Последнее дело инквизитора. Полюбить Тьму - Константин Фрес

Не уберет ни капли крови, не сотрет ни капли пота с моего лица. И чертов Жак все же получит от меня пинок в техногую задницу и смертельный удар, которого так страшится!»

Однако, вслух ничего такого он не сказал.

— Идем туда, — потребовал Тристан голосом, не терпящим возражений. — Сейчас же!

Герцогиня, как показалось Тристану, вздрогнула.

— Вы ранили нашего единственного провожатого, — напомнила она, указывая на истерзанного, притихшего вампира. — Я же просила вас не размахивать кулаками…

— Так пусть подберет свои сопли, прижжет свои прыщики виски и шевелит скорее своими ногами! — рыкнул Тристан злобно.

— Вы ранили его инквизиторским священным ножом, — едко напомнила герцогиня. — Такие прыщики враз не зарастают! Особенно по вашему приказу.

Инквизитор перевел дух и на миг прикрыл глаза, туша вспышку ярости.

— Черт вас всех дери, — пробормотал он. — Сам, все сам!.. Сам найду дорогу в свой старый Инквизиторий!

— Вы можете не найти, — резко возразила герцогиня. — Неприятные воспоминания могут вам заградить дорогу.

— Не заградят! — Тристан разозлился еще больше. — Что вы разговариваете со мной, как с больным ребенком?! У меня все в порядке с нервами, я не перепуганный мальчик, который побоится вернуться в этот вертеп!

Глава 7. 4

Инквизитор, широко шагая, быстро шел по темному коридору.

Герцогиня семенила за ним, не поспевая за его быстрым шагом.

— Инквизитор, возьмите себя в руки! — выкрикивала она, переживая, что Тристан принял больно уж близко к сердцу все новости и теперь натворит неописуемых бед. — Вы ведете себя как глупый, неуправляемый мальчишка! Что за сцену вы устроили?! Зачем надо было калечить несчастного?!

— Я вполне в своих руках, — рыкнул Тристан. Глаза его метали молнии. — Но вы тоже хороши! Провести ночь с мужчиной, а потом хладнокровно притащить его на встречу к своему старому любовнику!..

Герцогиня даже захлебнулась от возмущения.

— Что! — выкрикнула она. — Любовник?! С чего вы это взяли?! И кто дал вам право думать обо мне так дурно!

— О, да мне дела нет до ваших интрижек! — рычал Тристан. — Не нужно оправдываться! Просто что за сердце у вас в груди!

— Я никогда вам не изменяла! — вспыхнула женщина. — Этот человек и не касался меня!

— А смотрит он так, будто не только касался! На его гладкой физиономии просто написана издевка! Он смотрит и будто говорит: «Эй, я славно объездил твою подружку! Видишь, какая она стала покорная!»

— Инквизитор! Вы что, вы ревнуете!?

— Ну, вот еще!

— Вы невыносимы в своей ревности! — изумленно воскликнула она. — Андрэ может так смотреть, но не потому, что он был со мной, а потому что это он меня поймал, это он меня подсунул Жаку!

— Еще скажите, ничего у вас не было! Так я и поверил! Глядя на этого хлыща, так и вижу, как он задирает вам юбку! У него такой масляный взгляд, что можно поскользнуться!

— Разумеется, не было! — кипятилась герцогиня. — Не было! Да, он хотел бы… он, вероятно, такой же, как и вы, отчаянный ходок по женщинам…

— Великолепно! Премного благодарен!

— Но одного его желания мало!

Тристан остановился так резко, что герцогиня едва не налетела на него, и круто развернулся. Его пылающие глаза смотрели в лицо-маску женщины так, словно готовы были ее испепелить.

— Мало? — высокомерно произнес он. — Чего ж еще?

— Нужно еще и мое желание, — горячась, выкрикнула герцогиня.

— А вы его не хотели?

— Разумеется, нет! — яростно ответила она, и Тристан в один шаг сократил расстояние между ними, ухватил женщину и прижал ее к стене, срывая с нее маску.

Он закрыл глаза.

Повинуясь правилам странной игры, в которую она играла с ним, он закрыл глаза, чтобы не видеть ее лица, на которое она не разрешала ему смотреть, перед тем, как поцеловать ее.

Содрав ненавистное, ненастоящее лицо из разукрашенного картона, он впился в ее губы жарким, голодным поцелуем, его сладостью туша горькую ревность, гложущую его сердце.

Он целовал и целовал растерянную женщину, не готовую к его натиску, разглаживал волосы на ее висках, касался высокого лба, чуть переводил дух, и снова впивался в ее губы, в ее мягкие и податливые губы, слаще которых, казалось, ничего в мире не было.

«Отчего так тянет к тебе?! — стучало в его висках. — Кто ты такая?! Какой магией меня приворожила?»

Его руки жадно исследовали ее дрожащее тело, ладони крепко ухватывали ее плоть сквозь одежду. Тристан чувствовал, что разум его воспламеняется, что он готов взять эту женщину прямо здесь, прямо сейчас, в полутемном коридоре или в случайной комнате, пинком раскрыв двери.

Его страстное безумие передалось и ей. Она вцепилась в него всеми силами, будто в спасительную соломинку, она целовала его так же жадно, как он целовал ее, и ее пальцы нетерпеливо терзали его одежду, будто желая ее сорвать с его плеч и добраться до белой полупрозрачной кожи.

— Я хочу тебя, — агрессивно и грубо хрипнула она. — Тристан, магия тебя раздери, как же я тебя хочу! Чертов ты ублюдок, до чего ж великолепно ты умеешь кружить голову! Я готова сожрать тебя, потому что иначе тобой не насытиться! Никак…

— Отличный план, — просопел Тристан, утыкаясь лицом в шею женщины, прихватывая чувствительно кожу губами. — Идем, я покажу, с какого места лучше начать есть. Ну, хотя б облизать.

— Похабник! — простонала женщина, дрожа под весом его тела прижимающего ее к стене.

Его ладонь, вкрадчиво погладив ее живот, спустилась ниже, скользнула меж ног женщины, и та вскрикнула и забилась, чувствуя, как жадные пальцы сжимаются на самом потаенном и самом чувствительном ее местечке.

— Ну, не здесь же! — простонала она. Ее тело извивалось против ее воли, его пальцы гладили и массировали там, в горячем месте меж ее ногами. Тристан даже ловко просунул колено меж ее ног, чтоб она не смогла сжать бедра и оставалась раскрытая для его ласк.

— Почему нет? Очень пикантно. Никогда не занимались любовью где попало? Очень щекочет нервы.

— Нет! Не здесь!

Неизвестно, кто из них победил бы, препираясь, но только темный, тесный коридор вдруг осветился, будто автомобиль Густава пронесся мимо, осветив своим фарами окна, и из ниоткуда, прямо перед распаленными любовниками, возникла темная угрожающая фигура.

Тристан нехотя оторвался от желанной женщины и встал лицом к неизвестному, заслоняя герцогиню собой. Настроение его было испорчено; все-таки, он здорово рассчитывал заняться любовью, а вместо этого придется драться.

— Какого демона тебе надо, — ругнулся он, утирая горящие от поцелуев губы. — Мог бы явиться на час попозже, если уж так припекло. Не видишь — я занят с дамой! Зачем ты мешаешь мне