Барин из провинции - Дмитрий Валерьевич Иванов

узкоспециализированный и деликатного характера. Тем не менее, если знаешь, как и что спросить, — продадут. Обычно под видом средства для гигиены. А ещё, что любопытно — купить их можно у повивальных бабок и почему-то у прачек. Ну, с первыми — всё логично. Люди, что называется, в теме, с опытом и клиентурой. Но вот почему у прачек — этого я пока не понял.

Добившись, наконец, согласия, я прекратил мучить Стёпу, который с облегчением отбыл в свою комнату, и перешёл к следующей жертве — Тимохе.

— Самое простое — на каретном дворе. Десять копеек в сутки, — отрапортовал он, возвращаясь после своих не вполне служебных дел.

Вид у него был довольный и сытый. Во всех смыслах. Видно и женской ласки перепало, и покормили прохиндея.

А толком так ничего и не узнал. Насчёт каретного двора я и сам догадывался. Правда, когда мы жили в гостинице, такая услуга тридцать копеек стоила. Ну да ладно. Я ведь ещё не решил, как надолго останусь в Москве. Надежного управляющего у меня в имении нет, староста — плут и себе на уме, хотя придраться пока не к чему. Тем не менее, ждать коронации Николая, которая, как я слышал, состоится в конце августа, наверное, не буду.

План такой: уехать на карете обратно в имение, там её оставить, потом вернуться на учёбу (не забыть бы только за неё заплатить) на перекладных и тут уже купить пролетку. Ну и коня тоже придётся приобрести. Блин, опять расходы!

Деньги есть, тот же возвращенный долг Анне. Но я уже решил, что отдам их старушке все до копейки, а раскручиваться буду на свои. Что я, чёрт какой, что ли?

И вот вроде всё неплохо продумано… Но встает вопрос: кто присмотрит за домом? В этом смысле удобно было бы оставить Стёпу. Вроде и не бестолков, и воспитан, но после его простодушных рассказов о пьяных подвигах, да имея в виду возможных гостей-гусар — сослуживцев его родственника, уже не очень хочется.

— Нам бы кухарку нанять да служанку какую — а то ты, барин, жизнью наслаждаешься, а я вкалываю! — оказывается, Тимоха уже давно что-то недовольно бормочет, пока я пребываю в раздумьях о будущем.

— Я что, виноват, что ты в крепостного попал? Хочешь — вольную дам, и езжай куда хочешь! — ещё раз великодушно предлагаю я.

— Я узнавал, кухарка рубля полтора нормальная, а служанка… рубль или чуть больше. С проживанием и питанием. Выделить им комнату на втором этаже…

— Там Степа! — мрачно напоминаю я.

— Да знаю, но он тюня, приставать не станет. Наоборот, и за ним пригляд будет, — рассуждает ара, не обращая никакого внимания на слово «вольная».

— Чё, поди уже и кандидатуры есть? — подозрительно смотрю на хитреца.

Чай, не первый день вместе, и такие закидоны товарища по попаданству я просчитываю на раз-два. Не Рентген у меня фамилия, но всё ж…

Ответить он не успел — в комнату ворвался сам Степа, и вид у него был радостный.

— Там наши друзья пришли! Я им адрес сказал. Мой кузен — поручик, и с ним два корнета: Славский и Зинько. С дамами! Я их со второго этажа увидел. Надо бы открыть!

— Не было забот — купила баба порося… — переглянулись мы с Тимохой.

Глава 23

Глава 23

Разумеется, я мог отказаться. Мог бы сказать — мол, не время, не место, гости мне ни к чему, не в расположении сегодня… Но магическое слово «дамы» сработало безотказно. Любопытство взыграло, а здравый смысл, как водится, отступил на задний план.

Признаюсь, излишнего внимания и назойливости со стороны гостей я не ожидал — гусары, отпраздновав коронацию, вскоре уедут, и хлопот мне не доставят. А пока… что ж, полезные знакомства — дело не последнее. Кто знает, вдруг гусары помогут мне влиться в здешнее высшее общество.

— Барон Мишин приглашает в своё имение. Соберутся только свои. Ещё пара гардемаринов будет — земляки мои, на днях мичманами станут. Познакомлю. Будут и дамы… Конкурсы, цыгане, песни. Ты, к слову, пострелять хотел — как раз возможность будет, — уговаривал меня родственник Стёпы, поручик Брагин. Или, как он сам себя просил называть, Вольдемар.

— Стопудов берут тебя как диковинку, — буркнул Тимоха, запрягая карету. — Провинциал, стихоплёт, печатался, да ещё и стихи на военную тему. Заместо циркового медведя развлекать гостей будешь.

Выдвигаемся в моей карете. Нас шестеро: трое военных, две дамы и я. Стёпа с нами ехать отказался, сославшись на неотложную подготовку к завтрашнему заседанию кафедры. Хочет сразу произвести впечатление. Ну и пусть. Мне только лучше — карета остаётся при мне, не надо лихачей нанимать, да и Тимоху на хозяйстве оставлять незачем.

Сказать по правде, кто из них худший сторож — не знаю: тюфяк Стёпа или трусливый… ну, ладно, осторожный Тимоха. Оба, как говорится, не орлы. Может, и впрямь стоит нанять кухарку да служанку?

Шестеро человек в карете легко разместятся. Правда, двум дамам придется немного потесниться с кем-то из нас. Кучер мой, разумеется, тоже при деле — куда ж без него.

— А то я не понял, — отвечаю Тимохе, наблюдая, как одна из барышень — Ольга бросает на меня заинтересованные взгляды. — Ты только заметь: ни Петру Славскому, ни Володе Зинько руки она не подала. А это, между прочим, знак. Свободна, стало быть. Есть шанец.

— Шанец на дуэль угодить? — скривился Тимоха. — Глянь, как твой корнет с пистолями на неё смотрит. Но дело твоё. Только ты, барин, перед дуэлью вольную-то мне подпиши… Я в твои таланты верю слабо.

Пётр — молодой корнет, который обещался мне рассказать про оружие, смотрел на даму и правда восторженно. Да и было на что. Ольга — статная красавица моего роста с настоящей длинной русской косой. Дочь мелкого чиновника, а значит, не дворянка, и для приятного времяпровождения на природе подходит как нельзя лучше. Вторая дама Мари — тоже незнатна, и в теории можно подкатить и к ней, но на мой вкус девица излишне носата. Хотя, гляжу, Ара вроде заглядывается. Ха!

Мой безусый и молодой соперник выглядит как настоящий франт. На нём парадный мундир: короткий доломан с шнуровкой, меховой ментик (то бишь куртка), которая сверкает так, что аж в глазах рябит от пуговиц и шнурков, блестящий кивер с кокардой. Сабля, шпоры