Семестр нераскрытых преступлений - Виктория Голубева

– Ты в своем уме?

– Делай, как говорю. Я обещала профессору, – прошипела я сквозь зубы, крепче сжимая брата в объятиях.

– Будешь мне должна, – ответил Хьюго в ответ и вдруг начал порывисто дышать.

– Хью, присядь. Все в порядке. – Мой громкий голос невозможно было не услышать. Головы повернули даже Дознаватели, стоящие в дальней части офиса поверенного.

Хью закрыл лицо ладонями. А он хорош – по нему явно плачет актерская карьера.

– Дыши. Вдох – выдох. Еще раз. Вдох… выдох… Вот так. Молодец.

Украдкой я осмотрелась, продолжая гладить брата по спине. В приемной царил странно домашний уют, будто время здесь остановилось. Два кожаных кресла заманчиво стояли у стены – солидные, но издающие предательски смешные звуки, стоит в них только опуститься. Повсюду теснились орхидеи и другие экзотические растения, названия которых я не знала. В дальнем углу гигантская пальма расправила широкие глянцевые листья.

Здесь было тепло и влажно, словно в оранжерее: слишком живой фон для комнаты, где за дверью лежал труп.

Мы расположились рядом с кабинетом поверенного, где сейчас сновали Дознаватели.

Среди них стоял господин Прокурор. Собранный и серьезный, но словно чуточку более человечный, он внимательно слушал доклад Главного Дознавателя, а в какой-то момент даже рассмеялся. Шутить рядом с трупом – цинично. Или просто привычка тех, кто часто смотрит в лицо смерти.

Я не узнавала его. Передо мной был не преподаватель. Сыщик, бросающийся в омут расследования с головой. По-мальчишески влюбленный во взрослые игры в Дознавателей и преступников. Таким он мне нравился еще больше.

Пока длился доклад, он пару раз взглянул на нас с Хью. Быстро, оценивающе. Убедился, что мое присутствие не вызывает вопросов, а брат хорошо отыгрывает свою роль. Так он и ушел в одну из комнат офиса, куда его увлек Главный Дознаватель.

Мы остались одни. Видимо, все решили дать свидетелю время прийти в себя. Шепотом я спросила:

– Расскажи, что произошло. В двух словах.

– Я пришел за контрактом, в приемной никого не было. – Брат наконец-то выпутался из моих цепких объятий, повел плечами, разминая их, и заговорил: – Постучался в кабинет, никто не ответил. Я толкнул дверь, а она оказалась не заперта. За столом сидел мистер Льюис. Расслабленно откинулся на спинку кресла, руки на подлокотниках. Сначала я подумал, что он уснул, таким умиротворенным он выглядел.

– Как его убили? – задала я следующий вопрос, не повышая голоса. Мой взгляд следил за господином Прокурором. Они с Дознавателями вернулись в приемную и что-то оживленно обсуждали.

– Тут уже самое интересное. Его закололи… – Хью сделал эффектную паузу, – пишущим пером. Тем, которое лежало у него на столе на специальной подставке. Для особых случаев.

– Вот особый случай и подвернулся.

Хьюго не удержался и фыркнул, чем привлек внимание господина Прокурора. Он подошел к нам.

– Мистер Барнс, вам лучше?

– Да, спасибо, что разрешили Виоле присутствовать. Сейчас ее поддержка для меня просто неоценима. – Брат склонил голову и прикрыл лицо ладонью. Безликая Богиня, да у него талант! Такая драма из-за покойника. Будто это не он рядом с трупами все детство провел. Разве что не обедал на прозекторском столе. И то не факт.

Вероятно, господин Прокурор подумал нечто подобное, отчего сказал:

– Если вам лучше, то Дознаватели желают побеседовать с вами. Вам, мисс Барнс, придется подождать.

Хью выбрался из низкого кресла и направился к Главному Дознавателю.

– Без проблем, посижу здесь. – Со стоическим видом я откинулась на спинку кресла, которое стояло прямо напротив входа в кабинет убитого. Отличный вид. Неторопливо расправила юбку, достала из сумки учебник и раскрыла его, словно действительно собиралась читать.

– Вверх ногами.

– Что, простите?

– Вы держите книгу вверх ногами.

– О, это специально. – Румянец пополз по лицу, выдавая меня, но голос был спокоен: – Тренируюсь читать вверх ногами. Крайне полезный навык для будущего Дознавателя, вы так не считаете?

– Несомненно. Тренируйтесь. – Господин Прокурор бросил на меня насмешливый взгляд и отошел.

Пока брат давал показания, я украдкой косилась в сторону кабинета. Дознаватели ходили туда-сюда, мелькали служащие, вот-вот должен был приехать патолог. Труп еще не унесли, и мне до жути хотелось на него взглянуть.

Я несколько раз изменила позу, делая вид, что пытаюсь удобнее ухватить тяжеленный учебник – естественно, перевернула его обратно, как только господин Прокурор отошел. Бесполезно. Из моего угла кабинет не разглядеть.

Но что мне, сдаться? Ни за что. Если место преступления не видно, значит, пора сменить точку обзора.

Пожалуй, разомну ноги. Я встала и медленно прошлась по приемной. Остановилась у пальмы, потрогала ее твердые глянцевые листья. Всем своим видом я демонстрировала, как мне скучно и что я пытаюсь хотя бы немного развлечься.

Покачалась с мыска на пятку, пару раз поправила волосы, дотронулась до сережки.

Невзначай направилась к кабинету мистера Льюиса. Ну, просто так, для разнообразия. Никто даже не заметил. У дверей кабинета я снова дотронулась до сережки. И тут замок расстегнулся, и она улетела за дверь. Какая неудача!

Сережка покатилась по дуге, замедляясь и останавливаясь у картотечного шкафа. Я не торопилась поднимать ее. Вместо этого зашла в кабинет и направилась к столу, но не напрямую, а вдоль стены, как будто ищу что-то маленькое.

Пока мне везло: никто не обращал внимания на мою прогулку.

Так я нашла место, откуда отлично просматривался письменный стол поверенного.

Как и говорил Хью, убитый сидел в кресле, чуть повернувшись к окну. От двери ранения видно не было, поэтому сразу и не скажешь, что перед тобой труп. Однако стоило сделать еще шаг, и сомнений не оставалось. Редко встретишь живого человека с пишущим пером, вонзенным в глаз.

Льюиса я помнила смутно: пара встреч мельком да визитка на толстом картоне. Я сглотнула – странно видеть знакомого человека мертвым, но не более. Только легкий холод где-то в груди, и то скорее от ощущения тонкости грани между жизнью и смертью. Смерть Илли ударила по мне сильнее.

Убитый действительно выглядел умиротворенным. На его расслабленном лице резко выделялся след от струйки крови, слезой сбежавшей вниз к подбородку.

Никаких следов борьбы. Бумаги на столе лежали в относительном порядке. Чернильница из тонкого стекла стояла открытой прямо перед убитым. Странно. Почему он не сопротивлялся?

Пора уходить, иначе меня кто-нибудь заметит. Я двинулась было к сережке, когда один из младших Дознавателей сурово окликнул меня:

– Женщина, что вы делаете на месте преступления? Немедленно покиньте помещение.

Что этот тухлый гоблин себе позволяет?! «Женщину» он нашел! Но я сдержалась, нацепив маску человека, впервые столкнувшегося не только с убийством, но и