Танец Клинков: Академия убийц - kv23 Иван

Анна подавила этот рефлекс.

Она медленно, подчёркнуто медленно, опустила руки. Встала. Её рост был на голову ниже, чем у Виктории, но она держала спину так, словно была королевой.

Она посмотрела Виктории в глаза.

— Ты запачкала мне одежду, — сказала она. — Теперь ты её постираешь.

В столовой воцарилась тишина.

Даже «чёрные» у окон перестали разговаривать.

Виктория перестала улыбаться. Её лицо превратилось в маску.

— Что ты сказала?

— Ты. Постираешь. Мою. Робу. — Анна произнесла каждое слово отдельно.

Виктория замахнулась.

Это был не удар. Это была атака. Ладонь, окутанная фиолетовым сиянием. Магия клана Алого Копья. «Удар-хлыст». Он не ломает кости, он разрывает кожу.

Анна видела траекторию. Видела, как напряглись мышцы плеча Виктории.

Анастасия внутри закричала и попыталась закрыть глаза.

Анна взяла контроль.

Тело не было готово к бою. Оно было слабым, избитым. Но оно было гибким.

Она не стала уворачиваться. Она шагнула вперёд, сокращая дистанцию.

Проскользнула под рукой Виктории. Развернулась на 180 градусов — пируэт.

Её локоть врезался Виктории в спину, точно между лопаток. В точку, где сходились нервные узлы.

Это был не сильный удар. Но он был точным.

Виктория вскрикнула. Дыхание сбилось. Магия в руке погасла.

Она пошатнулась.

— Тварь! — прошипела она, разворачиваясь.

Но Анна уже была в другом месте.

Она сделала шаг назад, зацепила ногой скамью. Скамья полетела, сбивая с ног Бориса, который бросился на помощь своей госпоже.

Ирма достала из рукава маленький стилет.

Анна схватила со стола миску с кашей. Горячей. И швырнула её в лицо Ирме.

Девушка взвыла, зажимая глаза.

Клим бросился на Анну с кулаками.

Тело Анастасии запаниковало. Оно хотело сжаться, упасть.

Анна заставила его работать.

Она нырнула под удар Клима. Проскочила мимо. Толкнула его в спину.

Клим врезался в стол. Посуда полетела на пол.

— Хватит! — рявкнул кто-то.

В столовую вошёл инструктор Зуб. Тот самый, что утром назначил дуэль.

Он оглядел побоище. Виктория, баюкающая руку. Борис, поднимающийся с пола. Ирма, вытирающая кашу с лица. Клим, рычащий от злости.

И Анна. Стоящая в центре. Спокойная. Готовая.

— Что здесь происходит? — спросил Зуб.

— Эта тварь напала на меня! — закричала Виктория.

Анна молчала.

Зуб посмотрел на неё.

— Теневая? — спросил он. — Опять ты?

— Она оскорбила меня, — сказала Виктория. — Она заслужила наказание.

— Наказание будет. Вечером. В круге, — ответил Зуб. — А сейчас — марш на тренировку. Все.

Он посмотрел на Анну.

— И ты тоже, Теневая. Сегодня у вас полоса препятствий.

Он усмехнулся.

— Посмотрим, как ты потанцуешь там.

Виктория бросила на Анну полный ненависти взгляд.

— Вечером я убью тебя, — прошептала она.

— Попробуй, — ответила Анна.

Она пошла к выходу. Спина прямая. Шаг ровный.

Тело Анастасии дрожало. Оно было напугано. Оно знало, что за эту дерзость её убьют.

Но внутри, в глубине сознания, Анна Королёва чувствовала странное, забытое ощущение.

Азарт.

Это было похоже на премьеру. Когда ты выходишь на сцену, и у тебя нет права на ошибку. Когда каждый мускул напряжён до предела. Когда на тебя смотрят тысячи глаз.

И ты знаешь, что должна победить. Не ради славы. Не ради денег.

Ради себя.

