Потерянные крылья - Морган Дэйл

Неожиданно медведь улыбается и протягивает ей руку.

– Эй, ты в порядке? Все хорошо?

Соли впадает в ступор. Что он только что сказал? Она медленно протягивает ему руку, сама этого не осознавая. Медведь помогает ей подняться.

– Меня Бен зовут. Чуть не сожрали тебя, хорошо, что я рядом был. Пойдем, я не один, просто запах почувствовал, поэтому пришел. Тебя-то как зовут?

– Я Соли. – Она говорит это словно во сне. Сюрреализм ситуации давит, выбивает из реальности.

– Очень приятно, Соли.

Бен приводит ее к группе зверолюдей. Она совсем небольшая: всего-то семь человек. Зверолюди сидят на траве, и среди них – совсем маленькая девочка-зайчонок. Ее глаза красные от слез, она прижимается к женщине, у которой за спиной можно заметить тонкий хвост с кисточкой. Большие уши дают Соли понять, что, скорее всего, женщина является фенеком. Это так необычно. Как у фенека могла родиться девочка-зайчик? А если ее мужем был медведь? Ученые до сих пор исследуют ген, который отвечает за подобные изменения, но за сотню лет они так и не смогли приоткрыть завесу этой тайны.

– Здравствуйте, я Соли.

Зверолюди обращают на них внимание. Все тут же поднимаются с приветливыми улыбками, здороваются, представляются, и даже маленькая девочка заинтересованно поворачивается, чтобы сказать свое имя. Совершенно разношерстая компания как будто бы ждала только их возвращения, потому что они тут же сдвигаются вглубь леса. Их ведет тонкий юноша с серо-коричневыми крыльями, которые иногда приподнимаются. Кажется, он представился Нилом.

– Ты человек. – Не вопрос, а скорее утверждение.

Соли кивает, на ней тут же сходятся любопытные и слегка опасливые взгляды.

– Что ты делаешь в лесу?

Девушка поджимает губы и смотрит себе под ноги. Естественно, не может признаться, что она из полиции, хорошо, что на ней нет формы.

– Мы с подругами организовали поездку в лес, но я слишком далеко ушла и потерялась. Спасибо, что выручили, я не создам проблем.

Нил смотрит с сомнением, но все же кивает. Сейчас он все равно ничего не мог бы сделать, кроме как взять девушку с собой, раз уж Бен ее привел. Она не кажется такой уж опасной, а у них достаточно хищников, чтобы, если что, справиться с одним-единственным человеком. Он идет вперед так уверенно, словно ведет их в конкретное место. Оказывается, что Соли была абсолютно права в своей догадке: очень скоро показывается небольшой домик-землянка, скрытый ветвями. Его было бы проблематично обнаружить, если не знать, что он здесь есть.

– Как хорошо, что Изекил об этом позаботился.

– Ой, подруга, и не говори. А помнишь, как мы сами с тобой обсуждали, зачем это вообще нужно?

Женщины переглядываются между собой. Дети – на руках мужчин, прижимающих их к себе. Второй ребенок – мальчик с копытцами и небольшими рожками. Он постарше, и Соли не сразу его заметила, поскольку он прятался за своим отцом.

В этом поселении жили целыми семьями.

Эта мысль такая странная и захватывающая. Она словно удар под дых. Такая необычная мысль, которая неумолимо ведет к одному-единственному выводу: они с Аланой разрушили целую инфраструктуру. Осознание колет внутри, но быстро затихает под натиском рациональных аргументов.

Все они – беглые зверолюди. Все они опасны. Все они – чья-то потенциальная смерть. Вот они живут дружной семьей. А что насчет ее, Соли? Что насчет ее брата? Их, которых эти самые зверолюди лишили семьи?

– Еле убежали, но теперь некоторое время будет безопасно. Не думаю, что это место скоро найдут. – Бен расслабленно выдыхает и входит в дом первым. Дети тут же начинают лазить по углам. Мира и Элли подходят к Соли.

– Тут достаточно грязно и холодно. Мужья сейчас пойдут на охоту, принесут что-нибудь поесть, а мы пока уберемся.

Соли кивает задумчиво: она все еще немного не в себе. Это совсем не то, что она представляла, когда думала о том, как встретится со зверолюдьми. Их словно совсем не интересует, кто она. Для них, похоже, неважно, к какому из видов она относится. Для них достаточно того, что Соли убегала и была напугана. Складывается впечатление, что это в одно мгновение сделало ее частью маленькой группы, в которой, лишь почувствовав запах страха, сильный встает на защиту слабого.

Это поразительно и странно.

– Вы семья?

Женщина с пушистым хвостом кивает и смахивает им пыль с какой-то лавочки. Им бы найти веник.

– Да, тут две семьи. Мы – одна из самых маленьких групп, еще одна семья не сумела выбраться, тут должно быть на четыре человека больше. А ведь у них тоже были дети.

Названная Мирой качает головой и принимается выметать всю пыль, что успела здесь скопиться.

– По крайней мере, мы спасли этих детей.

– Они не ваши? – Соли приподнимает брови удивленно, тоже приступив к уборке, чтобы не стоять столбом.

– Теперь наши. У детей-зверолюдей редко бывают их биологические родители. Мы чаще не заводим детей, потому что прекрасно знаем: их не ждет ничего хорошего. Нам достаточно тех, что люди выбрасывают из своих домов, когда обнаруживают, что у их чада есть что-то «лишнее». Хвостик, например.

Мира грустно вздыхает. Мир зверолюдей жесток. Хоть они с мужем и думали о том, чтобы завести ребенка, когда жили в поселении, теперь об этом не может быть и речи. Им нужно позаботиться о тех, что уже есть.

– Мама, мама, мы нашли консервы!

Детей не интересуют игрушки, они будто бы уже забыли о том, что им пришлось срочно убегать в дыму из своих домов. Они ищут еду, обшаривая углы. У Соли сжимается сердце. Дети обычно ищут какие-нибудь развлечения, придумывают игры, показывают своим мамам палки, похожие на пистолеты, но эти дети… они другие. Им не давали задания, это не превращали в забавную игру. Нет, они сами знают, что нужно сделать в первую очередь. И матери нисколько этому не удивляются.

Соли убирает пол, смотря, как пыль поднимается вверх. Все это ощущается нереальным, сковывает ее по рукам и ногам, а внутри сворачивается тугой комок. Это все обман. Это все лишь временно.

Уборку они заканчивают лишь к вечеру. Как раз к тому времени, как хищники возвращаются с охоты. Они занимаются дичью снаружи. Соли не хочет смотреть, как разделывают туши животных, так что она не выходит, присев у стены и поджав ноги к груди.

Почему она не уходит? Здесь определенно опасно, но все же очевидно безопасней, чем одной в чаще. Она все еще помнит свою встречу с волком. Выжить ей помогло только провидение. Соли не верит в судьбу,