Американец. Цена Победы - Игорь Леонидович Гринчевский

Окраины Инстербурга, 17 (30) сентября 1915 года, четверг, ночь

«Сюрприз!» — чертыхнулся про себя подпоручик Петрищев и условным знаком отдал подчинённым приказ замереть.

План вылазки, до сих пор исполнявшийся без сучка, без задоринки, внезапно сбойнул в самом конце. Ну кто мог ожидать, что здесь, за окраиной Инстербурга вырастет палаточный лагерь. Причём за считанные часы, прошедшие с последнего полёта самолёта-разведчика. Судя по количеству палаток и ряду других признаков, здесь остановился на немецкий пехотный батальон.

Вот только обустроиться и успокоиться эти воины ещё не успели. Кое-где горели костры, меж палаток шлялись десятки солдат по своим делам, а всего шагах в сорока от трансформаторной будки, которая и являлась целью его группы, несколько немцев жарили мясо.

Сзади раздался треск, будто кто-то, шедший по лесной тропинке, сослепу вломился в куст. При этих звуках пятёрка русских разведчиков постаралась стать ещё незаметнее.

К счастью, этот немец был больше озабочен тем, чтобы без помех дотащить до лагеря корзинку с неизвестным содержимым, чем высматриванием врагов. Николай Петрищев даже удивился такой беспечности. Ведь всего три-четыре дня назад тут шли бои, да и сейчас до линии фронта всего два десятка вёрст.

Хотя-я-я… Они ведь сюда не просто так пришли. По данным разведки сюда прибыл лично командующий Восточным фронтом фельдмаршал Гинденбург[1] со своим штабом и командованием 8-й немецкой армии. Похоже, решил повторить прошлогодний успех. И начал относительно успешно, по крайней мере, Инстербург опять пробыл в руках русских считанные дни.

Командующий фронтом со штабом обустроились в отеле «Дессауэр Хоф». Немцы любят символизм, вот он и решил занять здание, совсем недавно спешно покинутое Ренненкампфом[2].

К несчастью немцев, никто не стал пристально сравнивать внесённое в отель добро с вынесенным и не заинтересовался судьбой дюжины ящиков. Между тем, уговорить Павла Карловича снова въехать в этот отель Семецкому удалось с огромным трудом.

Никто не любит, когда над ним смеются, а среди генералов таких и вовсе нет. А многие догадывались, что Инстербург и в этот раз удержать не удастся. Вот и пришлось Юрию показывать, где будут заложены мины, как протянуты провода к взрывателю и прочие детали плана. Не только то, что произвести подрыв можно будет, подключив небольшую машинку к проводку, спрятанному в удалённой трансформаторной будке, но и часть последующих ходов.

Казалось бы, всё было продумано до мелочей, даже то, что взрыв прогремит не сразу, и у группы будет время на то, чтобы тихо уйти в германский тыл и спрятаться.

Вот только… Никто не предполагал, что вокруг будки будет так оживлённо. Открыть замок на ней можно и наощупь, благо ключи были запасены заранее. Смазку, чтобы петли не заскрипели в ночи, тоже приготовили. Но чтобы отыскать нужную пару проводов и отдать команду на подрыв, внутри придётся зажечь свет. А ну как заметят? И группе конец, и задание могут провалить.

Впрочем, если торчать в кустах до утра, лучше не станет. Он коснулся плеча ближайшего бойца и знаком показал: «Продолжаем движение!»

Прошла томительная минута, и вот она, заветная дверь. Немного повозившись, сумел тихо проник внутрь в компании взрывника. Троица оставшихся продолжила наблюдать за окрестностями.

— Погоди со светом, старшой! — тихо попросил напарник. — Я тут грязи с собой набрал, щели изнутри замажу.

Десятью минутами позже группа, так и не замеченная противником, растворилась в пригородном лесу. Всё правильно, так и надо! Как учил их Семецкий: «Разведчик, который начал стрелять, уже провалил задание!»

из мемуаров Воронцова-Американца

«…Разумеется, на прибытие в заготовленную ловушку Командующего Восточным Фронтом никто не рассчитывал, ждали фон Бюлова, командующего 8-й армией. Целью было не убить группу высокопоставленных германских офицеров, а лишить немцев командования на какое-то время…»

Гумбинен, 17 (30) сентября 1915 года, четверг, утро

— Вы поймите, братцы! — сверкая глазами, убеждал Семецкий Алексея Ухтомского и Артузова. — Даже у вас в полках сейчас проблемы с техникой и личным составом, наступление просто так не даётся!

— Мы можем… — вскинулся Алексей, но Юрий прервал его на правах старшего.

— Знаю, что можете! Но часть машин в ремонте, запчастей мало, потери в личном составе… Да что я рассказываю, сами, небось, недавно отчитывались. Но главное не в этом, а в том, что самолеты ваши замечательные и бронеходы лишь расчищают путь. А закрепляют успех пехота и кавалерия! Причём главная в этом деле — пехота. Так?

— Ну, так!

— А наша замечательная Вторая Восточно-Прусская операция снова показала, что обычная пехота легко залегает и отстаёт от вас. Вот пройдёт мой ударный полк, за ним следом и обычная дивизия двинется. Но — чуть позади.

— Вас, господин полковник, послушать, так на вашей части вся война держится! — колюче произнес Рябоконь с дивана, стоявшего в уголке.

— Нет, господин штабс-капитан… — в то же тоне ответил Семецкий. — Кстати, поздравляю с повышением! Так вот, я не считаю, образно говоря, что колёса в автомобиле — главное. Я лишь говорю, что не получится отправиться в путь, если их открутили.

— Извините, неверно вас понял! — покаялся Артём.

— Так вот, я Павлу Карловичу и разъяснил, что «колёса» мои пока на месте, но надолго их не хватит.

— А без метафор?

— Немцы подтянули свежие части, наступление в них завязло бы. Причём не спасло бы даже изменение места прорыва фронта. Железные дороги у них работают отлично, они просто перекинут свои команды в любое место, где «загорится». Эдакие «пожарные команды».

— А что помешает им делать это сейчас?

— Надеюсь, что ничего. Их офицеры инициативны, так что «пожарные» будут бросаться в разные места, в которых только увидят твои, Алексей, бронеходы. А вот дальше… А дальше «птички» Николая станут жечь поезда с этими «тушилами».

— В том-то и проблема, что в поезде мы их не отличим!

— А вам и не нужно! Жгите всех. Подвижного состава тут не так много, а реагировать нужно быстро, так что девять против одного, что угадаете.

Он оглядел присутствующих и закончил:

— А вот когда все, срочно выезжающие, закончатся, мы и пойдём в настоящий прорыв. И тогда сил у нас хватит!

из мемуаров Воронцова-Американца

'…С одной стороны, Вторая Восточно-Прусская операция увенчалась успехом. По её итогам к началу ноября фронт прошёл в двадцати километрах от Кенигсберга, а Мемель был окружен со всех сторон