Курс на СССР: На первую полосу! - Тим Волков

стене. — В кафе «Айсберг», на Кировской. Прямо сейчас находится человек, похожий на разыскиваемого бандита по имени Константин. Подозревается в разбойном нападении на гражданина Николая Хромова. Приметы: темные волосы, челка, шрам на левой щеке. Танцует в зале.

— Ваши данные? — послышались в трубке.

— Это неважно. Присылайте наряд, пока он не ушел. — Я бросил трубку, не дожидаясь ответа.

Задача была выполнена. Теперь надо постараться незаметно вернуться к столику, вести себя абсолютно естественно и следить, чтобы Костян не смылся до приезда милиции.

Я вошел в зал и замер. Костян, держа в объятиях хорошо подпитую Метель, стоял в стороне у барной стойки и смотрел прямо на меня. Холодный, изучающий взгляд. Ни следа улыбки на лице. Он что-то заподозрил? Возможно, он меня не узнал, но ему показалось странным, что какой-то незнакомый парень пристально смотрит на него. Надо было срочно что-то предпринимать. Я не придумал ничего лучше, как привлечь внимание Метели лёгким приветствием рукой. Она удивленно повела бровью, сфокусировала взгляд и кивнула в ответ. Костян же не шевельнулся, его взгляд был подобен прицелу.

«Спокойно, спокойно… Не спугни птичку».

Стараясь быть как можно спокойнее, я подошел к нашему столику и опустился на стул.

— Ну что, проветрился? — спросила Наташа.

— Да, полегчало, — я сделал глоток воды. — Наверное, устал. Дел много на работе, предновогодняя суета.

Я сидел спиной к бару, чувствуя затылком тяжелый взгляд Кости. Время тянулось мучительно долго.

«Где милиция? Почему они медлят? Он же в любой момент может уйти» — у меня в голове зрела тихая, невидимая для остальных паника.

Музыка гремела, люди веселились. Диск жоккей одну за другой ставил пластинки. Юрия Антонова с «Двадцать лет спустя» сменил ВИА «Пламя», затянувший медляк «Снег кружится». А милиции все не было. Костя направился к выходу, и я едва не рванул за ним следом, но вовремя понял, что он вышел покурить. Когда он вновь вернулся к Метели, сквозь стеклянные двери, я увидел то, чего ждал и одновременно боялся. К входу в кафе, без мигалок, но на приличной скорости, подкатил милицейский УАЗик.

«Быстрее, быстрее…» — начал мысленно подгонять я их, словно они могли услышать мои мысли.

Двери «Айсберга» распахнулись, и внутрь вошли трое в штатском. Один из них предъявил удостоверение и что-то сказал швейцару. Тот, побледнел, кивнул в сторону зала и запер дверь.

Я всё это наблюдал в отражении темного стекла витрины. Оперативники медленно, не привлекая внимания, рассредоточилисьпо залу, подбираясь к барной стойке.

Костян, почуяв неладное, резко отстранился от Метели. Его взгляд метнулся к выходу, потом к подходящим к нему людям, и устремился на меня. Сопоставил все и понял, кто его сдал. Он, наконец то, узнал меня и криво ухмыльнулся.

Его реакция была предсказуема. Он с силой толкнул Метель на одного из приближающихся мужчин в штатском и резко рванул, к выходу.

— Стоять, милиция! — крикнул один из оперативников, но Костя был быстр и ловок, как зверь. Он понёсся между столами, опрокидывая пустые стулья, и попытался скрыться через служебный вход.

Я действовал инстинктивно: оттолкнулся руками, перепрыгнул через стол, как через барьер, сметая всё со стола, в три прыжка преодолел разделяющее нас пространство и изо всей силы толкнул Костю, повалившись вместе с ним на пол.

Гулко рухнувший Константин не желал сдаваться. Он оказался очень вертким, практически сразу дёрнулся и изо всей силы ударил кулаком в висок. Только чудо спасло меня от смерти. Я смог увернуться и удар пришелся вскользь, но это позволило Косте выскользнуть и снова попытаться скрыться от преследователей.

Но я сделал подсечку носком ботинка за пятку, и он снова воткнулся лицом прямо в пол. Замычал.

Один из оперативников, подскочил к Косте, прижав его к полу.

— Далеко собрались, гражданин?

— Иди ты! — буркнул тот, сплевывая кровь с разбитой губы.

— Молодец, парень, спасибо, — оперативник кивнул мне, потом обернулся к своим. — Уводим его. Быстро.

Всё произошло так быстро, что посетители ресторана ничего не поняли. Даже диск жокей на сцене не сразу рассмотрел, что что произошло. Но когда сквозь зал протащили скрюченного Костю, музыка смолкла и повисла тишина, прерываемая громким перешептыванием. Дверь за милиционерами и задержанным закрылась, в зал выскочили официанты, быстро принявшиеся устранять последствия учиненного погрома, зазвучала музыка и весель, несмотря ни на что, продолжилось. Да, люди пришли отдыхать, и им совсем всё равно, что сейчас задержали главаря банды, долгое время державшего в страхе город.

Ко мне подошла бледная как полотно Наташа.

— Саша! Что это было? Ты ранен!

Я прикоснулся к виску. Все-таки достал, гад, шаркнул, содрав кожу.

— Ерунда, — отмахнулся я.

— Кто это был? Ты знаешь его?

Рядом стояли Гребенюк и Валентина с круглыми от ужаса глазами.

— Это… — я вытер кровь платком. — Это тот, кто Колю Хромова по голове кирпичом ударил. Ну изобретателя, я тебе рассказывал. Разве нет? Тогда расскажу прямо сейчас! Они с моим отцом телефон изобрели!

* * *

Мы с Наташей и Гребенюк с Валентиной стояли у входа ресторана. После душного, наполненного музыкой и адреналином зала, воздух на улице казался холодным, колючим и обжигал легкие. Но именно это сейчас было то, что надо. Хотелось охладить голову и мысли.Метель вышла следом за нами, достала сигарету, сама прикурила от блеснувшей золотом зажигалки, затянулась и выпустила тонкую струйку дыма с таким невозмутимым видом, будто только что произошедшее задержание было частью развлекательной программы.

Наташа молчала, лишь придвинулась ко мне чуть ближе, чем обычно, и ее взгляд, обращенный на Метель, стал таким же холодным и колким, как и вечерний воздух.

— Ну ты даешь, Саня! — восторгался Гребенюк, хлопая меня по плечу. — Я бы, наверное, струхнул на твоем месте! А ты ему, раз! Подсечку! Это ж надо так! Как в кино!

— Он просто сделал то, что должен был сделать мужчина, — тихо, но твердо сказала Валентина, и выразительно добавила. — Настоящий мужчина!

— А я что, не мужчина? — удивился Сергей.

— Ты тоже мужчина! — Валентина чмокнула его в щечку.

Я лишь пожал плечами, все еще приходя в себя.

— Да уж, повеселились, — с сарказмом выдохнула Метель, выпуская струйку дыма. — Мой кавалер в наручниках, вечер испорчен. Спасибо, газетчик, удружил!

— Этот твой «кавалер» чуть человека не убил, — ответил я. — Сомнительная компания для приятного вечера.

Метель лишь презрительно фыркнула.