Бедовая для звездных маршалов - Лира Элиан

Дариус не замечает, что цветок всё ярче, всё сильнее горит в моей руке. Он держит меня на руках, прижимает к себе, умоляя не оставлять его. Его голос дрожит, срывается, он обещает всё: что будет любить меня до конца своих дней, что у нас будут дети, что я не успею пожалеть ни об одном мгновении рядом с ним…

И именно в этот миг Нордек достигает пика. Из-под земли с грохотом вырывается столб лавы, взметаясь в небо, и с силой подбрасывает нас вверх, выбрасывая из недр вулкана.

Всё это время Дариус не отпускает меня, держит так крепко, будто сам готов сгореть, но не потерять меня.

Резкий, болезненный удар об ледяную корку. Воздух вырывается из лёгких, тело ломит от боли. Морозный ветер бьёт по лицу, вырывает дыхание. Вокруг метель, снег режет кожу острыми лезвиями.

И сквозь этот белый хаос я успеваю увидеть Элиаса. Он мчится к нам, маленькая чёрная тень в снежной буре, и я уже почти не различаю его черт.

Глаза закрываются сами собой, руки тяжелеют, но одна всё ещё крепко сжимает горящий бутон розы…

Глава 57. Элиас

Иногда нам приходится выбирать, чтобы выжить. А иногда — чтобы умереть.

Я смотрю на Дариуса Ворна, человека, которого не ломали ни метеоритные дожди, ни аномалии, ни кусачие монстры других планет. Но одна девушка, что внезапно появилась в его жизни, смогла сложить этого настоящего бойца пополам.

Склонившись над её телом, невзирая на хлёсткий ледяной дождь, он что-то шепчет.

— Брат, — хриплю, глотая ком в горле, — надо уходить, ты же знаешь: Аурелия будет действовать по протоколу…

Он не слышит, лишь крепче сжимает в руках ладонь девушки. Подползаю ближе к ним, глядя на прелестное лицо мисс Соларис. Девочки, что перевернула всё вверх дном с первого появления.

Что я чувствую? Боль, безусловно. Но я под щитом, а значит, всё ощущается в разы спокойнее. Даже то, что касается собственных эмоций.

Помимо боли, есть и горечь, и сожаление, что не был ещё более настойчив. Хотя… разум в эту секунду кричит: едва ли я переплюнул бы своего старшего. Такое, что незримо произошло между ними, либо случается, либо нет.

Кому, если не мне, знать.

Та история хоть и отжила уже своё и больше не имеет значения. Но истинность — это один раз и до конца. Никто не знает, и убеждён, что никогда и не узнает, однако вся моя бравада гулящего ловеласа — шикарное прикрытие того, что я уже выбрал себе ту самую. Только не получилось счастья.

— Дар, я знаю… — хриплю ему снова, на что он вскидывает свои пустые глаза.

Качает головой, и я знаю, что в его голове сейчас та грёбаная миссия.

— Ты бы не смог помочь… — начинаю, но ладонь, которую он выставляет в воздух, а затем сжимает, говорит мне обо всём.

Челюсти брата сжаты до посиневших губ, а на глазах я вижу выступающую влагу.

— Твою мать, Дар! Ты не виноват! — рычу я на него.

— Я был там… — сипит чужим голосом, — в нескольких метрах. Должен был контролировать её состояние, наблюдать. Не дать пожертвовать собой… А теперь что?! А?! — он прожигает меня взглядом, и его эмоции рвутся наружу, буквально согревая своей силой долбанный Нордек даже в такую непогоду: — Мы вернёмся, нас сочтут героями, отправят сюда исследователей, а она?! А я… — сокрушённо выдыхает он, глядя на бездыханное тело девушки. — Как я теперь без тебя, Киара…

Отворачиваюсь, потому что и самому сложно удерживать рвущуюся влагу, несмотря даже на свою защиту. Замечаю в руке Киары какой-то цветок, который будто живёт своей жизнью.

Словно на тихом ветру он немного колышется, и от него исходит нечто незримое, но ощутимое. Будто какие-то потоки или энергия. Кромка лепестков начинает светиться, и чем дальше — тем сильнее…

— Дар! Дариус! — пытаюсь хоть как-то повлиять на брата, но он абсолютно отключён.

Он ведь даже не видит, как резко прекращается этот неприятный дождь, как буквально останавливается всё вокруг.

Снова возвращаю взгляд на Дариуса — это что, он пытается её вернуть, оставив время?!

Ору, закрыв лицо рукой, абсолютно не врубаясь в происходящее. Ещё когда только увидел взлетевший столп лавы, поднимающийся в небо, думал, что всё… Нордеку кранты. Но когда разверзшаяся земля словно выкинула их на поверхность, не мог поверить своей удаче. А потом резко всё стихло. Не до конца, но будто вьюга и в целом состояние планеты чуть усмирилось.

Тем временем сияние цветка усиливается, и в руке Киары уже какое-то светящееся нечто.

Стремительно шагаю к Дариусу, чтобы оттянуть его подальше, потому что я ни хрена не понимаю, что происходит.

Только попробуй сдвинуть эту массу.

— Не трогай меня! — он рычит и буквально скидывает мои руки.

— Посмотри! — пытаюсь указать ему на это пятно, но он будто потерян где-то в своей боли.

— Дар, блядь! — трясу его, взявшись за грудки, и только тогда вижу более-менее прояснившийся взгляд. — Соберись.

Последнее я говорю практически одними губами, а он скидывает мои руки и, наконец, смотрит по сторонам.

— Что это за чертовщина?! — указываю на руку Киары.

— Артефакт, — сиплым голосом отвечает брат. — Ки… — он прикрывает глаза.

— Киара поглотила его силы, скорее всего, это отголоски оставшихся.

И самому слышать такое тяжело, потому никто из нас больше не продолжает разговор.

— Надо улетать, коммандер, — озвучиваю спустя паузу.

— Да, — отвечает Дариус. С неприсущей ему нежностью он берёт тело девушки на руки и шагает вперёд.

Чёрт. Смотреть жутко, потому что я буквально ощущаю агонию, которую брат скрывает в себе. И хотел бы ему помочь… Только никто ему теперь не поможет, кроме него самого.

Бреду следом, всё ещё недоверчиво глядя на цветок, который в руке девушки живёт будто своей жизнью.

До корабля нужно успеть дойти, пока планета поймала это затишье. Правда, если учесть слова брата, то, вероятнее всего, больше Нордеком управлять нечему, а значит, здесь относительно спокойно.

Не успеваю я закончить свою мысль, как буквально вокруг нас взрываются потоки лавы, уходящие вглубь неба. Взрывы сопровождаются оглушительным треском. Падаю к земле, отборно про себя матерясь.

— Дариус! — пытаюсь перекричать гул и звуки извержения, но вижу, как впереди Дариус, укрыв своим