Одинаковые. Том 5. Атлантида - Сергей Насоновский

ручных пулемета «Мадсен». Кинжальный огонь с дистанции в двадцать метров был страшен. Первая же очередь скосила абордажную партию, успевшую перебраться на наш борт. Крики, вопли, беспорядочные выстрелы — все смешалось в оглушительном хаосе. Пулеметный огонь сразу перенесли на палубу неприятеля.

Одновременно с этим грохнули наши скорострелки Гочкиса. Брезентовые чехлы с них сдернули в два счёта, и теперь парни работали с холодной точностью. Два снаряда почти одновременно впились в рубку, вышвырнув наружу стекла и щепки. Третий ударил в основание носового орудия, заклинив его. Ответного огня мы так и не дождались — их артиллеристы были застигнуты врасплох и уничтожены в первые же секунды боя пятеркой наших снайперов.

Главный в кителе застыл на мгновение, его бесстрастное лицо исказила гримаса ярости и непонимания. Он рванул револьвер, но тут же рухнул на палубу, сраженный выстрелом Никиты с мостика.

Бой превратился в избиение. Ошеломленные и дезориентированные, лишившиеся командования, наемники метались по палубе, не в силах понять, откуда бьет противник. Восемь или десять гранат, разорвавшихся на палубе противника, добавили хаоса и усугубили его потери. Наши бойцы, занявшие позиции на марсе и в надстройках, методично отстреливали одного за другим.

Через двадцать минут всё было кончено. Сопротивление прекратилось. На палубе чужого судна не осталось ни одной живой цели. Еще около часа ушло на контрольную зачистку — мы проверяли каждый уголок. Пахло порохом, кровью и гарью. Свидетелей было решено не оставлять. А так как в живых остались только члены команды, которые о скрытых смыслах работы этого судна и не догадывались, то и допрашивать, по сути, было некого. Увы, всех ждала одна участь.

Я спустился в просторную каюту, которая видимо принадлежала убитому в кителе. Паразит так и не представился даже. Но на его теле при обыске бойцы нашли ключ на цепочке, который передали мне. Вот он-то мне и пригодился сейчас. Осмотрев каюту, взгляд мой упал на небольшой, но массивный сейф, искусно вмонтированный в переборку. Механизм щелкнул, массивная дверца отворилась.

Внутри, на полке, лежали деньги и одна-единственная папка из плотной кожи. Я открыл ее и громко-громко заржал, похоже так, что мой смех услышали не только бойцы, занимавшиеся зачисткой неприятельского судна, но даже и оставшиеся на «Святогоре».

Глава 20. Окно в Париж. Операция возмездия

Громкий, протяжный смех, вырвавшийся из моей груди, эхом разнесся по стальным стенам каюты. Смеялись мы все втроем — у нас была одна реакция на эту иронию. Слезы выступали на глазах от этого хохота. На палубе, наверное, все замерли в недоумении, но объяснять им сейчас было некогда.

Передо мной лежала не просто папка. Лежала довольно полная информация о тех, кто годами был нашей главной угрозой в тени.

«Великий Восток Франции». Могущественная, вездесущая ложа, чьи щупальца пытались обвить нашу жизнь с самого Индокитая. И вся их многовековая, паутинная структура, их грязные секреты теперь аккуратно лежали в кожаном переплете.

Оперативно подошли Лёха и Никита, плечо которого потихоньку заживало. Даже сегодня снял главного негодяя выстрелом из винтовки. Мы подключили «Горыныча», и информация начала обрабатываться на максимальной скорости. Мысли текли единым потоком. Вот Великий Магистр, герцог, с его долгами и любовницами. Вот Вице-мастер Монро, наш старый «друг», с его швейцарскими счетами и планами бегства. Списки агентов влияния, адреса явочных квартир, графики собраний, коды. Это был не просто компромат, а похоже вся структура организации, по крайней мере ее верхушки, именно тех, кто нас уже достал своим вниманием.

Оказалось очень весело. Капитан этого судна, Ален де Монморанси, чье тело только что полетело за борт, оказался коллекционером тайн и грязного белья их организации. Его самоуверенность и вера в собственную неуязвимость, заставившая держать главную тайну на борту каперского судна, стала фатальной ошибкой. Смех, наконец, стих, сменившись пониманием, что нужно этим подарочком поскорее воспользоваться.

Я откинулся на спинку кожаного кресла, которое еще недавно принадлежало де Монморанси, и мы с братьями продолжили анализ. Перелистывал страницу за страницей, выискивая слабые точки, составляя карту уязвимостей врага. Просто убить нескольких лидеров — бесполезно. Система выдвинет новых. Устроить скандал — они уйдут в глухую оборону. Надо зачищать этих ублюдков с концами. А еще лучше лишить их основных ресурсов, но это как пойдет. И для этого требовалось действовать изнутри, точечно и безжалостно.

Решение созрело мгновенно, став единственно возможным. Путь в Россию с кубом оставался опасным маршрутом. «Великий Восток», лишившись корабля и Монморанси, бросит на нас все силы. Мы и так уже давно бегаем от них, видать хватит. Пора и нам прокатиться по Парижам, чтобы лягушатники надолго запомнили.

Но идти туда втроем с кубом — верх безумия. Нам снова потребуется разделиться. Риск был велик, но он просчитан. Куб нужно было доставить в Кронштадт, под защиту Дзержинского и его растущей службы. Этим займусь я, а Лёха с Никитой поедут кошмарить лягушатников. Вместе, на вражеской территории, они будут идеальным инструментом для зачистки.

План высадки родился тут же. «Святогор» не может заходить в какой-либо французский порт, риск застрять там слишком велик. Значит, только ночь, неохраняемый берег где-то в Нормандии или Бретани. Шлюпка, тихий подход и отход «Святогора» в темноте.

Взяв папку, мы вышли на палубу и отправились на наше судно, где капитан Верховцев и Крылов в напряжении ждали у штурвальной рубки.

Пока мы изучали документы, работа кипела. Бойцы и матросы, действуя с привычной сноровкой, завершали зачистку вражеского корабля. С него сняли всё, что представляло ценность: ящики с Winchester 1895, гранаты, навигационные приборы и даже запасы провизии. Из капитанского сейфа, помимо папки, извлекли и несколько тысяч франков — приятное дополнение к архиву. Всё это теперь перекочевало в трюмы «Святогора». После этого была отдана последняя команда. Наши матросы вскрыли на вражеском судне кингстоны и подожгли в трюме промасленные тряпки для верности. Мы уже стояли на палубе «Святогора», наблюдая, как судно лягушатников уходит на дно.

— Капитан, вносим коррективы в курс, — мой голос прозвучал спокойно и твердо. — Ложимся на северо-восток. Цель — французское побережье. Нам нужно тихое, безлюдное место для высадки.

Верховцев, не спросив ни слова, лишь кивнул. Он уже привык, что наши планы меняются быстрее, чем погода в море.

— А Куб? — тихо спросил Крылов, с тревогой глядя на нас.

— Куб поплывет с нами до точки высадки, а затем — в Кронштадт, я не буду высаживаться, — последовал ответ. — В Париж