Системный Кузнец - Ярослав Мечников

Замер, прислушиваясь к звукам снаружи. Опасался услышать шаги Кнута, идущего за своей данью, но пока было тихо. На цыпочках подкрался к двери и осторожно выглянул в щель. Солнце уже полностью скрылось за тёмными пиками гор, и на лагерь стремительно опускались холодные сумерки. Тревога поползла по спине.

Будет не просто глупо — будет унизительно выполнить такой титанический объём работы и уйти ни с чем. Прислонившись лбом к холодному дереву двери, попытался успокоиться. Всё не напрасно, — твердил себе под нос. — Я многому научился. Открыл это «Дыхание». Оно даст огромные возможности…

Но мысли не помогали. Гора лопат и молотков всё лежала в углу, словно насмехаясь. Быстро пересчитал их, уже не чувствуя ни голода, ни усталости. Только звенящую ярость. Восемь лопат. Десять молотков.

Раздражение, копившееся весь день, наконец прорвалось. Этот чёртов наместник Борг! Он с самого начала знал, что это невыполнимая задача. А ведь Йорн предупреждал меня. Мной просто воспользовались, будучи на сто процентов уверенными, что платить не придётся. Тварь.

Кулак сжался так, что костяшки побелели — до боли захотелось, чтобы прямо сейчас рядом оказалось лицо старика с ястребиным клювом вместо носа, чтобы врезать этим кулаком по его хитрой физиономии. Сейчас сидит там, в своём каменном доме в деревне, и наверняка посмеивается над глупым мальчишкой.

Я обречённо подошёл к куче инструментов и взял лопату. Тяжёлая и холодная сталь. Внутри всё было пусто. Какой в этом смысл? Постоял с ней в руках, а затем с грохотом бросил на верстак.

Чёрт с ними.

Пришёл точить — значит, буду точить. Пусть видят, что я не сдался, что работаю до последнего. Может, тогда у этого старого ублюдка проснётся совесть и…

За спиной послышались шаги, кто-то вошёл в сарай.

Я медленно обернулся. В дверном проёме, загораживая остатки вечернего света, стоял Кнут. Он был едва освещён тусклым пламенем факелов, и мне показалось, что в его морщинах прячется злорадная усмешка. Старик вытирал свои мозолистые руки о грязную тряпку.

— Чего, сопляк, не сдюжил? — его голос был ровным, почти беззлобным. Простая констатация факта, от которой стало ещё хуже. — А я говорил, нечего было по казармам шляться, да с мужиками за одним столом харчевать. Работа ждать не любит.

Мои желваки непроизвольно заходили. Ага, будто дело было в том получасе, что я провёл за обедом. Хотя… если бы не меч, если бы не тот обморок, может, и вправду успел бы… Волна сожаления расползлась внутри.

— Всё равно бы не успел, — сказал с досадой, которая была адресована не ему, а самому себе.

Дед прошёл внутрь, скользнув взглядом по моему лицу и рукам, а затем остановился на горе нетронутого инструмента.

— Борг над тобой подшутил, — сказал Кнут, глядя на лопаты и молотки. — Этот старый ястреб любит такие хохмы. Дать невыполнимую работу, а потом смотреть, как ты будешь изворачиваться.

— Вам же нужны были кирки, — грубо бросил я, чувствуя, что раздражение ищет выход. — Утром торопили, а сегодня даже никто не заглянул.

— Работа встала, — без оправданий ответил старик. — Падальщики совсем озверели. Пролезли на верхний уровень, зев шахты закрыли. Сейчас охотники туда пойдут — бойня будет.

Обернувшись, взглянул на деда по-новому. Ещё раз убедился — в его голосе не было злобы, и мне показалось, что в его усталых глазах читалось что-то, похожее на уважение. Не к мальчишке-подмастерью. А к человеку, который честно отпахал свою смену.

Кнут прошёлся по сараю и его взгляд упал на аккуратную стопку готового инструмента в углу. Медленно подошёл к ней, взяв одну кирку. Повертел её в мозолистых руках, проведя большим пальцем по ровно выведенному лезвию. А затем хмыкнул, не то брезгливо, не то… да чёрт его разберёшь. Непроницаемое лицо.

— Добротная работа, заточник. — наконец промолвил он.

Заточник. Меня так и подмывало ответить: «Я не заточник, а кузнец». Мысль показалась мне такой нелепой и самонадеянной в текущей ситуации, что невольно усмехнулся. Но всё-таки слова Кнута растопили внутри лёд — на душе стало как-то теплее.

Старик взял ещё одну кирку, потом третью, тщательно их осматривая, проверяя баланс, качество стали.

— На славу потрудился, — сказал тихо, глядя на инструмент, а не на меня. — Нам бы такой как ты здесь не помешал.

Наконец, повертев в руках одну из кирок ещё несколько секунд, он поднял на меня свой взгляд.

— Что скажешь? Могу замолвить за тебя слово Главе, выпишет жалование. Деньги, конечно, невеликие, но это честные деньги. Койка в казарме, харчи из общего котла. Подумай.

И тут до меня дошло. Мне предлагают работу. Настоящую работу! На третий день моего существования в этом месте у меня появился вариант трудоустройства! Это осознание вызвало бурю чувств. С одной стороны — дикая гордость за то, что мой труд так быстро оценили. А с другой… работа заточником на шахте? Это было совсем не то. Сам не заметил, как за эти двое суток внутри созрело и окрепло желание стать кузнецом. Настоящим кузнецом в этом мире. Не мог поверить, но это произошло.

— Спасибо, — сказал просто. — Но мне бы руду получить за работу. Я подмастерье кузнеца и хочу развиваться в этом ремесле.

Говорил спокойно и уверенно. То ли «Дыхание Жизни» наполнило меня этой внутренней силой, то ли просто чёткое осознание своего пути.

Старик Кнут снова ухмыльнулся, будто какой-то своей забавной мысли.

— Не видать тебе руды, парень. Работу ты в срок не сделал. А если Борг узнает, что я его приказа ослушался, мне же первому и не поздоровится.

Мои плечи обмякли и опустились так низко, как только могли. Хрупкая надежда на их совесть лопнула, оставив после себя лишь пустоту. Я прикусил губу, пытаясь справиться с волной досады. Значит, уйду отсюда с пустыми руками.

— Ясно, — сказал тихо, едва заметно вздохнув. Не хотелось, чтобы он видел моё разочарование.

Отвернулся, делая вид, что поправляю инструменты, но Кнут не уходил. В сарае повисла долгая пауза, нарушаемая лишь треском факелов. Наконец, старик тяжело вздохнул.

— Есть у меня одна мыслишка…

Надежда, которую только что похоронил, мгновенно вспыхнула снова. Кнут глядел куда-то себе под ноги, пожёвывая губами и что-то соображая. Я сглотнул скопившуюся от нервов слюну, ожидая его вердикта.

— Как с падальщиками разберутся и зев откроют, можешь пойти со сменой, — наконец проговорил тот, всё ещё не глядя на меня. —