Соединенные Штаты России 3 - Полина Ром

что-то слышал о том, что он насчитывает три тысячи комнат. Его средневековая версия, конечно, была поменьше и не такая роскошная. В этих краях уже вовсю должен был работать Караваджо, расписывающий убранство дворца. Цинк сам понятия не имел, откуда он мог почерпнуть эту информацию, и на хрена она ему в собственной жизни была нужна.

Стражники у ворот пялились вовсю на небо и иногда даже стреляли из пистолей. Цинка это позабавило, хотя смеяться ему совсем не хотелось. Вместо этого он шел вперед, как танк. И когда на него в замешательстве нацелились стражники — снова вытащил пистолет Орка.

Интеллектуальной системой наведения, в отличие от Рима, Цинк не брезговал. Он открыл огонь.

Компьютер в оружии действовал надёжно и быстро. Подсвеченные мишени сразу же оказались поражены пулями по центру массы. Кому-то из них, кажется, повезло. Хотя здешняя кожаная броня мало что могла сделать даже экспансивной пуле. Остальные были поражены либо насмерть, либо нет — в любом случае, сразу подбитые не поднимутся. Психическая атака неба, плюс непривычно громкие и частые звуки выстрелов деморализовали почти всех стражников.

Но, похоже, покойный Веласкес сумел вымуштровать некоторых из них. Или же, в самом деле, здесь далеко не все верили в богов и демонов.

В Цинка начали стрелять. Он всё ещё находился вне зоны попадания пистолей. Но, как известно, раз в год и палка стреляла. Подставиться под особо удачную пулю не хотелось. Поэтому Цинк нырнул вправо, перекатываясь за каменного тигра, на рефлексах вспоминая все движения. То ли каменный тигр оказался не в духе, то ли всегда так встречал гостей — но соприкосновение с ним быстро напомнило спине Цинка, что он уже не такой и молодой.

Разумеется, ситуация этого все равно не меняла. Возраст означал лишь стаж в военном деле. И время до пенсии, которой уже не будет. И это лишь добавляло раздражения. Возраст лишь служил показателем, что после боевых действий, как и любой физической активности, просто придётся чуточку дольше восстанавливаться. И не более того.

Поэтому Цинк, высунувшись из-за каменного тигра, поймал в огнестрельный «компьютер» ещё несколько испанских фигур и отправил их прилечь. Затем шустро метнулся через узкое пространство, наперерез через ступеньки, ко входу в дворц.

Его не интересовали пафосные ворота, когда на первом этаже были столь удобные окна. В одно из них Цинк и влетел. Сгруппироваться в воздухе не получилось, и он больно ударился. К счастью, не о каменный пол, а о пушистый ковер. Хотя, похоже, один из зубов зашатался. Покойный Хорхе бы позлорадствовал.

Отсюда не были видны сообщения на небе, но они уже стали не нужны. И, мигом сообразив расстановку комнат во дворце, Цинк рванулся в лабиринт коридоров, в поисках смежных комнат правого крыла, или хоть какой-либо лестницы. Уж лестницы тут просто должны были быть.

И Цинк, наткнувшись на винтовую, быстро добрался до нужного этажа. Ещё одну драгоценную пулю пришлось потратить на массивный навесной замок, закрывавший деревянную дверь. Толкнув её плечом, Константин вывалился в какую-то кладовку.

Здесь было много прислуги. Кухарки завизжали, побросали сковородки и кинулись от Цинка в ужасе. Пошатываясь, он вышел в коридор — и тут же убрал голову, избегая удара молота. Видимо, здешние стражники прекрасно умели противостоять рыцарям в тяжелых доспехах.

У Цинка не было доспехов, тем более тяжелых, и он не считал себя рыцарем. Поэтому широко замахнувшийся стражник получил наконец свой тычок локтем в лицо. И на этот раз выпад у Цинка получился вполне терпимым. Так, на троечку, но и этого хватило, чтобы вояка, выронив молот, без чувств растянулся на ковре.

Снова подскочив к окошку, Костя уставился на буквы на небе. Теперь к ним добавились картинки. Схема дворца — видимо, прямиком из старинных карт.

Пока ситуация наводила на мысль, что, может быть, чем черт не шутит, всё получится. Цинк с ухмылкой понадеялся, что Скрип взял эти карты из энциклопедических пособий, а не любовных романов Фифы, закачанных в его башку.

Всё же следовало спешить. Потому что Константин чувствовал, что вот-вот вырубится. Он по опыту знал, что скоро именно это и случится. Поэтому бой следовало выиграть гораздо раньше, а желательно — войну целиком. Других боев ему уже повидать не удастся, если он сейчас рухнет без чувств на этих самых коврах.

В глубине души: для себя Цинк, пожалуй, не мог бы пожелать более экзотической участи. Но сейчас он работал не на свои интересы, а на интересы своих бойцов.

Открылась одна из дверей. На Цинка уставился придворный паж и тут же снова спрятался в комнате, захлопнув дверь за собой. Цинк услышал, как спешно брякнула щеколда.

Где все стражники? Ответить себе на такой вопрос Цинк мог бы и без участия Орка. Конечно же, охраняют королевские покои. Вот только согласно схеме с небес, король вовсе не в тронном зале сидел. Цинку нужна была комната с камином, которых на самом деле во дворце было не так уж и много. Схема Скрипа показывала расположение дымоходов. Поэтому Цинк без особого труда определил нужную комнату. Разумеется, далеко не самую приметную.

У входа стояли два человека. Судя по одеждам, гвардеец и секретарь. С секретарем оказалось проще всего. При виде Цинка он банально свалился в обморок — тихо сполз по стенке и больше не мешал.

К сожалению, телохранитель короля не присоединился к нему. К сожалению для него.

Охранник выхватил пистоль и тут же получил пулю в грудь. Он свалился замертво. Его оружие с глухим стуком упало на ковровую дорожку.

Цинк распахнул двери, резко дернул вниз складчатый кусок бархатных штор, за которым вполне можно было бы спрятать бригаду охраны, и, перешагнув кучу тряпья на пороге, вошёл внутрь.

Король Фелипе II сидел за шахматным столом, бледный как смерть. Напротив него, видимо, играя чёрными, сидел Рим. Он выглядел сильно избитым, но был в сознании. И без кандалов.

При виде Цинка Рим даже не пошевелился с места. Похоже, он вёл с королем тяжёлый разговор. Или же, напротив, молчал всю дорогу. Но в любом случае, явно не Андрей был инициатором беседы.

У окна стоял посол Бернардино де Мендоса. Безошибочно определив в нём главную угрозу ситуации, Цинк нацелился ему в голову. И усмехнулся, глядя на Рима. Затем произнес:

— Дежа вю.

Посол недоуменно поднял бровь, видимо, услышав знакомые слова. Рим посмотрел на пистолет Орка и словно окаменел. А король повернулся к Цинку и скрипуче произнёс:

— Вы, должно быть, и есть главный в этой группе?

— Я