Дорога – мой дом - Алекс Войтенко

в корзину, как из крыши гондолы, на которой сейчас находился мой монгольфьер, и к которой были привязаны веревки, удерживающие его от взлета, был буквально вырван кусок какой-то арматуры, и мой водородный шар резко устремился вверх.

В следующее мгновение, мне пришлось еле, удерживаясь за край корзины, привстав на ящик, и боясь потерять сознание, от резкого подъема вверх, или упасть за борт, тянуться к клапанам, потому что шланг соединяющий резервуар с баллоном, оборвался, и из него начал свистеть покидающий баллон газ. Благо, что я находился не слишком далеко, и я успел выдернуть этот шланг из стыковочного узла, и потеря водорода прекратилась. И я в тот же момент, упал на стоящий внутри корзины ящик, потому что в глазах потемнело от слишком резкого подъема вверх. Когда я чуть пришел в себя, и смог подняться и выглянуть за борт корзины, Озеро, на которое упал наш дирижабль, находилось, как минимум в полукилометре от меня, на запад, а мой шарик, на всех парах несся на восток, к побережью Африки, находясь на довольно большой высоте, что меня очень радовало.

Вновь присев на ящики, я достал из рюкзака бинокль, и решил оглядеться вокруг. Ветер дул достаточно сильно и ровно, и за какие-то пять минут, оказалось, что я отлетел уже достаточно далеко, вдобавок ко всему, мерная шкала, нанесенная на стекло бинокля, говорила о том, что я сейчас нахожусь примерно на высоте пятисот-шестисот метров над уровнем земли. С одной стороны, это немного пугало, с другой, даже радовало. Корзина, находящаяся подо мною, была достаточно твердой, никаких прогибов, или же разболтанности отдельных узлов тоже не наблюдалось. Одним словом, она была достаточно надежной для будущего путешествия.

Первым делом, прошел взглядом по периметру корзины, и проверил все веревки, которые соединяли ее с воздушным или точнее водородным шаром. Пришлось, все-таки некоторые из них, слегка подтянуть, чтобы уровнять натяжение с остальными, но, впрочем, это было не слишком критично. Еще в тот момент, когда я только начинал привязывать емкость к корзине, решил, что запас будет далеко не лишним. Правда сейчас эти веревки поднимались к резервуару, так часто, что даже просунуть руку, сквозь протянутые две веревки, находящиеся рядом, было несколько проблематично. Фактически, более или менее свободным от веревок пространством, были передняя и задняя часть корзины. То есть те стороны, что находятся непосредственно над вытянутой частью баллона. Хотя если судить по направлению полета, в этот момент мой шар летел как раз боком. Но с этим тоже в принципе все понятно. Баллон представляет собой вытянутую метров на пять и диаметром чуть больше трех метров, резиновую колбасу. Естественно, что никаких килей, или крыльев как у дирижабля, здесь не имелось, зато парусность была еще той, вот и толкало эту конструкцию как-то боком, разумеется в моем понимании.

В какой-то момент захотелось закурить. С некоторой опаской взглянул на металлическую пластину, укрепленную на нижней части баллона, с находящимися на ней клапанами, и разъемами. Вот не верил я в то, что даже если оттуда и происходит хоть какая-то утечка водорода, что он может создать опасную концентрацию и вызвать пожар. Тем более, что до этого места было как минимум метра полтора, и чтобы даже стравить из баллона газ, как я уже недавно убедился, отцепляя шланг, мне придется хвататься рукой за веревки, вставать на ящик, и тянуться к нужному месту рукой. А учитывая то, что здесь на верху постоянный ветер, следовательно, и любая утечка, тут же сдувается в сторону. Конечно если я попытаюсь чиркнуть зажигалкой непосредственно возле клапана, и может произойти пожар, но этого делать я точно не собирался. Может все и не так, но убедив себя в этом, я присел на ящик внутрь корзины, и с некоторой опаской поглядывая за той металлической плитой, закурил. И в общем-то ничего не изменилось.

Ветер немного поменял свое направление, и меня стало сносить на юг. Вскоре подо мною оказалось довольно большое озеро, на карте обозначенное как озеро Ньяса. Вспомнился рассказ нашего гида, который я успел услышать в тот злополучный день перед аварией дирижабля.

Дэвид Ливингстон добрался до озера в 1859 году и назвал его озером Ньяса. Он также упоминал его под двумя прозвищами: «Озеро Звезд» и «Озеро Бурь». Прозвище «Озеро Звезд», появилось после того, как Ливингстон увидел огни на рыбацких лодках в Малави, которые издалека напоминали звезды на небе. Позже, испытав на себе силу непредсказуемых и чрезвычайно яростных штормов, бушевавших в этом районе, он также назвал его «Озером Бурь».

А шестнадцатого августа 1914 года на озере Ньяса произошло короткое морское сражение во время Первой мировой войны. Британская канонерская лодка «Гвендолен» SS под командованием капитана Роудса получила приказ от верховного командования Британской империи «потопить, сжечь или уничтожить» единственную на озере канонерскую лодку Германской империи Германа фон Виссмана, которой командовал капитан Берндт. Команда Роудса обнаружила Германа фон Виссмана в бухте недалеко от Сфинкс-Хейвена, в территориальных водах Германской Восточной Африки. Гвендолен вывела из строя немецкую лодку одним выстрелом из пушки с расстояния около тысячи восьмисот метров. Этот короткий конфликт был отмечен газетой «The Times» в Англии, как первая морская победа Британской империи в Первой Мировой войне.

Непредсказуемость погоды в районе озера, я почувствовал на себе, уже довольно скоро. Еще недавний спокойный полет вдруг превратился в нечто непредсказуемое. Мою корзину буквально болтало из стороны в сторону, не давая ни нормально присесть, ни встать. Только собравшись перекусить, я достал из ящика банку консервов, отрезал себе краюху хлеба, как началась эта болтанка, естественно ни о какой еде не было и речи. Пришлось сесть на пол корзины, оперившись спиной в уголок, а ногами в ящики, и обеими руками удерживать себя в таком положении, надеясь на крепость веревок, и надежность всей конструкции.

Болтало меня довольно долго, потом в какой-то момент начало успокаиваться, и я расслабившись сам того не заметив уснул. Проснувшись, какое-то время не понимал, где нахожусь. Было абсолютно темно, и за исключением каких-то скрипов, не раздавалось ни единого звука. Охлопав себя по карманам, достал сигарету, зажигалку и закурил, заодно на какое-то мгновение осветив корзину. Здесь был форменный бардак. Один из ящиков сдвинулся со своего песта, скомкав ковер, мой рюкзак, оказался у меня под рукой, а парусина, предназначенная для второй лодки, каким-то образом оказалась лежащей на моих ногах. Поднявшись со своего места, кое-как на ощупь сдвинул ящик с консервами в угол, и выглянул за борт корзины.

Там было точно так