Отчаяние - Анастасия Пименова

Глава 22

Не знаю, через сколько мы останавливаемся, но я и Тоби буквально падаем на землю вместе со своими рюкзаками.

Перед глазами на пару мгновений темнеет, я уже последние полчаса не чувствую ног из-за влаги и грязи, попавшей в них. Одежда не лучше ботинок.

– Что там такое было? – задаю вопрос ликтору и мне уже почти всё равно, кто он. Сейчас я слишком грязная, вымотавшаяся и едва выжившая, чтобы бояться. – Откуда их столько в глухом лесу?

Зейн достает из рюкзака бутылку с водой, а из внутреннего кармана плаща капсулу кафоликона, которую разламывает пополам и сыплет её содержимое себе в рот, чтобы следом выпить несколько глотков воды. Обычно таким методом принимают кафоликон, когда хотят, чтобы он быстрее подействовал.

Еще одно подтверждение, что он просто человек. Такой же, как и мы. Зависящий от лекарства.

– Что вам известно о пожирателях?

– Они охотятся на людей, – отвечаю я, не совсем понимая его вопроса, – как мы узнали не только реагируют на звук, но и некоторые на запах. Если они укусят или поцарапают, то шансы на то, что кафоликон подействует, сведутся к ничтожно маленьким.

– Да, а ещё все они подвержены мутациям, – поддержал Тоби.

– Это всё? – на его вопрос мы выдали кивки. – Знаете, почему они отличают вас от себе подобных? – только недавно думала об этом. – Вирус в их организме. Когда человек становится пожирателем, то вирус завладевает им, иммунные клетки не действуют и погибают. Пожиратели определяют захватил и победил ли вирус в человеке или нет. Если нет, то он стремится к нам, вот, что их заставляет нападать на нас, – то есть зараза, сидящая внутри нас, не так проста. – Но это ещё не всё. Как вы знаете, то организмы пожирателей мутируют, заставляя биться их сердца, но не циркулируя при этом кровь. Вирус делает всё для того, чтобы его носитель выжил, поэтому пожиратели и держатся в основном по несколько особей. Эти твари понимают или нет, не знаю, но точно знают, что когда они по одному, с ними легче разделаться. Они объединяются, поэтому там в лесу мы нарвались на их… улей. Такие места сейчас не редкость.

Я никогда ни о чем подобном не слышала. То есть пожиратели объединяются, как это делают люди. Они тоже стремятся выжить любыми способами. Мне стало несколько жутко от таких мыслей.

– Я… я думала, что ты бросил нас там, – зачем-то произнесла это вслух и взглянула на Зейна.

– Нет. Вы отстали, и из-за тумана побежали в другом направлении, я отвлек на себя часть обращенных, но большая рванула за вами. Пришлось несколько задержаться, чтобы расправиться с ними. После я догнал и увидел тебя в болоте.

– Ты убил их всех? – спросил Тоби, осматривая одежду Зейна.

– Большинство.

– Как далеко мы отклонились от города, куда идем?

– Недалеко. Нужно идти, где-то рядом должна быть река, там ты сможешь помыться.

Кивнула, радуясь этой новости.

Уже позже усталость взяла вверх, и я перестала обращать внимание на окружающее пространство. Всё вокруг стало размытым, как старое фотографическое изображение, потерявшее свою четкость и яркость.

Я забыла о времени, его поток расплылся в моей памяти, делая каждую минуту вечностью. Шаги стали тяжелыми.

Несколько раз я словила себя на том, что просто смотрю в пустоту, пытаясь вырваться из этого оковы усталости, но чем больше стала пытаться, тем глубже продолжила утопать. Лишь Тоби возвращал меня в реальность, сжимая и разжимая ладонь руки.

Деревья рассеялись, и я увидела, как Зейн остановился, а после отошел в сторону и моим глазам открылся вид на реку.

Губы растянулись в слабую и уставшую улыбку.

– Полчаса. Это на всех троих, поэтому стоит поторопиться, если хотим до темноты покинуть лес. Эйви, ты первая. После твой брат, затем я.

– Хорошо. Иди с ним, – взглядом я указала Тоби на ликтора, и вскоре эти двое скрылись из виду, а я скинула с плеч рюкзак и начала снимать одежду, мысленно радуясь тому, что есть запасная более чистая. Правда нет ботинок, но эти решила чуть позднее промыть и протереть остатками ткани. Так в любом случае будет лучше.

Вода оказалась прохладной, когда я зашла и окунулась по шею в неё, чувствуя достаточно сильное течение.

Ступни ног наступили на скользкие камни под водой. Начала тереть кожу на себе, смывая грязь и вместе с тем пережитые недавно моменты. Я закрыла глаза и позволила себе раствориться в этой стихии, словно все заботы и тревоги остались далеко за пределами прохлады водной глади.

Когда закончила, то вылезла и несколько минут постояла нагишом, ожидая, пока капли стекут по телу. Из-за ветра кожа покрылась мурашками, и я задрожала, как осенний лист. После надела чистую одежду, а старую оставила здесь, всё равно от неё более никакого толка не будет.

Я вернулась и кивнула Тоби, который тут же пошел к реке, оставляя нас с Зейном одних.

Парень протянул мне еду.

– Спасибо, – поблагодарила, взяв её и начав есть, вновь кидая задумчивые взгляды на ликтора. Странно, но вся моя молчаливость после произошедшего исчезла и мне захотелось разговорить его. Возможно, это просто стресс так сказывается на организме. – Как далеко ещё нам? У меня была карта, и я хорошо помню маршрут, но там, где мы сейчас находимся, это практически на окраине, где моя карта заканчивалась…

– До Гристоуна чуть больше полторы недели пути, если мы будем идти в таком же темпе. Я оставлю вас за день до места назначения, отправившись на базу, поэтому там дальше сами.

Я кивнула, теперь есть хотя бы какое-то представление, сколько парень ещё пробудит с нами.

– Вас там должна ждать мама, верно? – задал встречный вопрос ликтор, а мне ком в горле встал, поэтому я с трудом проглотила пищу.

– Да, – соврала я. Ему ни к чему знать правду. – Как ты оказался у тех людей?

Решила перевести тему, чтобы избежать дальнейших возможных вопросов о моей семье.

– Случайно. Им сильно повезло, что они нашли меня практически в бессознательном состоянии, – Зейн откинулся назад, сидя на земле и облокотившись о ствол дерева.

– Ты был один… Ликторы всегда ходят по одному? – решила уточнить, потому что видела их ранее вчетвером, что показалось мне странным.

– Да.

Я едва нахмурилась, понимая, что тогда это и правда странно, что мы видели в тот раз. Не зря они привели меня в ужас.

– А что насчет тебя и брата? Вы