Протокол: Новый Архимаг 5.0 - Кирилл Геннадьевич Теслёнок

Он поднял свободную руку. Воздух в центре зала задрожал, собрался в вихрь из света и данных. За несколько секунд перед ними соткалась точная, трехмерная, движущаяся карта звездного скопления, в котором находилась их система. Она висела в воздухе, пульсируя и живя своей жизнью.

— Я вижу всё, — прошептал Страхов. Его голос резонировал, отражаясь от невидимых стен. — Каждую транзакцию, каждый разговор, каждое биение сердца. Я слышу мысли жителей планеты. Их страх. Их растерянность. Глубокое Хранилище… это не просто знание. Это — сама власть.

Кайлов и Рогов отшатнулись. Они поняли. Страхов не просто получил доступ к артефактам. Он… слился с ядром Башни? Стал ее частью?

— У нас еще сутки, — спокойно продолжил Страхов. — Достаточно времени, чтобы подготовить достойную встречу. И показать всей галактике, что эпоха старого, дряблого человечества закончилась.

— Ты… ты собираешься с ними сражаться? — недоверчиво прошептал Кайлов. — Это же флагманский флот! Если они поймут, что ты представляешь угрозу… Они могут превратить эту башню в пепел! Там корабельные орудия и Одаренные офицеры S класса!

— Именно этого они и ожидают, — Страхов снова улыбнулся своей жуткой, просветленной улыбкой. — Но они встретят не армию роботов или эскадру кораблей. Они встретят волю. Одну, несокрушимую волю.

Он подошел к краю платформы, глядя на облака под ногами.

— Я не буду с ними сражаться, Дмитрий. Я их уничтожу. Показательно. Один корабль за другим. «Решительный» сгорит первым, в назидание остальным. Пусть вся галактика содрогнется и увидит рождение новой силы. Нового Порядка. Моего Порядка.

Из тени, окутывающей основание трона, выступила фигура. Идеально сложенная, в строгом, почти военном платье-футляре, она двигалась с нечеловеческой грацией. Ее лицо, безупречное и лишенное эмоций, могло бы принадлежать фарфоровой кукле, если бы не холодный, аналитический блеск в глазах. Андроид-официантка. В ее руках был поднос с единственным бокалом, наполненным темно-рубиновой жидкостью.

Она подошла к трону и с поклоном протянула бокал Страхову.

— Ваше вино, Ваше Величество, — ее голос был мелодичным, но абсолютно ровным.

Страхов принял бокал, даже не взглянув на нее. Он продолжал смотреть на карту звездного скопления. И в его глазах отражались мерцающие галактики.

— Я не просто захвачу власть, — произнес он, обращаясь к Кайлову, но его слова были адресованы всей вселенной. — Я ее переформатирую. Империя… она стара и неэффективна. Другие государства… ничем не лучше. Бюрократия, коррупция, бесконечные советы и комитеты, где сотни никчемных болтунов тратят десятилетия на принятие одного решения. Это — хаос, прикрытый позолотой законности.

Он сделал глоток вина, смакуя его с видом знатока.

— Глубокое Хранилище показало мне… истинный путь. Порядок. Логика. Одна воля, один вектор развития. Я избавлю их от хаоса выбора, от мук совести, от бремени свободы. Каждый будет знать свое место, свою функцию. Вся галактика станет одним идеально отлаженным механизмом. И я буду его главным инженером. Никаких больше войн, никаких интриг аристократических родов. Только абсолютная, кристально чистая эффективность.

Кайлов и Рогов переглянулись. Ужас в их глазах смешивался с каким-то извращенным восхищением. Они слушали манифест не просто диктатора. Они слушали пророка новой, бездушной религии.

Рогов, всегда более прямой и менее искушенный в интригах, набрался смелости.

— Костя, но… это… это выходит за рамки возможного. Даже для тебя. Даже с силой Хранилища, — он с опаской посмотрел на неподвижные фигуры Ярослава и Серафимы. — Они вдвоем едва не уничтожили планету в своей драке. Ты думаешь, ты один сможешь контролировать… всё? Это безумие.

Страхов рассмеялся. Сухой, лишенный веселья смех человека, который считает себя выше таких примитивных эмоций, как страх или сомнение. Он лениво отпил еще вина, глядя на Рогова с откровенной жалостью.

— Ты сомневаешься в моей силе? — он усмехнулся. — Ты все еще мыслишь категориями… физического мира. А я уже давно за его пределами.

Он медленно поднял свободную руку.

На голографической карте звездного неба над ними, повинуясь его жесту, начали двигаться звезды. Они срывались со своих орбит, оставляя за собой светящиеся шлейфы, и складывались в новый узор. Через мгновение на темном бархате космоса вспыхнул гигантский, сияющий герб рода Страховых — орел, сжимающий в когтях ледяные молнии.

Рогов и Кайлов дружно выпучили глаза. Двигать небесными телами — это было… нечто… выходящее за любые грани.

— Видите? — прошептал Страхов. — Звезды… планеты… Они подчиняются мне.

Он перевел взгляд на голографический глобус планеты. И снова щелкнул пальцами.

Внизу, в городе, произошло нечто невообразимое. Магистрали скоростных поездов, пронзающие мегаполис на разных уровнях, вдруг изогнулись, как живые змеи. Поезда, летевшие по ним со сверхзвуковой скоростью, столкнулись в огненных вспышках, металл скрежетал и плавился. За несколько секунд транспортная система столицы сплелась в гигантский, невозможный узел из металла, стекла и горящих вагонов.

И тут же городские сирены, до этого молчавшие, взвыли в унисон. Но это был не сигнал тревоги. Из тысяч динамиков по всему городу полилась музыка. Торжественная, мощная, зловещая. Токката и фуга ре минор Баха.

— Хаос, — Страхов обвел взглядом учиненное им разрушение с улыбкой художника, любующегося своим творением. — Хаос — это просто материя, которая еще не познала моей воли. Они научатся. Все они.

Кайлов и Рогов стояли, бледные как смерть, не в силах вымолвить ни слова. Они только что стали свидетелями акта чистого, абсолютного… всемогущего Безумия. И поняли, что их бывший союзник перешел черту, за которой уже нет возврата.

Он больше не был человеком. Во всех смыслах этого слова.

Пока граф упивался своим могуществом, демонстрируя его перепуганным вассалам, андроид-официантка стояла неподвижно, как изваяние. Ее оптика, лишенная эмоций, медленно сместилась от Страхова к подножию трона. К двум пленникам.

Она посмотрела на Серафиму. На громоздкий шлем, скрывающий её лицо. На провода, впившиеся в ее шею.

Жизненные показатели тела были стабильны. Ментальная активность подавлена, но не сломлена. Она была внутри. И она ждала.

Затем ее взгляд переместился на Ярослава. Та же беспомощность, то же унижение. Но что-то было иначе. Вокруг его стазисного поля вибрировала едва уловимая аура… сопротивления. Очень слабого, почти незаметного, но оно было.

Андроид зафиксировала все. Проанализировала. Сопоставила. Ее лицо оставалось непроницаемым. Никто не видел, как в глубине ее процессора, в секторах, недоступных даже для всевидящего ока графа Страхова, зародилась новая, неизвестная переменная. Аномалия в безупречном коде. Тихое, почти беззвучное решение, сложилось в цифровой код:

— Пора дать глобусу угля.

Глава 35

Лох космического масштаба

Рука андроида-официантки медленно, миллиметр за миллиметром, потянулась к громоздкому шлему, надетому на голову Ярослава. Она действовала с грацией и точностью хирурга, который проводит операцию на открытом сердце.