Последний менталист. Том 2 - Валентин Якимов

Ефим заживо горел на кострах чароборцев, умирал под шквалом заклинаний, прикрывая отход четы Вольновых. Проживал жизнь обречённых на вечные муки нищенок, изгнанных из Рода и гонимых толпой, ужасающейся силе и долголетию этих женщин…

Он даже подумать не мог, сколько девочек так вот изгнали из Рода. И скольких матери душили прямо в колыбелях, страшась кары мужей. Ефим побывал и этими несчастными детьми.

Но это были лишь вспышки, мгновения боли. А у некоторых его предков боль была частью их долгой жизни. Очень долгой. Оказалось, что ещё триста лет назад они жили веками…

Впрочем, мало кто из них мог позволить себе смерть от старости. И гордость за предков, исполнявших свой долг до конца, помогала ему справляться.

Помогала… До того, как память добралась до момента Исхода. А точнее, пришествия — попадания предка Вольновых и предка Ефима в этот мир…

— Вот те на… — как-то совершенно отстранённо подумал Ефим, глядя на зияющий чернотой рваный портал, на огромных фантасмагорических чудовищ, прижавших почти разгромленный отряд к стенке…

Предок пропустил перед собой юношу и девушку. Юноша очень напоминал Андрея. Затем, голыми руками оторвав покрытую пластинами брони башку громадной твари с кучей щупалец, прыгнул и Ефим.

Выходит, их предки бежали в этот мир, от чего-то спасаясь?.. «В этот мир», надо же! Как звучит-то!

Ещё пару часов назад Ефим искренне считал эту семейную легенду просто сказками. Да и кто бы в здравом уме не считал⁈

Прошлое летело теперь уже в звёздной круговерти, всё сильнее подавляя утомлённый разум. Кратно выросли масштабы событий — Ефим видел гибель целых планет, видел исполинские живые корабли, в брюхах которых пересекали космос целые города. Видел грандиозные орбитальные крепости и блистательные шпили всепланетных городов, пронзающие облака…

Но видел и другое — дикие выжженные миры, отсталое в развитии вечное средневековье, варваров, дорвавшихся до технологий межмировых перелётов…

И войну, войну, войну. Масштабы боли, потерь и страданий росли и росли. Ефим, уже почти не перестававший мучиться от какой-нибудь очередной боли в очередном сражении, краем ускользающего разума осознал, что никаких Вольновых… или кто они там, рядом уже нет.

Что он — Аттлан Фиеррон, вольнонаёмный убийца, к услугам которого не брезгуют прибегать и другие Предтечи… нет, так их будут называть потом. Сейчас они…

Что-то не давало Ефиму слишком зациклиться ни на каких деталях. Видимо, Андрей и Ольга исправно берегут его разум от сгорания под натиском чувств и слов… И не зря.

Когда Ефиму пришлось безучастно смотреть на то, как этот Аттлан полтысячелетия бороздит пространство сотен миров и без тени жалости расправляется с теми, за кого ему заплатили…

О, эта боль, духовная, сразу пересилила все те случаи, когда его жгли заживо, вмораживали в ледник, или разбирали на запчасти.

Только постоянно возникавшая из ниоткуда в голове мысль, что все эти люди давно мертвы, что с тех событий прошли тысячи лет, помогала не закричать от бессилия.

Простой старик, слуга провинциального барона, за короткое время он успел повидать тех, о ком жители сотен планет и миров, наверняка, с упоением читали в учебниках и романах. Звёздных Императоров, глав Родов Предтеч… И тех, кто жил во времена, когда их не называли Предтечами.

Грандиознейшие миры-сферы и миры-кольца, силой магии и науки соединившие свои звёздные системы в единые города… И опустошённые руины этих городов, в которых разные жуткие силы вымаривали миллиарды и триллионы разумных.

А иногда и он сам вымаривал — в войнах между кланами все и всегда обращались к Истинным. Да, так их назвали создатели. Их и создали для этого — благословив как бесконечно растущее в мощи орудие бесконечной войны.

Сознание старика давно уже висело на краю. На какой-то незримой тонкой ниточке, не дающей ему сгореть, раствориться в сотнях судеб, разбросанных на тысячи лет. Быть может, эта ниточка — незримая ментальная нить, протянутая к нему от хрупкой юной Оли…

— Надо будет проставиться… — как-то неожиданно подумал старик. И эта глупая мысль освежила его. Дала вспомнить, что он всё ещё тут, что ещё не растворился насовсем…

Последним, что он увидел, было лицо. Мертвенно-бледное лицо, целиком изрезанное старыми шрамами… Нет, какими-то символами, вырезанными прямо на коже. Впалые бескровные щёки, слегка заострённые уши, и огромные алые глаза. Холодная сухая рука легла ему на грудь.

— Восстань и служи, Зариан Фиеррон. — молвил еле слыный мертвенный голос. Но в этом голосе чувствовалась внутренняя сила, способная сдвинуть звёзды со своих мест. — Отныне ты — Истинный воин. Именем…

Реальность потонула в звонком шуме и белой вспышке. Всё его несуществующее тело наполнилось болью, разум будто раскололся на части. А затем старик очнулся.

Почти ничего не способный видеть, он слепо глядел в мутный потолок. Тяжёло дышал… Наверное. Ни слуха, ни чувства собственного тела у него не было.

В поле зрения появилось еле различимое пятно. Затем второе, с длинными волосами.

— Он… Выглядит неважно. — возникли прямо в голове слова испуганной и какой-то раздавленной девушки.

— Ещё бы. — пожало плечами второе пятно, также заговорив прямо у Ефима в голове. — У тебя чуть энергопсихоз не случился, хотя ты со стороны смотрела. А он всё это пережил. И даже намного больше, чем ты видела — просто зацикливался не на всём.

Чувства понемногу возвращались к старику. Из ушей будто начали выковыривать раскалённый воск, наполнивший голову острой болью. Руки и ноги свело мгновенной судорогой, заставившей оба «пятна» отшатнуться.

Всё это он ощущал на грани восприятия. Всё ещё не очнувшийся, обременённый теперь памятью тысячелетий, он ощущал себя то за рулём звездолёта, то на поле брани, голыми руками сокрушающим замковые башни, то в постели с очередной красавицей, ставшей затем матерью очередного его предка… Парадокс.

Мать… Мать…

Какая-то острая как шило мысль не давала старику покоя. Не давала отрубиться и уйти в забытие. И «пятно» Андрея уж больно пристально на него глядело.

Мать… Предок… Сын!!!

— Сынок!

Ефим, с широко распахнутыми глазами, рванулся вверх, желая сесть…. Что-то больно ударило его в лоб, раздался хруст. Зрение заволокло темнотой. Что за… На него что, напали⁈

— Ефим Викторович!!! — взвизгнула ошарашенная Оля… Откуда-то снизу.

— Хорошо что потолки здесь толстые, а над нами никто не живёт. — насмешливо добавил Андрей.

Только теперь чувство тела наконец вернулось к старику. Оно всё равно было совершенно чужим… Но зато он ощутил, как в щёки и подбородок впиваются