Полоса препятствий? Дуэль?

Отлично.

Это лучше, чем танцевать для министров и их скучающих жен.

Здесь, по крайней мере, всё было по-честному.

ЧАСТЬ 1: ИЗГНАННИЦА

-

Глава 4. Первые уроки

Первый урок начинался с унижения.

Полигон встретил её сырой землёй, пахнущей дождевой водой и горечью прелых листьев. Серый утренний свет едва пробивался сквозь низкие тучи, делая мир чёрно-белым, лишённым полутонов. Тридцать теней в серых робах — третий курс — выстроились перед Мастером Борисом Железным. Он был похож на оживший валун, испещрённый шрамами-рунами, и его голос, казалось, сотрясал сам воздух.

— Пять кругов! — проревел он. — Последние десять молятся богам силы на отжиманиях!

И ад начался.

Анна рванула вместе со всеми, но её тело, тело Анастасии, предало её почти сразу. Это было не тело прима-балерины, отточенное годами адских тренировок, способное выдержать трёхчасовой спектакль. Это было тело запуганного, вечно голодного подростка. Лёгкие горели, будто в них плеснули кипящей смолы. Ноги, привыкшие к сцене, вязли в грязи, каждый шаг отдавался тупой болью в икрах.

Мир сузился до стука крови в висках и хриплого дыхания. Её обгоняли, оставляя за собой брызги грязи и презрительные смешки. Она видела спины — прямые, сильные, удаляющиеся. В этом простом беге была вся иерархия Академии: сильные летят вперёд, слабые глотают пыль.

— Быстрее, Теневая! — удар голоса Бориса хлестнул по ушам. — Враги не будут ждать, пока ты отдышишься! Мёртвые ассасины не получают жалованья!

«Боль — это просто сигнал, — билась в голове мысль из другой жизни, голос её старого хореографа. — Ты не сломаешься. Тело — инструмент. Заставь его работать».

Она стиснула зубы, игнорируя протестующие крики мышц. Она вспомнила свою последнюю роль — умирающего лебедя. Ту агонию, ту боль, которую она играла на сцене. Теперь это была не игра. Она добежала. Последней. Рухнула на колени, впиваясь пальцами в мокрую землю, задыхаясь, кашляя. Мир плыл перед глазами.

Силовые упражнения стали публичной поркой. Десять жалких отжиманий, когда другие делали пятьдесят. Ноль подтягиваний — унизительное, беспомощное висение на перекладине под хохот толпы. Тридцать приседаний, после которых ноги дрожали, как у новорождённого оленёнка.

Мастер Борис навис над ней, тенью закрыв серое небо.

— Теневая, ты — позор. Как ты дожила до третьего курса?

Она молчала, не в силах ответить. Ярость и стыд боролись в ней, создавая ядовитый коктейль. «Я выдержу, — шептала она себе. — Я стану сильной. Эта боль — лишь первая цена, которую я плачу».

Но потом началась растяжка. И мир перевернулся.

Там, где другие кряхтели и стонали, пытаясь дотянуться до кончиков пальцев, её тело расцвело. Она легко, словно выдыхая, опустилась в идеальный продольный шпагат. Затем, с той же грацией, в поперечный, её тело легло на землю, образуя совершенную линию. «Мост» — и её спина выгнулась в безупречную дугу, полную скрытой силы и элегантности.

Смешки стихли. На полигоне повисла изумлённая тишина. Студенты, ещё минуту назад видевшие в ней лишь слабость, теперь смотрели с недоумением, смешанным с завистью.

Даже Борис, казалось, был впечатлён. Он обошёл её, словно диковинного зверя, его взгляд был уже не презрительным, а изучающим.

— Гибкость… — протянул он, и в его грубом голосе прорезалось удивление. — Лучшая на курсе. Теневая, это твоё оружие. Запомните все! — рявкнул он, обращаясь к остальным. — Амплитуда движения рождает силу! Чем длиннее дуга вашего удара,