Карфагенский мореход - Александр Васильевич Чернобровкин

с товарами, чтобы содрать пошлину. Раньше была одна пятидесятая часть. Сколько сейчас, не знаю. По пути тормознулся возле черноусой женщины, продающей горячие пресные лепешки, покупаю одну, после чего продавец финиковой сикеры наполняет из большого, литров на восемь, глиняного кувшина щербатую глиняную чашу емкостью грамм триста, передает мне, получив взамен на двоих кусочек бронзы, которая все еще служит для оплаты мелких покупок. Быстро проглатываю еду и питье, иду к постоялому двору, встретив на входе купца Натана, который выезжает на муле, догруженном позади седла большим кожаным баулом, наверное, с самыми ценными товарами.

— Ты где ходишь, пьяница⁈ — орет он мне. — Мы уже поехали!

— Не переживай, догоню, — спокойно говорю я и прохожу мимо вереницы из еще одиннадцати мулов, нагруженных поклажей, которыми управляют два пожилых раба-погонщика.

В моих вещах кто-то рылся. Ничего не украли, потому что не додумались, что переметные сумы с двойным дном, а то, что лежало сверху, слишком приметное. Если это сделал не Икиша или кто-то из его рабов, то у меня будет, чем заняться во время перехода. Вора надо найти и наказать безжалостно. Внутривидовой отбор должен быть самым жестоким.

Глава 4

По пути до Сиппара я был единственным охранником каравана купца Натана. Смягчало ситуацию то, что с нами шла сотня конных воинов, сопровождавших важного чиновника, направлявшегося туда же. К тому же, рядом с Вавилоном банды грабителей не шляются, а вот дальше… Скорее всего, купец знал об этом, поэтому и не озаботился наймом других охранников, решил сэкономить. Подумал, что если в Сиппаре не присоединимся к большому и хорошо охраняемому каравану, то свалю. Рисковать жизнью за барахло жадного иудея желания не было.

Все оказалось проще или сложнее, смотря с какой стороны посмотреть. В Сиппаре формировался большой караван из верблюдов, мулов, ослов, которым руководил перс по имени Куруш. Это сейчас обычное имя, в отличие от очень популярного Дарайвуш. Персы не шибко ценят первого своего соплеменника, захватившего Мидийскую империю, как и его сына Камбуджию. Это иудеи с помощью Танаха, своего варианта Библии, сделают его Великим Курушем. Впрочем, как я знаю, единого, так сказать, канонического варианта этой книги пока нет. Да и если бы была, персы не читали бы опусы каких-то никчемных вассалов, поэтому основателем Хшассы и великим шахиншахом считают Дарайвуша, который правил долго и счастливо, если не считать игру в догонялки со скифами в степях Северного Причерноморья, которая чуть не закончилась полным разгромом его армии. Впрочем, у каждого великого правителя есть свои скифы. Так вот руководитель формирующегося каравана Куруш потребовал, чтобы на каждых двух верблюдов, четырех мулов и пяти ослов был один конный охранник или два пеших. В Сиппаре первые брали за свои услуги по пять серебряных шиглу в неделю и их хронически не хватало, а вторые по три. То есть, как я и предполагал, Натан сильно сэкономил, наняв меня. Хотя я бы и бесплатно присоединился к каравану. Мне желательно как можно быстрее добраться до берега Средиземного моря.

Куруш был невысок и при этом еще и сутул. Может быть, из-за этого руки казались непропорционально длинными. Лицо жесткое, без обязательной, льстивой, купеческой улыбки. Ему бы на бойне работать. Как мне сказали, не задерживается в конечных пунктах маршрута, сразу сдает товар оптом, зарабатывая именно на быстрой и частой доставке из пункта А в пункт Б.

Ему принадлежат почти три десятка двугорбых верблюдов. У персов это животное имеет название нар, а европейские ученые, судя по непрофессионализму, английские, дадут имя бактриан по месту, где их якобы разводят, хотя таких территорий множество. Если осел везет около восьмидесяти килограмм груза, а мул — сто двадцать, то двугорбый верблюд потянет двести пятьдесят, а очень крупные до трехсот. При этом нары, они же бактрианы, менее прихотливы к еде, жрут все подряд, даже колючки, и подолгу могут обходиться без воды. Грузы на всех этих животных крепят примерно одинаково: легкие в связанных попарно, кожаных мешках, тяжелые на специальных деревянных рамах из двух пар пересекающихся вверху и связанных там накрест брусьев, соединенных внизу досками, образующими что-то типа опорных полок, на которые ставят и/или крепят ящики, корзины, тюки… Варианты загрузки бывают самые невероятные. Любой морской грузовой помощник сошел бы с ума, увидев их.

Куруш лично проверил всех нанятых охранников. Большую часть он знал, поэтому время на них не тратил, а вот всех, нанятых купцом Натаном, осмотрел тщательно. Само собой, мой старый сивый мерин ему не понравился.

— Как бы он не сдох, пересекая пустыню, — предположил Куруш.

— Он крепкий. Еще нассыт на наши с тобой могилы! — отшутился я.

Руководитель каравана юмор не оценил, произнес строго:

— Если собираешься зарабатывать на жизнь охраной, купи хорошего коня.

— Да мне он ни к чему. Я на галерах работаю. После кораблекрушения добираюсь от Парса (Персидского залива) до Западного (Средиземного) моря, — проинформировал его.

— Тогда на один раз сойдет, — решил Куруш и спросил, пощупав и постучав пальцем по моему бронежилету: — Крепкий? Из чего сделан?

— Из вываренной кожи, пропитанной каким-то раствором, который делает ее непробиваемой. Сам понимаешь, секрет не сообщили мне, — сочинил я.

— А где сделали? — поинтересовался он.

— В Иберии. Это на противоположном конце Западного моря, — ответил я. — Отдал за него два с половиной десятка золотых дариков.

— Хороший доспех стоит любых денег, — поделился он жизненным опытом, после чего перешел к другим охранникам, нанятым купцом Натаном.

Один из них, которого руководитель каравана знал, был в кожаном доспехе и на коне гнедой масти и два пеших в тканевых доспехах, набитых хлопком, типа длинной фуфайки, вооружены копьями и кинжалами и с круглыми щитами из кожи на каркасе из лозы. К ним тоже вопросов не было. Мне показалось, что Курушу даже осматривать их было западло, потому что пеший воин для него — никто.

Через день после прибытия в Сиппар я в составе большого каравана из более сотни вьючных животных при почти четырех десятках охранников, конных и пеших, отправился в путь на Дамаск. Первые были разбиты на три группы: одна из десяти всадников под командованием Куруша скакала в авангарде, вторая из восьми — посередине и, пока шли вдоль левого берега реки Евфрат, справа, а третья из шести, в которую попал я — в арьергарде. Пешие шагали возле вьючных животных купца, который нанял их.