Последний менталист. Том 2 - Валентин Якимов

* * *

Когда Ефим наконец очнулся достаточно, чтобы вынуть свою голову из пробитого им потолка, я уже еле сдерживал улыбку. Смеяться мешала лишь тяжёлая боль и усталось по всему телу, особенно в голове.

Хотя потолок ей пробил как бы он, а не я. Но многочасовое напряжение меня доконало — ужасно непросто было раздолбать барьер, который не вскрывали уже сотни лет!

Старик же, буквально пулей вскочивший с кровати, ловко приземлился на неё же, осоловело озираясь и отплёвывая известь. Оля смотрела на деда, одним рывком подлетевшего на три метра и без вреда для себя проломившего башкой прочный потолок. как на инопланетянина.

Да он теперь и есть… В каком-то смысле.

Старик сидел на кровати, покачивался и широко открытыми глазами смотрел на меня. Наконец, я решил нарушить тишину:

— Вы поняли всё верно. — обратился я к нему на «вы». — Памяти вашего сына среди этих образов не было. А значит… Он до сих пор жив.

— Сын… — хрипло проговорил старик, глядя на свои руки так, будто видит их впервые. — Ох…

Он собрался уложить себя обратно на кровать. Дёрнул на ажурную деревянную конструкцию у изголовья, желая подтянуть себя к подушке…

Громкий хруст сломанной древесины огласил комнату. Ефим посмотрел на смятый голой ладонью кусок лакированной спинки. Затем тяжело вздохнул и предельно осторожно улёгся в постель.

— Не переживайте слишком сильно. — вновь улыбнулся я, глядя на реакцию Оли и особенно вбежавшей к нам Марии. — Теперь вы сможете регулировать доступную вам силу. Черпать лишь столько, сколько нужно, будто вы практик… Э-э, маг.

— Практик… — хрипнул старик, глядя в дыру на потолке. — Там… Я очень часто слышал там это слово. Вот значит, как… Практик.

На какое-то время мы все втроём оставили Ефима. Раз он сумел остаться в своём уме, то теперь ему уже ничего не угрожает.

— Заметила? — тихо шепнул я Оле, когда мы сели на кухне.

— Ага… — протянула она. — Я теперь вообще никак его не чувствую…

— Очень мощная защита. Ну, ты и сама видела, как её применяли в прошлом.

Да, кого-кого, а убийц и диверсантов среди предков Ефима хватало с лихвой.

В том числе поэтому именно мы, Орден Разума, издревле стремились дружить со всеми Истинными, до которых только дотягивались. И преуспели в этом. Раз один из них даже бросился за одним из нас в тот портал.

Интересная история, вообще-то. Как предки Вольновых попали сюда. Интересная — но не наша.

Марии мы с Олей, не сговариваясь, поведали лишь ту часть памяти старика, которая касалась Земли. Как-то так вышло, что мы с девушкой сразу решили, что плодить сущности ни к чему.

Не хочу я думать ещё и над тем, как Марии память зачищать…

* * *

Ефим действительно освоился очень быстро. Процесс пробуждения занял около семи часов, и за окнами уже стемнело. А ближе к утру Ефим уже вовсю демонстрировал нам абсолютно нечеловеческую скорость, силу, защиту и реакцию.

А ещё появившуюся у него теперь очень прочную связку с мирозданием. О чём говорить, если он без особого труда шагнул с балкона, пробежал по воздуху десяток метров, и вернулся назад на балкон.

Сделав это с такой скоростью, что было не видно человеческому глазу. Я и сам успевал улавливать лишь ментальную сигнатуру — в отличии от Оли мне хватало умения, чтобы её ощущать.

Когда Ефим взял, с позволения Марии, один из охотничьих ножей, оставшихся тут от её отца, и одним движением сломал в осколки лезвие, попытавшись всадить его себе в ладонь, девушки ахнули.

— Главное не зазнавайся. — улыбаясь говорил я, оставшись с ним наедине. — Может, местные маги тебе практически не ровня… Но ты теперь знаешь, какие бывают практики. И противостоим мы именно им, а не местным. Мои враги… Если они сумеют окопаться в этом мире, рано или поздно они разорвут его границу, включив в межмировое сообщество… На правах своей монопольной колонии, разумеется.

— И всё-таки даже не верится… — ответил Ефим, стоя вниз головой на мизинце левой руки и удерживая идеальный баланс. — Будто всё это сон…

— Если это и сон, — ответил я. — То он легко может стать кошмаром. И чтобы этого не произошло, завтра нам нужно отправиться на собрание этих юных бунтарей. И найти там либо временных союзников, либо информаторов… Либо внедрённых туда агентов наших врагов.

А ещё придумать что-то с Олей. Уж очень ловко у нас выходит работать сообща, и разрывать этот альянс не хочется… В конце концов, это нечто очень интимное. Со мной у неё случился первый раз…

М-да. Каким я становлюсь сентиментальным. Но, с другой стороны — е будь я таким, разве я бы не оставил свою месть давно в прошлом? Это было бы куда проще, чем перерождаться здесь, делать что-то…

Нет. Меня движет вперёд именно желание возродить всё вновь. Отстроить сначала. А что хорошего можно построить на фундаменте из бросания родни в беде и распоряжения памятью соратников как своей собственной?

Глава 20

Тайное общество. Часть 1

В итоге, ещё раз обдумав, как быть с памятью Оли, я пришёл к удивительному выводу. А никак не быть.

Ведь, вообще-то, именно её память о моей прежней жизни не является ничем особенным. Я так зациклился на этом, на том, что она не сможет об этом не думать…

И вообще упустил из виду то, что она — менталистка. Менталистка, коих в этом мире появиться просто так не могло в принципе. А значит, если Оля окажется в руках врага, или столкнётся с ним лицом к лицу — буквально любые её воспоминания обо мне и сам её Дар будут идеальным компроматом.

Так что ж теперь, всю память ей зачищать, или вообще избавиться?

Именно это я и высказал девушке, когда следующим утром она заглянула и сама подняла этот вопрос. Похоже, увиденное в родовой памяти Ефима, окончательно её озадачило.

— Ты думаешь… Мне стоит всё это знать? — растерянно спросила она, когда я изложил ей своё виденье дела.

Что она имеет ввиду?..

— Что ты имеешь ввиду? — недоуменно спросил я. — Знать что-то всегда лучше, чем не знать, разве нет?

Она задумчиво помолчала, теребя пальцы. Затем подняла