Сыскарь Его Величества. - Фунтик Изюмов

В: Да-да, я помню… А есть в ваших лесах глухие уголки?

О (ещё более подозрительно): Что ты имеешь в виду?! Есть ли где спрятать дракона?!

В: При чём здесь дракон? Я спрашиваю, может ли быть так, что охотники в ваших лесах заблудятся во время охоты?

О (растерянно): Заблудя… ты с ума сошёл?! Чтобы охотник заблудился в лесу?! И не вышел по своим же следам?!

В: Ну, мало ли? Вдруг, молодой охотник, неопытный… Или женщина решит поучаствовать, а конь её унесёт? А если в болото? Или ещё какая оплошность?

О (сурово): Ты не понимаешь! Я архимаг третьего уровня! Когда начинается охота, я на всех гостей накладываю этакую специальную ментальную метку. И я могу следить за каждым, где бы он не был в моём лесу. Если что-то случается опасное, эта метка начинает… хм!.. как бы пульсировать. И я тут же отправляюсь на помощь! Или отправляю одного из своих лесничих.

В: Только на гостей? А, скажем, на своих лесничих? Или на её величество?

О (явно в шоке): Метку на её величество?! Да она мне тут же голову снесёт! Не-ет, на архимагов метку наносить не нужно. Они сами себя из любой беды спасут. А уж на её величество наносить метку – опасно для жизни! А вот на гостей… ну так, на всякий случай… Ну и на лесничих – просто для того, чтобы связаться проще было.

В: Понимаю… А на зверей метки не наносите? Я имею в виду, которых загонять будут? Чтобы знать, получилась охота или зверь прорвался и нужно загонять его снова?

О (опять подозрительно): Это ты про каких зверей? Про дракона?! Я же сказал: нет драконов в моих лесах! Нету! И, кстати, метку на него нельзя поставить. Метка магическая, а он – дракон.

В: Да-да, я помню… Кстати, вы же видели того дракона?..

О: Нет!

В: Как это «нет»?! А у меня есть свидетели, что вы были у туши дракона и выбивали клыки из его челюсти…

О (торопливо): Э-э-э… я не в том смысле… Я хотел сказать, что не видел живого дракона. А дохлого – да, видел…

В: Кстати, а сколько ему было лет?

О: Три. Ну-у… судя по клыкам. И вообще, взять коня… или быка… в три года коня начинают приучать к седлу… в три года, даже чуть раньше, бык набирает полный вес и его можно вести на убой… ну, то есть, в три года для зверя заканчивается молодость и начинается зрелость. Вот, судя по клыкам, у дракона как раз начиналась зрелость. Я понятно объясняю?..

В: Да, вполне. А можно посмотреть на эти клыки?

О (нервно): Нет! Я… э-э-э… отдал их в мастерскую! Хочу, чтобы из них сделали украшения.

В: А на какие клыки они похожи? Ну, там, на волчьи, на медвежьи, на кабаньи, или… на какие?

О (истерично): На драконьи они похожи! На драконьи! И ещё раз повторяю: я спешу!

В: А рога вы тоже отдали в мастерскую?..

* * *

Не то, что Степану, даже Луизе было ясно видно, как нервничает главный лесничий, когда вопрос касается дракона. Или он думает, что вопрос касается дракона. А когда речь зашла о драконьих клыках, Филипп де Менц вообще был близок к панике. Вроде бы простой вопрос: на чьи клыки похожи те, которые оказались в руках де Менца? А тот чуть не закричал в ответ, что ни на чьи они не похожи. Только на драконьи. И тут Степан задал вообще убойный вопрос:

- А рога вы тоже отдали в мастерскую?..

Главного лесничего словно ударили под дых. У него выпучились глаза и остановилось дыхание. Не меньше минуты он стоял, разинув рот и вращая зрачками. А потом сипло переспросил:

- Чьи… рога?..

- Драконьи, – любезно пояснил Степан, – Не коровьи же?.. Вряд ли вы понесёте в мастерскую коровьи рога!

- Не знаю я про рога! – заорал вдруг де Менц, – Ничего не знаю, ни про дракона, ни про его рога! Отстаньте от меня! Я… Я спешу!

- Хорошо-хорошо… – ласково улыбнулся бедняге Степан, – Не смею более задерживать. Только вот здесь, в уголке, извольте собственноручно начертать: «С моих слов записано верно, мною прочитано». Ну, порядок у нас такой, уж не взыщите, господин де Менц! Да, вот здесь. Да, вот так… Благодарю вас! Доброго пути, господин де Менц!

Бледный Филипп де Менц молча вскочил в седло, ухватил повод второй лошади и дёрнул удила. Загрохотали копыта и главный королевский лесничий, не попрощавшись, выметнулся со двора. Степан и чернявая Луиза молча смотрели ему вслед, пока не заскрипели створки ворот. Степан подхватил свои писчие принадлежности, сунул в сумку и заторопился на улицу. За ним поспешила и девушка.

- Нашли виновного! – улыбнулась и прищёлкнула пальцами Луиза, – Правда ведь, Стёпуш… Степан Русланович? Попался покуситель! Или как он называется, кто покушался на убийство? Тем более, на её величество?!

- Кто покушался на убийство, называется преступник, – думая о чём-то своём, меланхолично ответил рыжий, – А покушение на царствующих особ называется покушением на цареубийство. Но мы никого преступником объявить не можем. Мы можем только подозревать в преступлении. Объявить человека преступником может только суд.

- Нет, ну явно же преступник! – чуть не обиделась чернявая, – Как ты его своими вопросами припёр! Он же себя с головой выдал!

- Не факт… – вздохнул Степан, – Вообще не факт! Даже, если бы он, вот прямо тут, лично признался, что это он привёл дракона на верёвочке к стенам дворца, даже это не факт. Только слова. А от слов всегда отказаться можно, дескать, самооговор.

- Так, что делать тогда?! – изумилась Луиза.

- Как «что»? – ответно удивился Степан, – Доказательства искать! Впрочем, кое-что в показаниях гражданина главного лесничего мне показалось очень и очень странным… Но об этом я подумаю позже.

Чернявая даже с шага сбилась, и ошеломлённо уставилась Степану в спину. Подумала, и бросилась догонять, привычно прильнув к степанову боку.

- А мне интересно вот что… – Степан попытался отстраниться, но, предсказуемо, не получилось.

- Что? – мурлыкнула чернявенькая.

- Мне интересно… господи, да что ж ты так липнешь-то?! Шагнуть невозможно!

- А ты меня накажи! – жарко шепнула Луиза, – Вот, как придём, ты меня к кровати привяжи! И накажи!