Паутина магии 1. Первая нить - Дмитрий Геннадьевич Мазуров

— Я решил продать тебя в рабство…

— Э, что? — резко подскочил он с дивана, ошалело уставившись на меня. Его глаза, широко раскрытые, напоминали два блюдца.

— О, значит, слушаешь, — хохотнул я, не сумев сдержаться.

— Ну и шуточки у тебя, — недовольно пробурчал Ренар, взяв стакан с соком со стола и откидываясь на спинку дивана. — Ну… О чём на самом деле хотел поговорить?

— Как ты смотришь на то, чтобы подмять под себя добрую треть преступного мира страны?

— Кхах… — резко выплюнул он весь сок, что только что пил.

— Осторожней, — недовольно буркнул я после того, как резко пришлось уклоняться от этой жидкости.

— Ты опять шутишь? — нахмурился он, вытирая подбородок рукавом.

— Ни капли, — ответил ему с полной серьёзностью.

— Допустим. Подробности? — перешёл он на деловой лад, и в его позе появилась собранность, а взгляд стал острым и внимательным.

— Седой ищет себе наследника.

— И твоя ленивая жопа решила отмазаться от этого предложения, но зато скинуть его на меня, верно? — тут же просчитал он меня.

— Ты слишком хорошо меня знаешь, — лишь развёл я руками.

— Нет!

— Аргументируй.

— Нет значит нет. Или ты думаешь, что мне этот геморой так нужен? Я успел достаточно пожить на улицах столицы. Уж поверь, я эту «кухню» знаю очень хорошо. Удалось даже разок застать передел власти. Резня была знатная. И у меня нет особо желания повторять этот опыт.

— Допустим. Тут я тебя понять могу, — понимающе кивнул ему. — Но ты осознаёшь перспективы? Понимаешь, какая власть попадёт в твои руки? Я не говорю уже про деньги…

— О, это я отлично осознаю, уж поверь, Фауст. Вот только позволь мне тогда предсказать будущее. Допустим, просто допустим, я соглашусь. И даже возможно, что Седой и вправду выберет меня наследником. Рано или поздно я займу его место. Вероятно, придётся прикончить некоторых недовольных, но вряд ли их будет много. Слово Седого имеет огромный вес. Но что будет потом? Начнутся искушения властью и деньгами. И опять же, допустим, я их преодолею. Возможно, даже после этого я бы мог относительно спокойно жить такой жизнью. Опять же, возможно! Но я в это не верю. Уж слишком хорошо тебя знаю. Уверен, ты придумал план на несколько десятилетий вперёд. И одним из элементов этого плана точно станет необходимость объединить весь преступный мир под одним главой. То есть начнётся глобальный передел внимания и сопутствующая ему резня, где в итоге останется только один. Не исключено, что им всё же стану я. А дальше? Остановимся? Хах. Как бы не так! Следом ты замахнёшься на соседние королевства, и так пока не достигнем самого края континента. Лишь тогда ты, возможно, успокоишься.

— Эй, ну не надо делать из меня какого-то злого гения, что манипулирует всеми из тени.

— Ещё скажи, что я не прав? — уставился на меня сверлящим взглядом, способным просверлить стену.

— Ну… допустим, были у меня такие мысли, — не смог я соврать ему.

— Вот! О чём я и говорил! Фауст, ну хоть самому себе врать не надо! Ты не хочешь править миром, бандой или даже Гильдией. Это правда. Власть тебе не особо интересна. Но именно что власть в привычном смысле. Но у тебя бзик на контроль. Точно такой же, как и с магией. Ты хочешь раскинуть нити своего влияния на весь мир. Ты не будешь им управлять напрямую, но хочешь иметь возможность взять контроль, чтобы повернуть события в нужную тебе сторону. Ведь так?

— Я… — лишь замялся в ответ.

А ведь он был прав. Что бы я себе там ни говорил, он был абсолютно прав. Мне не нужна власть, но нужен контроль. Нужно остановить кровопролитную войну? Дёрнуть пару ниточек, и готово. Безумец захватил престол? Ещё одна ниточка, и вот уже его убивает самый доверенный телохранитель. Мечта? Нет, это скорее моя цель. Плохая она или хорошая. Это с какой стороны посмотреть. Да и не важно это для меня. Я просто хочу этого добиться. Вот и всё.

— Ладно, признаю, — прикрыл я глаза ненадолго, чтобы тут же резко их распахнуть. — Возможно, я немного безумен. Ну или не немного. Но знаешь, именно безумцы двигают этот мир вперёд. Множество вещей, которыми мы сейчас пользуемся, столетия назад казались безумием для обычных людей. Но нашлись именно такие психи, что смогли себе подобное представить и реализовать. И что теперь? Ты решишь бросить этого безумца, пока он не втянул тебя в свои сети?

— Ха-хах! — рассмеялся он во весь голос. — Поздно. Уже слишком поздно. Ты уже давно затянул нас в свои сети. Вернее, мы сами влезли в них. Да и, если честно, мы все такие же безумцы, как и ты, иначе не согласились бы на это. Если честно, мне всегда казалось, что должен быть хоть кто-то, способный направлять этот мир, пока тот не уничтожит самого себя. И если его нет, значит, его надо создать.

— Значит…

— Нет. Пока я не готов согласиться на твоё предложение. Оно слишком серьёзное. Я правда не знаю, смогу ли справиться. Дай мне время. Нужно сперва узнать побольше про банду Седого и его самого. Понять, что изменилось за время моего отсутствия в столице. Оценить их силы и то, смогу ли я справиться с этим. Да и вообще, очень много обдумать. Лишь затем, когда буду готов, я дам тебе ответ. Договорились? — протянул он руку.

— Договорились, — пожал я протянутую руку.

— И ещё, — не дал он разжать рукопожатие. — Если тебе придёт ещё одна такая безумная мысль, сообщай об этом сразу. Не обещаю исполнить, но хотя бы точно выслушаю тебя. Или лучше рассказывай их сразу Шею. Так будет проще. Иногда твои безумные идеи тоже надо контролировать. А он единственный, кто сможет дать тебе по башке, когда ты «уйдёшь не в ту сторону».

— Хорошо, — усмехнулся я.

— Вот и славно, а теперь дай мне наконец-то подремать нормально. Этот зверь, которого мы по недоразумению называем наставником, все силы из меня выжал. Ещё и проснулся из-за этого в пять утра. Понимаешь? Пять! Мне нужно поспать ещё хотя бы часика два-три, чтобы прийти в себя. Так что знаешь, Фауст… Дай поспать!

С этими словами он кинул в меня подушку, а сам удобней улёгся, повернувшись ко мне спиной, и моментально засопел, будто и не было только что столь важного разговора.

Глава 21

После переговоров с Седым на улицы нашего города пришли тишина и спокойствие. Город, еще недавно кипевший криками и звоном стали, будто