым, должно быть, не все равно?

Перевожу взгляд с золотисто-красных глаз Сориэла на зеленые глаза Сабина. Собираюсь с силами и стараюсь не показывать свой страх, хотя я чертовски напугана.

– Не знаю, насколько это хорошая идея, – наконец признаюсь я, и на лице Сориэла появляется понимающая улыбка.

– Они нормальные люди? – настороженно спрашивает Торрез.

– Да, – отвечает Сориэл.

Я фыркаю одновременно с Портом.

– По чьим меркам? – уточняю я, искоса глядя на Порта.

– Первый, как ты могла уже понять из названия, – старейший Дом среди всех. Они влиятельны и могущественны, – объясняет Сориэл, указывая на мужчину, держащего в руках пергамент.

Ну, я вообще-то догадалась, что они могут быть теми, кто скажет: «Подпрыгните», и остальные лишь спросят, как высоко.

Снова перевожу взгляд на Торреза, все еще не зная, как поступить.

– Это твое решение, Ведьма.

Я усмехаюсь, когда Ори и Нари ахают, услышав мое прозвище.

– Если они попытаются что-то сделать, мы надерем им зад, – добавляет Сабин.

Сориэл поворачивается к нему, и в его взгляде на секунду вспыхивает злость. Затем он поворачивается к Торрезу, который, по его мнению, более разумный. Торрез пожимает плечами.

– Это так, надерем, – поддерживает он друга, и мое сердце переполняется благодарностью.

Я успокаиваюсь и делаю глубокий вдох.

– Ладно, я встречусь с ними… вряд ли у меня есть выбор, – ворчу я, глядя на толстяка с пергаментом в руке.

Сориэл поворачивается ко мне с таким видом, будто ему потребовалось время, чтобы осознать мое присутствие здесь. Понятно, он все еще переваривает угрозу моих парней.

– Если Трибунал согласен, я провожу тебя, – объявляет он, поднимаясь.

Велла слегка кивает, и Сориэл обходит круглый стол.

– Не стоит беспокоиться. За дверью меня ждут двое моих Избранных, они пойдут со мной, – говорю я Сориэлу, стараясь не показывать панику в голосе.

– Думаю, будет лучше, если я тоже буду сопровождать тебя, Винна, – настаивает Сориэл.

Сабин и Торрез встают, но Нари качает головой.

– Сабин, тебе придется остаться, пока Трибунал не закончит допросы. Тео, – обращается она к Торрезу, – ты можешь остаться или уйти, но ты не сможешь посадить вместо себя другого представителя.

Я смотрю на ребят.

– Не переживайте, – успокаиваю их, хотя чувствую неуверенность. – Бастьен и Нокс со мной, они проследят за всем.

Рассеянно думаю, не стоит ли мне переодеться для визита?

Соберись, Винна, у тебя нет никакой одежды, кроме доспехов, выданных Стражами.

Провожу пальцами по волосам.

Это всего лишь твоя таинственная семья, которой ты, вероятно, все равно не понравишься, а не первое свидание. Успокойся, чокнутая.

– Благодаря за уделенное нам время, Винна из Первого, – говорит Моут, но ее усмешка и то, как она произносит «из Первого», ясно дают понять, что на самом деле она хотела сказать: «Провались, сучка».

Рассеянно киваю, пропуская колкость мимо ушей. Все, на чем я сейчас могу сосредоточиться, – это на встрече с так называемой семьей, которая, как выяснилось, у меня есть. Еще больше меня занимает, что может пойти не так.

Ори и его напарник снова становятся по обе стороны