Печать пожирателя 9 - Илья Соломенный

Спасти Илону.

Не буду бросаться в логово зверя, как идиот из дешёвого фантастического романа, а нанесу точечный, сокрушительный удар! Вырву её из плена, оставив после себя лишь пепел и недоумение.

А уже потом — займусь Ядрами и Советом.

Впрочем, доверять щедрости шейха — верный путь на дно, или на виселицу. История в Александрии показала мне лишний раз, что врать и недоговаривать — обычное дело, так что в этот раз я решил немного перестраховаться.

* * *

Я загнал яхту не в пахнущий мазутом и рыбой гулкий порт, а в устье мутной речушки километрах в пятнадцати к югу от города.

Берег здесь был низким, болотистым, усеянным корягами, выброшенными муссоном. Воздух густо пах гниющим мангровым деревом, тиной и одиночеством.

Идеальная дыра.

Следующие несколько часов прошли в кропотливой работе. Я стоял на палубе, сцепив зубы от напряжения, пока энергожгуты под кожей жгли и крутились, переписывая саму ткань моей магии. Это было похоже на попытку вывернуть собственный скелет наизнанку.

После предупреждения Юсупова, мне не хотелось, чтобы меня запалили — так что я менял частотный рисунок своей Искры, сбивая её уникальную «подпись» в хаотичный, ничем не примечательный шум. Теперь для любого сканера, менталиста или охотника за головами я должен был выглядеть как очередной середнячок-неудачник, может, чуть сильнее большинства, но не более того. Ничего особенного. Ничего, что кричало бы «Марк Апостолов, опасный пожиратель!».

Затем пришла очередь лица. С этим всё было проще — подобное я уже проворачивал, так что и в этот раз изменение внешности удалось сотворить без проблем.

Правда, чем глубже был процесс — тем неприятнее ощущался. А в этот раз подрихтовать лицо пришлось знатно, чтобы превратиться в усатого мужика с широченной челюстью и приплюснутым носом.

Магия зашипела, и я чувствовал, как кости лица ползут, меняя угол скул, форму носа, разрез глаз… Кожа натягивалась, становилась темнее и грубее. А когда всё закончилось — из зеркала в ванной на меня смотрел индус-незнакомец лет сорока, с усталым, обветренным лицом моряка-контрабандиста и абсолютно ничем не примечательными карими глазами.

Использовать внешность иностранца в стране, где чужеземцы выделяются, как снег посреди пустыни — такое себе занятие, так что придётся побыть местным какое-то время…

Документов, конечно, подходящих нет — но кто их тут у меня спрашивать будет? Уж скорее просто попытаются грохнуть.

Дальше в дело пошёл универсальный переводчик — английским тут никто не пользовался, так что я воспользовался одним из микронаушников, которые прикупил на «всякий пожарный», когда готовил яхту. В том числе, в крошечное устройство были вшиты всевозможные диалекты индийских языков.

Говорить, конечно, он меня не научит — но перевод и произношение тоже подскажет, так что в крайнем случае сойду за шепелявого деревенского дурачка.

Последним штрихом стал «Купол». Я хорошенько зарядил артефакт, активировал его — и лёгкая вибрация обволокла яхту. Она дрогнула и… исчезла. Для всех остальных кроме меня, конечно. Теперь на месте «Илоны» колыхались лишь отражения звёзд в чёрной воде.

Теперь если кто-то захочет проплыть через место, где спрятана яхта — он не просто её не увидит, но и «обогнёт» её — так работали смешанные «отталкивающие» внимание чары. Пару недель точно продержится, а потом… Потому будет видно.

Я уже спустил на воду надувную лодку, когда воздух рядом затрепетал. Вернулся тот самый воробушек — часть Мунина. Он уселся на невидимый леер, его крошечная грудь часто вздымалась.

Птаха прочирикала короткую, отрывистую трель — и я вдруг ощутил полную гамму образов: запах дешёвого виски и пота, шум переполненного рынка, образ высокого сикха со шрамом через бровь, снующего по докам…

Тут же прилетел и Мунин.

— Нашёл. Капитан Р-р-р-раджан Сингх. Пр-р-р-рямо сейчас он в бар-р-р-ре «Мор-р-р-р-рской дьявол», у стар-р-р-рого жилого р-р-района. Пьёт. Р-р-р-ругается с кем-то по телефону.

Ну вот и всё, разведка завершена. Пора в бой…

Рассекая маслянистую воду я доплыл до шумных доков на лодке, и без проблем пришвартовался у одного из дальних, полузаброшенных пирсов. Через полчаса я уже шлёпал по грязной глине берега.

Дорога от болот к цивилизации была длинной — и вонючей.

Сначала я шёл по краю оживлённого шоссе, где рикши на шипованных тук-туках, испещрённые магическими рунами, обгоняли допотопные грузовики, изрыгающие чёрный дым. Воздух дрожал от гула моторов, криков и странного, сладковато-пряного запаха — смеси карри, выхлопов, морской соли, человеческого пота и тлеющего сандала.

А потом город встал передо мной во всём своём техно-магическом безумии.

Если честно, я охренел — не думал, что тут всё настолько…

Даже не знаю, как это описать словами.

Небоскрёбы из хрусталя и стали пронзали небо. Их шпили терялись в голографической рекламе, где танцевали полупрозрачные апсары с шестью руками, рекламируя новые модели смартфонов. Между башнями парили не мобили, а украшенные резьбой и цветами летающие паланкины — «ваханы» местной элиты, приводимые в движение не двигателями, а парящими под ковриками магами-рабами, чьи лица застыли масками покорности.

У подножия этих стеклянных гигантов кипела другая жизнь.

Узкие улочки были забиты людьми. Здесь технологии и магия принимали утилитарный, а порой и весьма уродливый вид. Уличные торговцы с кибернетическими протезами жарили на углях шашлык «тикка тандури» прямо на тротуарах, а их конкуренты — заклинатели огня — мановением руки готовили в магических сферах тот же шашлык, но втридорога и «без канцерогенов» и «третично-переработанного масла».

Над головами людей висели гирлянды не из лампочек, а из пойманных в прозрачные шары светлячков-пикси, которые жалобно пищали, освещая вывески.

Повсюду царил сюрреалистичный симбиоз древнего и нового. Над входом в очередной храм, где пахло цветами, висела не лампа, а пойманный в золотую клетку огненный элементаль, вынужденный вечно гореть в жертву божеству. Священники с интерфейсными разъёмами на висках синхронизировались с каменными идолами, и те начинали двигаться, раздавая благословения — за пожертвование в биткоинах или каплю чистой крови.

Кто, сука, в здравом уме пожертвует кровь в стране пожирателей и тёмных магов? А таких было множество! Люди тут не боялись либо потому, что находились под защитой одного из кланов — либо потому, что терять им было уже нечего.

У лотка с водой старуха в сари за пару рупий наливала воду не из кувшина, а вызывала её магией прямо из влажного морского воздуха, и капли, звеня, формировались в грязных стаканах.

Рядом мальчишка-подмастерье с паяльником в одной руке и стилусом для начертания рун в другой, чинил сломанный дрон, бормоча мантры для устойчивости схем.

Мой взгляд выхватил