Мечников. Том 7. Расцвет медицины - Игорь Алмазов

— На этом всё, Владимир, — покидая место стычки, произнёс я. — Ты вместе со своими людьми не смог меня одолеть даже после того, как я растратил почти всю свою ману в этом колодце. Думаю, ты понимаешь, что мы на совершенно разных уровнях. Забудь об этой вражде ради своего же блага. Если ты, твои люди или другие члены твоей семьи попытаются совершить ещё одно покушение — я больше никого щадить не стану. Даю слово.

— Стой! — воскликнул он, когда я отдалился от места стычки на несколько метров. — Ты так ничего и не понял, Алексей. Моё предложение могло тебя спасти. Если бы ты стал личным изобретателем нашей семьи, тебе бы сохранили жизнь. Но теперь тебе точно конец. Другая половина моего рода всё равно от тебя избавится.

— Это ты о Виктории Мансуровой? — поинтересовался я.

— Так ты в курсе⁈ — удивился Владимир.

Ещё бы. Будущая жена моего старшего брата по какой-то причине на дух меня не переносит. Правда, теперь мне её мотивация совершенно не ясна. Если Владимир и его отец хотели подмять меня под себя, значит, им моя смерть была невыгодна.

Тогда с какой стати эта дамочка так хочет моей смерти? Я был уверен, что она так поступает исключительно из-за того, что на неё повлияли местные Мансуровы.

Да уж, дело становится ещё более запутанным. Я оказался зажат сразу между несколькими влиятельными семьями. Саратовские Мансуровы, санкт-петербургские Мансуровы, Александр Щеблетов и те, кто его покрывают.

Продраться сквозь эту паутину становится всё сложнее и сложнее.

А спрошу-ка я его напрямую, пока он ещё под воздействием гормонов. Может, Владимир проболтается насчёт своей двоюродной сестры?

— А с какой стати Виктория желает мне смерти? — спросил я. — Зачем вам с отцом спасать меня от неё?

Хотя спасением это не назовёшь. Рабство вместо смерти. Так себе выбор.

— Лучше ты мне это скажи! — крикнул он. — Мы голову ломаем, чем ты умудрился ей насолить. Сам дров наломал, ещё и меня о причинах спрашивает!

Ага… Он явно не лжёт. В данном состоянии он просто не может юлить и сочинять отговорки. Его мозг сейчас на это не заточен. Значит, местные Мансуровы и сами понятия не имеют, с какой стати разбушевались их родственники из Санкт-Петербурга.

Ладно. Время покажет. Просто отныне стоит действовать аккуратнее. Я покинул Хопёрск с его вечной некротической угрозой, но опасность никуда не делась. Недоброжелатели окружают меня со всех сторон. Придётся хорошо постараться, чтобы не попасть в расставленные ими ловушки.

Не сказав больше ни слова, я покинул территорию Заводского района и направился в госпиталь. К тому моменту в отделение Разумовского уже поступили коллеги Кастрицына, которые тоже умудрились испить из того колодца.

Я потратил последние крупицы маны на то, чтобы излечить их от холеры, после чего Александр Иванович приступил к лечению по схеме, которую я создал ещё несколько дней назад.

Так и пролетела эта беспокойная ночь.

Когда я покинул госпиталь, солнце над Саратовом уже взошло. А мне через час уже нужно быть в академии, чтобы провести своей группе первое полноценное занятие.

И не стоит забывать, что внутри группы у меня тоже есть потенциальные враги. Тот же младший Мансуров и ещё один студент, который за каким-то чёртом решил пожаловаться на меня ректору. Чувствую, следующий день может выдаться не менее «весёлым», чем предыдущий.

Я заскочил домой на полчаса, чтобы переодеться и принять душ. Благо в этом мире маги уже додумались создать специальный многоразовый водяной кристалл, который может обливать водой. Жаль только, что температуру он не регулирует. Приходится каждый раз стоять под холодной струёй.

Но выхода у меня нет. Я пол ночи лазал по гнилому, заполненному некротикой колодцу. В таком виде идти в академию просто недопустимо.

— Доброе утро, уважаемые студенты, — войдя в классную комнату, произнёс я. — Надеюсь, вы все усвоили то, что я рассказал вам на вводном занятии. Сегодня наш урок продлится часа три-четыре, не меньше. Так что готовьтесь к интенсивной работе.

— Алексей Александрович, а нам так никто и не объяснил, какой предмет вы будете у нас вести, — обратился ко мне Николай Широков.

— Верно, — кивнул Артур Мансуров. — Нам не совсем понятно, почему мы должны тратить столько времени на общение с куратором. Общее лекарское дело у нас ведёт Разумовский, остальные предметы тоже распределены между другими профессорами. Уж простите за прямоту, но от вас-то какой толк?

— Формулировка грубая, но вопрос верный, Артур Аркадьевич, — спокойно ответил я.

Спровоцировать своим неуважением он меня не сможет. Я готов к тому, что вся эта группа будет постоянно пытаться вывести меня из себя. Но у них это не выйдет. Моя задача — не выяснять отношения, а вдолбить им в голову всю необходимую информацию для сдачи экзаменов.

— Я буду преподавать все предметы, которые вам предстоит сдавать, — продолжил объяснять я. — Закрою все ваши пробелы в знаниях, чтобы вам удалось хотя бы на тройки сдать основные дисциплины. Поэтому предлагаю начать с вопросов. Не я буду вас спрашивать, а вы меня. Попробуем такой формат. У кого-то из присутствующих есть вопросы?

— Да, есть! — поднял руку низкорослый широкоплечий студент. — Можете показать на практике, как вы лечите пациентов? Думаю, всем будет интересно взглянуть, на что вы способны.

— С радостью покажу, как только нам выделят время в госпитале, — сказал я. — Здесь у нас пациентов, к сожалению, нет.

— Разве? — пожал плечами он, а затем достал из сумки нож и… полоснул им прямо по своему предплечью. — Теперь есть!

Кровь студента полилась на парту, а с парты на пол. Тёмная. Значит, кровотечение венозное.

Ну и болван! Да в этой группе половина студентов с «приветом».

А у меня, как назло, вообще не осталось магической энергии, чтобы стянуть ему рану. Всё потратил этой ночью.

Что ж… Раз решили играть со мной грязно, я поступлю точно так же. Из этого урока они все извлекут новые знания и меня не смогут подставить.

— Все, кроме раненого студента, поднимайтесь со своих мест и идите ко мне, — велел я. — Сейчас я вас научу тому, что в академии обычно не преподаётся.

Глава 15

Я придумал способ, как, будучи лишённым всей магической энергии, вылечить навредившего